В разгар осени, когда леса окрасились в золотистые тона, было объявлено о бракосочетании Цинъяна из Сюань Юаня и Юньсан из Шэньнуна. Поскольку Цинъян все еще лечил свои раны в водах Гуйсюя, Император решил, что брат жениха, Чан И, проведёт церемонию вместо него.
Император Шаохао отправил Цзили с дорогими подарками, чтобы поздравить молодожёнов в сопровождении Консорши Гаосина, Сюань Юань Си и принцессы Гаосин Цзю Яо.
Все придворные понимали, что статус Цинъяна, как наследника престола, был утверждён, и гости съезжались на праздник в большом количестве. Чан И не встречал никого, предпочитая проводить время с А-Хэн и Лэйцзу, наслаждаясь семейным счастьем.
А-Хэн, Чан И, Чан Пу и их дети, Чжуань Сюй и Сяо Яо, превратили Чаоюнь в место необычайного веселья, которого тут никогда не видели.
Чжуань Сюй, выросший рядом с Лэйцзу и получавший от неё безграничную любовь, был избалован до невозможности. Его характер был властным, и хотя Сяо Яо приехала на пик Чаоюнь впервые, она совсем не считала себя гостем. Когда дети встретились, между ними не возникло братских чувств. Они сразу стали соперниками и ссорились даже за внимание Лэйцзу.
Из-за новизны Сяо Яо Лэйцзу немного отдавала своё предпочтение ей, что вызвало недовольство Чжуань Сюя. Маленький, но хитрый, он ждал, когда взрослые отойдут, и злобно сказал Сяо Яо: — Бабушка — моя.
— И моя тоже.
— Нет, не твоя. Ты чужая. Я и бабушка — одна семья.
— Неправда!
— Так почему я называю её бабушкой? Бабушка для тебя чужая! — спорил Чжуань Сюй.
Сяо Яо не смогла переспорить его и решила действовать. Она ударила его по лицу, крикнув:
— Ты сам чужой!
Когда Лэйцзу и другие услышали их крики и прибежали, дети уже вцепились друг в друга: у одного глаз был подбит, у другого на лице были следы от пяти пальцев. Они сами не чувствовали боли, но сердце Лэйцзу обливалось кровью от жалости. Она не стала ругать их, а взялась за слуг.
Чан И вздохнул:
— Как ты воспитывала эту дочь, что она совсем не на тебя похожа?
А-Хэн, смеясь сквозь слёзы, ответила:
— Чжуань Сюй вовсе и не на тебя похож! В детстве ты во всём уступал мне, я ещё по дороге рассказывала Сяо Яо о преимуществах наличия брата.
Сяо Яо, вытирая слёзы, вскрикнула:
— Мне брат и не нужен!
Чжуань Сюй толкнул её:
— Кто просил о тебе?
Сяо Яо не уступала, и сразу отдала ему ответку. Лэйцзу пыталась унять их. Она взяла каждого за руку, но не смогла их разнять — дети снова сцепились друг в друга.
— Всем хватит! — громко приказала Чан Пу, продемонстрировав авторитет главы клана. Она разделила драчунов, шлёпнув каждого по заднице, сказав: — Кто будет драться, того на свадьбу к дяде не возьмут.
Чжуань Сюй не боялся ни бабушки, ни отца, но перед матерью чувствовал опасение, а Сяо Яо также почувствовала, что эта тётя была страшнее матери.
Они больше не решились вступать в драку, но продолжали злобно пялиться друг на друга, пока не осознали что-то и бросились к Лэйцзу. Один схватился за её ногу, а другой за руку.
— Бабушка, бабушка! Бабушка, бабушка! — пытались они перетянуть её внимание на себя.
Чан И и А-Хэн посмотрели друг на друга, а затем взорвались смехом.
Старая няня покачала головой и с улыбкой произнесла:
— Неизвестно, каким вырастет ребёнок у старшего принца. Когда эти трое соберутся вместе — будет весело. Нам, старикам, придётся несладко, ведь они разнесут нас в пух и прах.
Смех Чана И и А-Хэн внезапно прервался, а лицо Лэйцзу потемнело — она повела детей мыться и переодеться.
Когда Лэйцзу ушла, А-Хэн спросила Чан Пу:
— Когда Шаохао притворился старшим братом на дне Гуйсюя, ты смогла отличить настоящего от миража?
Чан Пу покачала головой и ответила:
— Были одинаковыми.
А-Хэн продолжила: — Я тоже не заметила разницы. Очевидно, и посланный отцом доверенный человек не увидел подвоха. Отец и не заподозрил ничего, но реакция моей матери показалась мне странной.
Чан Пу заметила:
— Для каждой матери свадьба сына — это важное событие. Но старший брат был тяжело ранен и не мог вести церемонию самостоятельно. Матери это напомнило о его страданиях, поэтому она и была недовольна.
Чан И насмешливо проговорил:
— Когда отец действительно интересовался нами? Его волновало лишь то, сможем ли мы помочь в его королевских замыслах. Чжуань Сюй — его первый внук, но с рождения он уделил ему внимание лишь в день столетия.
А-Хэн и Чан Пу замолчали.
Так как свадьба касалась старшего сына Сюань Юаня и была союзом двух великих божественных кланов, по особому распоряжению Императора торжество было организовано ещё пышнее, чем при бракосочетании Шаохао и А-Хэн.
Чаоюнь наполнился праздничной атмосферой. Он засиял огнями и украшениями. Гости со всех концов стремились сюда, улицы были переполнены.
Чжуань Сюй и Сяо Яо были особенно взволнованы. Они бегали с фонариками и ветряными мельницами туда, где было весело, а няни едва поспевали за ними.
А-Хэн предупредила нянь:
— Сегодня много людей, обязательно держите детей под присмотром. Чан Пу отправила за ними четырёх воинов Жошуя.
Увидев тревогу в глазах А-Хэн, Чан Пу спросила:
— Всё идёт хорошо, о чём ты беспокоишься?
— Тебе не кажется, что И Пэн слишком тих?
Чан Пу согласилась:
— Да, когда я помогала Чану И готовить свадьбу и думала, что он опять устроит какую-нибудь штуку. Мы тайно насторожились, но всё было тихо. Возможно, после того как отец отчитал его за дела в Цзэчжоу, он не осмелился играть в свои игры.
— Сестра, ты его недооцениваешь. Я выросла с И Пэном, он может молчать, но если решит что-то сделать, то идёт до конца. Когда мне запретили общаться с ним, он из-за этого не раз получал пощёчины. Другой ребёнок бы уже испугался, а он — ни слова в ответ, но снова приползал ко мне играть, хотя сильно уже начал хромать. Боюсь, он ждал именно сегодняшнего момента, чтобы устроить скандал и выставить старшего брата и мать дураками на людях.
Император Шаохао отправил Цзили с дорогими подарками, чтобы поздравить молодожёнов в сопровождении Консорши Гаосина, Сюань Юань Си и принцессы Гаосин Цзю Яо.
Все придворные понимали, что статус Цинъяна, как наследника престола, был утверждён, и гости съезжались на праздник в большом количестве. Чан И не встречал никого, предпочитая проводить время с А-Хэн и Лэйцзу, наслаждаясь семейным счастьем.
А-Хэн, Чан И, Чан Пу и их дети, Чжуань Сюй и Сяо Яо, превратили Чаоюнь в место необычайного веселья, которого тут никогда не видели.
Чжуань Сюй, выросший рядом с Лэйцзу и получавший от неё безграничную любовь, был избалован до невозможности. Его характер был властным, и хотя Сяо Яо приехала на пик Чаоюнь впервые, она совсем не считала себя гостем. Когда дети встретились, между ними не возникло братских чувств. Они сразу стали соперниками и ссорились даже за внимание Лэйцзу.
Из-за новизны Сяо Яо Лэйцзу немного отдавала своё предпочтение ей, что вызвало недовольство Чжуань Сюя. Маленький, но хитрый, он ждал, когда взрослые отойдут, и злобно сказал Сяо Яо: — Бабушка — моя.
— И моя тоже.
— Нет, не твоя. Ты чужая. Я и бабушка — одна семья.
— Неправда!
— Так почему я называю её бабушкой? Бабушка для тебя чужая! — спорил Чжуань Сюй.
Сяо Яо не смогла переспорить его и решила действовать. Она ударила его по лицу, крикнув:
— Ты сам чужой!
Когда Лэйцзу и другие услышали их крики и прибежали, дети уже вцепились друг в друга: у одного глаз был подбит, у другого на лице были следы от пяти пальцев. Они сами не чувствовали боли, но сердце Лэйцзу обливалось кровью от жалости. Она не стала ругать их, а взялась за слуг.
Чан И вздохнул:
— Как ты воспитывала эту дочь, что она совсем не на тебя похожа?
А-Хэн, смеясь сквозь слёзы, ответила:
— Чжуань Сюй вовсе и не на тебя похож! В детстве ты во всём уступал мне, я ещё по дороге рассказывала Сяо Яо о преимуществах наличия брата.
Сяо Яо, вытирая слёзы, вскрикнула:
— Мне брат и не нужен!
Чжуань Сюй толкнул её:
— Кто просил о тебе?
Сяо Яо не уступала, и сразу отдала ему ответку. Лэйцзу пыталась унять их. Она взяла каждого за руку, но не смогла их разнять — дети снова сцепились друг в друга.
— Всем хватит! — громко приказала Чан Пу, продемонстрировав авторитет главы клана. Она разделила драчунов, шлёпнув каждого по заднице, сказав: — Кто будет драться, того на свадьбу к дяде не возьмут.
Чжуань Сюй не боялся ни бабушки, ни отца, но перед матерью чувствовал опасение, а Сяо Яо также почувствовала, что эта тётя была страшнее матери.
Они больше не решились вступать в драку, но продолжали злобно пялиться друг на друга, пока не осознали что-то и бросились к Лэйцзу. Один схватился за её ногу, а другой за руку.
— Бабушка, бабушка! Бабушка, бабушка! — пытались они перетянуть её внимание на себя.
Чан И и А-Хэн посмотрели друг на друга, а затем взорвались смехом.
Старая няня покачала головой и с улыбкой произнесла:
— Неизвестно, каким вырастет ребёнок у старшего принца. Когда эти трое соберутся вместе — будет весело. Нам, старикам, придётся несладко, ведь они разнесут нас в пух и прах.
Смех Чана И и А-Хэн внезапно прервался, а лицо Лэйцзу потемнело — она повела детей мыться и переодеться.
Когда Лэйцзу ушла, А-Хэн спросила Чан Пу:
— Когда Шаохао притворился старшим братом на дне Гуйсюя, ты смогла отличить настоящего от миража?
Чан Пу покачала головой и ответила:
— Были одинаковыми.
А-Хэн продолжила: — Я тоже не заметила разницы. Очевидно, и посланный отцом доверенный человек не увидел подвоха. Отец и не заподозрил ничего, но реакция моей матери показалась мне странной.
Чан Пу заметила:
— Для каждой матери свадьба сына — это важное событие. Но старший брат был тяжело ранен и не мог вести церемонию самостоятельно. Матери это напомнило о его страданиях, поэтому она и была недовольна.
Чан И насмешливо проговорил:
— Когда отец действительно интересовался нами? Его волновало лишь то, сможем ли мы помочь в его королевских замыслах. Чжуань Сюй — его первый внук, но с рождения он уделил ему внимание лишь в день столетия.
А-Хэн и Чан Пу замолчали.
Так как свадьба касалась старшего сына Сюань Юаня и была союзом двух великих божественных кланов, по особому распоряжению Императора торжество было организовано ещё пышнее, чем при бракосочетании Шаохао и А-Хэн.
Чаоюнь наполнился праздничной атмосферой. Он засиял огнями и украшениями. Гости со всех концов стремились сюда, улицы были переполнены.
Чжуань Сюй и Сяо Яо были особенно взволнованы. Они бегали с фонариками и ветряными мельницами туда, где было весело, а няни едва поспевали за ними.
А-Хэн предупредила нянь:
— Сегодня много людей, обязательно держите детей под присмотром. Чан Пу отправила за ними четырёх воинов Жошуя.
Увидев тревогу в глазах А-Хэн, Чан Пу спросила:
— Всё идёт хорошо, о чём ты беспокоишься?
— Тебе не кажется, что И Пэн слишком тих?
Чан Пу согласилась:
— Да, когда я помогала Чану И готовить свадьбу и думала, что он опять устроит какую-нибудь штуку. Мы тайно насторожились, но всё было тихо. Возможно, после того как отец отчитал его за дела в Цзэчжоу, он не осмелился играть в свои игры.
— Сестра, ты его недооцениваешь. Я выросла с И Пэном, он может молчать, но если решит что-то сделать, то идёт до конца. Когда мне запретили общаться с ним, он из-за этого не раз получал пощёчины. Другой ребёнок бы уже испугался, а он — ни слова в ответ, но снова приползал ко мне играть, хотя сильно уже начал хромать. Боюсь, он ждал именно сегодняшнего момента, чтобы устроить скандал и выставить старшего брата и мать дураками на людях.
0 Комментарии