Гаосин был богат водоёмами, так что городская стена возвышалась прямо над водой. На севере от неё раскинулась широкая река, вдоль которой Шаохао и А-Хэн, ведя за руку малышку Цзю Яо, спускались по ступенькам к водной глади.
Шаохао посадил Цзю Яо на землю. Он опасался, что она могла упасть в воду, и продолжал держать её за ручки. А-Хэн присела на ступеньку и аккуратно опустила на воду голубой лотосовый фонарь.
— Загадай желание, — сказал Шаохао А-Хэн.
А-Хэн с закрытыми глазами искренне помолилась о благополучии своей дочери, а затем, открыв глаза, произнесла:
— Загадала.
— Попробуй вместе с папой толкнуть фонарь, отправим его в плавание, хорошо? — обратился Шаохао к малышке.
Цзю Яо была очарована блестящим фонарем и вместо того, чтобы оттолкнуть его, попыталась поймать его своими маленькими ручонками.
Шаохао с улыбкой притворился, что хотел поймать её ручки. Он играл с ней и старался не дать ей обжечься огнём. Цзю Яо весело визжала и хихикала, и А-Хэн тоже не смогла удержаться от смеха.
Увидев, что Цзю Яо устала играть, Шаохао взял её за ручку, чтобы помочь толкнуть фонарь, и начал уговаривать:
— Давай, толкни немного, а потом папа даст тебе кое-что интересное.
Вместе они отправили фонарь в плавание. Лотосовый фонарь унесло течением реки, и он поплыл прочь.
Поднявшись, Шаохао взял Цзю Яо на руки. Он стоял рядом с А-Хэн, они провожали взглядом голубой лотос, пока тот не слился с морем других фонарей и стал неотличимым от них. Когда они приготовились уйти, они заметили на ступеньках стоящего величественного мужчину в красном. Не понятно, откуда он появился и сколько времени он провёл там.
Ощутив мощную энергию соперника, Шаохао инстинктивно собрался отразить нападение непрошеного гостя, но когда он заметил испуг А-Хэн и её дрожь, то тотчас же понял, кто пришёл.
Шаохао передал малышку Цзю Яо А-Хэн и спустился по ступенькам, чтобы полюбоваться речным светом фонарей.
Чи Ю медленно шёл вниз по ступеням, его лицо было бледным, а глаза — тёмными. В них пылало горе и гнев.
— Почему? — его голос был хриплым и глубоким. Он едва сдерживал ярость, и был похож на раненого зверя.
А-Хэн крепко обнимала малышку. Глаза её переполнились слезами, но она молчала.
Малышка Цзю Яо, не зная страха, устремила на Чи Ю свои круглые глазки и протянула к нему свои ручки.
Её мягкое прикосновение вызвало в сердце Чи Ю необъяснимый трепет, и он невольно взял маленькую руку Цзю Яо в свои.
— Это мой ребёнок?
Несмотря на осознание того, что по времени ребёнок не мог быть его, он всё же питал тонкую надежду.
Вдруг в небо взметнулись кластеры огня, которые превратились в яркие фейерверки: золотые хризантемы, алые пионы, белоснежные сливы… Небо озарилось взрывом красок, вспышки ослепительного света наполнили всё вокруг.
Малышка Цзю Яо не смогла сдержать радости. Указав в небо, она обернулась к Шаохао и громко закричала:
— Папа, папа!
Шаохао инстинктивно повернулся и улыбнулся в ответ малышке.
Во вспышках света лицо малышки стало чётко видно, она была так похожа на Шаохао, что не было никаких сомнений, чьим ребёнком она была.
Цзю Яо потянула руки к Шаохао и сказала:
— Папа!
Она просила его взять её на руки.
Чи Ю охватило ощущение, будто он погрузился в самую холодную ледяную пещеру. Тело его невольно затряслось от холода, а пламя в его глазах погасло, несмотря на свет вокруг. В его взоре мир внезапно погрузился во тьму.
Силин Хэн предала его, обманула его!
В один момент взгляд Чи Ю стал холодным и безжалостным, в нём вспыхнуло желание убивать.
А-Хэн, обняв малышку Цзю Яо, испуганно отступила назад, но Чи Ю схватил ребёнка и бросил её Шаохао.
Шаохао почувствовал опасность, но мощь Чи Ю была сильнее прежнего. Когда Шаохао в спешке поймал Цзю Яо, спасти А-Хэн уже было невозможно.
Вокруг Чи Ю и А-Хэн закружились вихри ветра, которые образовали непроницаемую стену. Несколько острий устремились к сердцу А-Хэн и уже коснулись её кожи.
Когда она почувствовала боль, будто лезвие проникло в её сердце, лицо А-Хэн расслабилось, словно она освободилась от всех оков и бремён. Она не сопротивлялась, а лишь неотрывно смотрела на Чи Ю, слёзы скатились из её глаз.
Слёзы А-Хэн, казалось, попали прямо в самое нежное место в сердце Чи Ю и вызвали в нём волнение. Сила ветра исчезла, а на спине А-Хэн осталась кровоточащая рана, кровь капала на землю.
Чи Ю, смотря на А-Хэн, медленно отступил назад и с усмешкой произнёс:
— Ты прекрасно знаешь, как трудно мне доверять кому-либо! Я оставался настороже даже перед Яньди, которого считал отцом, и Юйваном, братом по крови, но тебе... — он грубо постучал по своей груди, как будто пытался достучаться до своего сердца, чтобы показать ей, — я положил тебя сюда. Почему ты не передумала раньше? Почему ждала того момента, когда я сниму всю защиту и позволю тебе войти и завладеть самым уязвимым местом во мне, а потом так легко его разрушить? Другие могут отрубить мне голову, содрать кожу, и мне не будет больно! Но от тебя... это будет очень больно! — Лицо Чи Ю было бледным, в его взгляде сквозила тихая мольба, словно он просил её сказать хоть слово о том, что она его не предала!
А-Хэн сжала губы, но не произнесла ни слова. Её тело слегка дрожало. Малышка Цзю Яо вовсе не осознавала, что её мать только что была между жизнью и смертью. Напротив, она засмеялась над вихрями ветра, которых поднял Чи Ю и захлопала в ладоши, сказав:
— Папа, смотри, ветер танцует, дядя в красном такой могущественный!
Слова малышки, прозвучавшие так нежно и мило, поразили Чи Ю, как удар молнии. Дядя? Дочь А-Хэн называет его дядей!
Он смотрел на А-Хэн и несколько раз поднимал руку, но она тряслась так, что собрать энергию было невозможно. С горькой усмешкой он покачал головой:
— Силин Хэн, обещание, которое ты мне дала — пока я не позволю тебе его забрать. Ты и не сможешь его забрать! — Смеясь, он вскочил на своего верного скакуна и исчез вдаль.
Шаохао почувствовал холод в ладонях. Он слышал, что у Чи Ю был непостоянный и жестокий характер, но это был первый раз, когда он на себе испытал его решительность и страсть. Чи Ю был готов умереть ради А-Хэн, но в мгновение ока, из-за её предательства, он был готов убить её.
Видя, какой А-Хэн была потеряной и испуганной, Шаохао, занимаясь её лечением, сказал:
— Сегодня вечером я установлю защитный барьер вокруг дома. Если Чи Ю появится, я сразу это почувствую.
А-Хэн покачала головой, продолжая смотреть в том направлении, куда исчез Чи Ю. В её глазах было видно беспокойство. Только тогда Шаохао понял, что А-Хэн не была испугана, она беспокоилась за Чи Ю.
Вернувшись на городскую стену, Шаохао хотел сразу же отвести А-Хэн обратно во дворец Чэнъэнь, но малышка Цзю Яо, увидев красочный вид внизу, начала капризничать и не хотела уходить. Тогда Шаохао попросил служанку отвести А-Хэн домой, а сам остался с Цзю Яо ещё немного.
Шаохао посадил Цзю Яо на землю. Он опасался, что она могла упасть в воду, и продолжал держать её за ручки. А-Хэн присела на ступеньку и аккуратно опустила на воду голубой лотосовый фонарь.
— Загадай желание, — сказал Шаохао А-Хэн.
А-Хэн с закрытыми глазами искренне помолилась о благополучии своей дочери, а затем, открыв глаза, произнесла:
— Загадала.
— Попробуй вместе с папой толкнуть фонарь, отправим его в плавание, хорошо? — обратился Шаохао к малышке.
Цзю Яо была очарована блестящим фонарем и вместо того, чтобы оттолкнуть его, попыталась поймать его своими маленькими ручонками.
Шаохао с улыбкой притворился, что хотел поймать её ручки. Он играл с ней и старался не дать ей обжечься огнём. Цзю Яо весело визжала и хихикала, и А-Хэн тоже не смогла удержаться от смеха.
Увидев, что Цзю Яо устала играть, Шаохао взял её за ручку, чтобы помочь толкнуть фонарь, и начал уговаривать:
— Давай, толкни немного, а потом папа даст тебе кое-что интересное.
Вместе они отправили фонарь в плавание. Лотосовый фонарь унесло течением реки, и он поплыл прочь.
Поднявшись, Шаохао взял Цзю Яо на руки. Он стоял рядом с А-Хэн, они провожали взглядом голубой лотос, пока тот не слился с морем других фонарей и стал неотличимым от них. Когда они приготовились уйти, они заметили на ступеньках стоящего величественного мужчину в красном. Не понятно, откуда он появился и сколько времени он провёл там.
Ощутив мощную энергию соперника, Шаохао инстинктивно собрался отразить нападение непрошеного гостя, но когда он заметил испуг А-Хэн и её дрожь, то тотчас же понял, кто пришёл.
Шаохао передал малышку Цзю Яо А-Хэн и спустился по ступенькам, чтобы полюбоваться речным светом фонарей.
Чи Ю медленно шёл вниз по ступеням, его лицо было бледным, а глаза — тёмными. В них пылало горе и гнев.
— Почему? — его голос был хриплым и глубоким. Он едва сдерживал ярость, и был похож на раненого зверя.
А-Хэн крепко обнимала малышку. Глаза её переполнились слезами, но она молчала.
Малышка Цзю Яо, не зная страха, устремила на Чи Ю свои круглые глазки и протянула к нему свои ручки.
Её мягкое прикосновение вызвало в сердце Чи Ю необъяснимый трепет, и он невольно взял маленькую руку Цзю Яо в свои.
— Это мой ребёнок?
Несмотря на осознание того, что по времени ребёнок не мог быть его, он всё же питал тонкую надежду.
Вдруг в небо взметнулись кластеры огня, которые превратились в яркие фейерверки: золотые хризантемы, алые пионы, белоснежные сливы… Небо озарилось взрывом красок, вспышки ослепительного света наполнили всё вокруг.
Малышка Цзю Яо не смогла сдержать радости. Указав в небо, она обернулась к Шаохао и громко закричала:
— Папа, папа!
Шаохао инстинктивно повернулся и улыбнулся в ответ малышке.
Во вспышках света лицо малышки стало чётко видно, она была так похожа на Шаохао, что не было никаких сомнений, чьим ребёнком она была.
Цзю Яо потянула руки к Шаохао и сказала:
— Папа!
Она просила его взять её на руки.
Чи Ю охватило ощущение, будто он погрузился в самую холодную ледяную пещеру. Тело его невольно затряслось от холода, а пламя в его глазах погасло, несмотря на свет вокруг. В его взоре мир внезапно погрузился во тьму.
Силин Хэн предала его, обманула его!
В один момент взгляд Чи Ю стал холодным и безжалостным, в нём вспыхнуло желание убивать.
А-Хэн, обняв малышку Цзю Яо, испуганно отступила назад, но Чи Ю схватил ребёнка и бросил её Шаохао.
Шаохао почувствовал опасность, но мощь Чи Ю была сильнее прежнего. Когда Шаохао в спешке поймал Цзю Яо, спасти А-Хэн уже было невозможно.
Вокруг Чи Ю и А-Хэн закружились вихри ветра, которые образовали непроницаемую стену. Несколько острий устремились к сердцу А-Хэн и уже коснулись её кожи.
Когда она почувствовала боль, будто лезвие проникло в её сердце, лицо А-Хэн расслабилось, словно она освободилась от всех оков и бремён. Она не сопротивлялась, а лишь неотрывно смотрела на Чи Ю, слёзы скатились из её глаз.
Слёзы А-Хэн, казалось, попали прямо в самое нежное место в сердце Чи Ю и вызвали в нём волнение. Сила ветра исчезла, а на спине А-Хэн осталась кровоточащая рана, кровь капала на землю.
Чи Ю, смотря на А-Хэн, медленно отступил назад и с усмешкой произнёс:
— Ты прекрасно знаешь, как трудно мне доверять кому-либо! Я оставался настороже даже перед Яньди, которого считал отцом, и Юйваном, братом по крови, но тебе... — он грубо постучал по своей груди, как будто пытался достучаться до своего сердца, чтобы показать ей, — я положил тебя сюда. Почему ты не передумала раньше? Почему ждала того момента, когда я сниму всю защиту и позволю тебе войти и завладеть самым уязвимым местом во мне, а потом так легко его разрушить? Другие могут отрубить мне голову, содрать кожу, и мне не будет больно! Но от тебя... это будет очень больно! — Лицо Чи Ю было бледным, в его взгляде сквозила тихая мольба, словно он просил её сказать хоть слово о том, что она его не предала!
А-Хэн сжала губы, но не произнесла ни слова. Её тело слегка дрожало. Малышка Цзю Яо вовсе не осознавала, что её мать только что была между жизнью и смертью. Напротив, она засмеялась над вихрями ветра, которых поднял Чи Ю и захлопала в ладоши, сказав:
— Папа, смотри, ветер танцует, дядя в красном такой могущественный!
Слова малышки, прозвучавшие так нежно и мило, поразили Чи Ю, как удар молнии. Дядя? Дочь А-Хэн называет его дядей!
Он смотрел на А-Хэн и несколько раз поднимал руку, но она тряслась так, что собрать энергию было невозможно. С горькой усмешкой он покачал головой:
— Силин Хэн, обещание, которое ты мне дала — пока я не позволю тебе его забрать. Ты и не сможешь его забрать! — Смеясь, он вскочил на своего верного скакуна и исчез вдаль.
Шаохао почувствовал холод в ладонях. Он слышал, что у Чи Ю был непостоянный и жестокий характер, но это был первый раз, когда он на себе испытал его решительность и страсть. Чи Ю был готов умереть ради А-Хэн, но в мгновение ока, из-за её предательства, он был готов убить её.
Видя, какой А-Хэн была потеряной и испуганной, Шаохао, занимаясь её лечением, сказал:
— Сегодня вечером я установлю защитный барьер вокруг дома. Если Чи Ю появится, я сразу это почувствую.
А-Хэн покачала головой, продолжая смотреть в том направлении, куда исчез Чи Ю. В её глазах было видно беспокойство. Только тогда Шаохао понял, что А-Хэн не была испугана, она беспокоилась за Чи Ю.
Вернувшись на городскую стену, Шаохао хотел сразу же отвести А-Хэн обратно во дворец Чэнъэнь, но малышка Цзю Яо, увидев красочный вид внизу, начала капризничать и не хотела уходить. Тогда Шаохао попросил служанку отвести А-Хэн домой, а сам остался с Цзю Яо ещё немного.
0 Комментарии