После свадьбы Цинъяна, А-Хэн приняла решение попрощаться с Императором. Хуанди тепло спросил о ранах Цинъяна и не раз напомнил А-Хэн позаботиться о нём. Он просил её передать, чтобы тот не торопился и полностью выздоровел.
А-Хэн заранее знала, что Император будет настоятельно ей напоминать об этом. Ведь после тысячелетий укрепления, влияние Цинъяна в государстве Сюань Юаня стало мощным, как спящий тигр. А теперь, с присоединением Шэньнуна, его влияние увеличилось ещё больше. Если бы Цинъян был бы здоров, Императору действительно стоило бы волноваться. Нынешнее положение Цинъяна, когда он не может участвовать в управлении из-за раны, как раз позволяет избежать чрезмерной концентрации военной власти в его руках.
При выезде А-Хэн из города её сопровождали все высшие чиновники Сюань Юаня, которые льстили и угождали ей. И Пэн шёл в толпе молча, не обращая внимания на подхалимство. На сердце А-Хэн было тяжёло: политика императора строилась на балансе и сдерживаний. С подчинением Хоу Ту, влияние Цинъяна в клане Сюань Юане стало слишком велико. Император, несомненно, будет использовать И Пэна, чтобы сдерживать и балансировать Цинъяна. И если И Пэн возьмёт власть в свои руки, он обязательно будет стремиться к мести.
Когда А-Хэн прибыла к горе Пяти Богов, Шаохао уже ждал её на башне. Сяо Яо, не дожидаясь остановки облака, протянула свои руки и позвала:
— Папа, папа!
Шаохао поднял свои руки и превратил их в два водных дракона, которые подхватили малышку. Она сразу начала жаловаться о том, что Чжуань Сюй обижал её и не верил, что Гаосин красивее Сюань Юаня в тысячу раз. Сяо Яо также рассказала об инциденте, как какой-то ненастоящий папа обманул её. К счастью, дядя в красном победил ложного папу, который оказался красивой белой лисицей с девятью хвостами, которую даже А-Сянь боялся.
— Это самое искусное существо в магии превращений, девятихвостая белая лисица — король лис. Его иллюзии невозможно разгадать, несмотря на мощь божества, — тихо объяснил Шаохао Сяо Яо.
Малышка достала кусочек пушистого лисьего хвоста, белоснежного, как снег и лёгкого, как облако. Оно было очень красивым. Она сказала:
— Это подарок от того дяди в красном. Чжуань Сюй, этот злыдень, тоже хотел его, но я ему не отдала.
— Тогда храни его, как сокровище. Этот хвост девятихвостой белой лисицы, даже если это и небольшой кусочек — мечта многих, — сказал Шаохао с улыбкой.
Сяо Яо махнула хвостом туда-сюда и несерьёзно произнесла «мм». Шаохао передал малышку придворной даме и поручил ей умыть принцессу.
А он вместе с А-Хэн шли и разговаривали. А-Хэн рассказала ему о происходящем в Сюань Юане. Шаохао, услышав всё, особенно заинтересовался подробностями о подчинении Хоу Ту.
После того, как А-Хэн была доставлена в спальню, Шаохао сказал ей:
— Ты сначала отдохни, у меня ещё есть дела, которые нужно уладить.
Шаохао втайне встретился с Ань Жуном, чтобы спросить его мнение о текущей обстановке в Великой Пустоши.
Ань Жун с тяжёлым вздохом сказал:
— У Сюань Юаня мало воды. Половина его территории — это пустыни и степи. Под командованием Хуанди нет генералов, которые способны вести водные бои. Единственный, кто был искусен в водных сражениях, Ин Лун, пропал без вести после бедствия в Цзэчжоу. Хуанди просит нас выступить против Гун Гуна и обещает отдать земли на юге Шэньнуна Гаосину. Кажется, будто мы получаем огромное преимущество, но если Шэньнун будет разгромлен, следующей целью станет Гаосин.
Шаохао подтолкнул к Ань Жуну толстую стопку документов и ответил:
— Редко встретишь такого понимающего человека. Все эти документы — просьбы о помощи в борьбе против остатков Шэньнуна, каждый следующий написан в более резких тонах.
Ань Жун горько усмехнулся:
— Люди смеются, когда видят, как волк попадает в ловушку, гонясь за зайцем, но не понимают, что сами постоянно ведут себя, как глупые и жадные волки.
— Какие у тебя есть предложения по действиям?
— На словах согласиться с Хуанди, а на деле усилить подготовку войск и приготовиться к будущему конфликту с Сюань Юанем. Гун Гун и Чжу Жун не смогли стать достойными соперниками Императору Хуану, остаётся надеяться только на войну между Чи Ю и ним.
Шаохао не сдержал свою улыбку.
— Твой анализ абсолютно верен, но мы не должны просто надеяться на победу Чи Ю над Императором, а стремиться к тому, чтобы они оба понесли тяжёлые потери.
Когда Ань Жун увидел уверенность Шаохао, он был так взволнован, что чуть не подскочил. Вот почему он безоговорочно следовал за Шаохао! Но как этого достичь? Гаосин вряд ли отправит войска на помощь Шэньнуну.
— Я туп и не понимаю намерений Вашего Величества, — признался слуга.
Шаохао ответил:
— Я уже давно всё запланировал. Вам с Ань Цзинем просто нужно спокойно тренировать солдат, чтобы в будущем защищать Гаосин.
Ань Жун преклонил колено и поклонился своему хозяину со словами:
— Буду следовать приказам Вашего Величества!
После великой свадьбы Цинъяна, Хуанди начал перегруппировку войск, готовясь к походу против несговорчивых остатков Шэньнуна. Он пока не хотел вступать в прямое сражение с Чи Ю, потому что поражение Сюань Юаня могло бы серьёзно подорвать моральный дух его войск, а также пошатнуть верность недавно присоединившихся сил Шэньнуна. Взвесив все за и против, Император решил сначала сосредоточиться на подавлении Чжу Жуна. Чжу Жун, будучи потомком самой чистокровной линии королевской семьи Шэньнуна, мог стать решающим фактором в подрыве морального духа врага при его капитуляции. После тщательных раздумий, Хуанди решил отправить Чана И во главе войска.
Из-за наводнения в Цзэчжоу, Ин Лун пропал без вести, и моральный дух войск демонов был нестабилен, поэтому отправлять на войну генерала из числа демонов было невозможно. Только генералы божественного и человеческого происхождения могли вести совместные войска в бой. Ли Чжу и Се Ван были заняты противостоянием Гун Гуну, Сюань Юань Сю и Цанлин защищали Цзэчжоу, поэтому наиболее подходящим кандидатом оставался И Пэн. Но у И Пэна и Чжу Жуна была вражда из-за убийства брата, а Императору нужна была капитуляция Чжу Жуна, а не смертельное сражение с ним. Таким образом, выбор пал на Чана И, ведь одной из причин, по которой Император в своё время активно способствовал браку Чана И и Чан Пу, была храбрость и боевой дух воинов Жошуй.
Когда воля Императора достигла Жошуя, Чан Пу знала, что Чан И не любит войны, и спросила его, хотел ли он отклонить указ:
— Я найду причину отказаться. Даже если отец разозлится, он не сможет ничего мне сделать.
— Нет, я готов возглавить войска, — сказал Чан И.
А-Хэн заранее знала, что Император будет настоятельно ей напоминать об этом. Ведь после тысячелетий укрепления, влияние Цинъяна в государстве Сюань Юаня стало мощным, как спящий тигр. А теперь, с присоединением Шэньнуна, его влияние увеличилось ещё больше. Если бы Цинъян был бы здоров, Императору действительно стоило бы волноваться. Нынешнее положение Цинъяна, когда он не может участвовать в управлении из-за раны, как раз позволяет избежать чрезмерной концентрации военной власти в его руках.
При выезде А-Хэн из города её сопровождали все высшие чиновники Сюань Юаня, которые льстили и угождали ей. И Пэн шёл в толпе молча, не обращая внимания на подхалимство. На сердце А-Хэн было тяжёло: политика императора строилась на балансе и сдерживаний. С подчинением Хоу Ту, влияние Цинъяна в клане Сюань Юане стало слишком велико. Император, несомненно, будет использовать И Пэна, чтобы сдерживать и балансировать Цинъяна. И если И Пэн возьмёт власть в свои руки, он обязательно будет стремиться к мести.
Когда А-Хэн прибыла к горе Пяти Богов, Шаохао уже ждал её на башне. Сяо Яо, не дожидаясь остановки облака, протянула свои руки и позвала:
— Папа, папа!
Шаохао поднял свои руки и превратил их в два водных дракона, которые подхватили малышку. Она сразу начала жаловаться о том, что Чжуань Сюй обижал её и не верил, что Гаосин красивее Сюань Юаня в тысячу раз. Сяо Яо также рассказала об инциденте, как какой-то ненастоящий папа обманул её. К счастью, дядя в красном победил ложного папу, который оказался красивой белой лисицей с девятью хвостами, которую даже А-Сянь боялся.
— Это самое искусное существо в магии превращений, девятихвостая белая лисица — король лис. Его иллюзии невозможно разгадать, несмотря на мощь божества, — тихо объяснил Шаохао Сяо Яо.
Малышка достала кусочек пушистого лисьего хвоста, белоснежного, как снег и лёгкого, как облако. Оно было очень красивым. Она сказала:
— Это подарок от того дяди в красном. Чжуань Сюй, этот злыдень, тоже хотел его, но я ему не отдала.
— Тогда храни его, как сокровище. Этот хвост девятихвостой белой лисицы, даже если это и небольшой кусочек — мечта многих, — сказал Шаохао с улыбкой.
Сяо Яо махнула хвостом туда-сюда и несерьёзно произнесла «мм». Шаохао передал малышку придворной даме и поручил ей умыть принцессу.
А он вместе с А-Хэн шли и разговаривали. А-Хэн рассказала ему о происходящем в Сюань Юане. Шаохао, услышав всё, особенно заинтересовался подробностями о подчинении Хоу Ту.
После того, как А-Хэн была доставлена в спальню, Шаохао сказал ей:
— Ты сначала отдохни, у меня ещё есть дела, которые нужно уладить.
Шаохао втайне встретился с Ань Жуном, чтобы спросить его мнение о текущей обстановке в Великой Пустоши.
Ань Жун с тяжёлым вздохом сказал:
— У Сюань Юаня мало воды. Половина его территории — это пустыни и степи. Под командованием Хуанди нет генералов, которые способны вести водные бои. Единственный, кто был искусен в водных сражениях, Ин Лун, пропал без вести после бедствия в Цзэчжоу. Хуанди просит нас выступить против Гун Гуна и обещает отдать земли на юге Шэньнуна Гаосину. Кажется, будто мы получаем огромное преимущество, но если Шэньнун будет разгромлен, следующей целью станет Гаосин.
Шаохао подтолкнул к Ань Жуну толстую стопку документов и ответил:
— Редко встретишь такого понимающего человека. Все эти документы — просьбы о помощи в борьбе против остатков Шэньнуна, каждый следующий написан в более резких тонах.
Ань Жун горько усмехнулся:
— Люди смеются, когда видят, как волк попадает в ловушку, гонясь за зайцем, но не понимают, что сами постоянно ведут себя, как глупые и жадные волки.
— Какие у тебя есть предложения по действиям?
— На словах согласиться с Хуанди, а на деле усилить подготовку войск и приготовиться к будущему конфликту с Сюань Юанем. Гун Гун и Чжу Жун не смогли стать достойными соперниками Императору Хуану, остаётся надеяться только на войну между Чи Ю и ним.
Шаохао не сдержал свою улыбку.
— Твой анализ абсолютно верен, но мы не должны просто надеяться на победу Чи Ю над Императором, а стремиться к тому, чтобы они оба понесли тяжёлые потери.
Когда Ань Жун увидел уверенность Шаохао, он был так взволнован, что чуть не подскочил. Вот почему он безоговорочно следовал за Шаохао! Но как этого достичь? Гаосин вряд ли отправит войска на помощь Шэньнуну.
— Я туп и не понимаю намерений Вашего Величества, — признался слуга.
Шаохао ответил:
— Я уже давно всё запланировал. Вам с Ань Цзинем просто нужно спокойно тренировать солдат, чтобы в будущем защищать Гаосин.
Ань Жун преклонил колено и поклонился своему хозяину со словами:
— Буду следовать приказам Вашего Величества!
После великой свадьбы Цинъяна, Хуанди начал перегруппировку войск, готовясь к походу против несговорчивых остатков Шэньнуна. Он пока не хотел вступать в прямое сражение с Чи Ю, потому что поражение Сюань Юаня могло бы серьёзно подорвать моральный дух его войск, а также пошатнуть верность недавно присоединившихся сил Шэньнуна. Взвесив все за и против, Император решил сначала сосредоточиться на подавлении Чжу Жуна. Чжу Жун, будучи потомком самой чистокровной линии королевской семьи Шэньнуна, мог стать решающим фактором в подрыве морального духа врага при его капитуляции. После тщательных раздумий, Хуанди решил отправить Чана И во главе войска.
Из-за наводнения в Цзэчжоу, Ин Лун пропал без вести, и моральный дух войск демонов был нестабилен, поэтому отправлять на войну генерала из числа демонов было невозможно. Только генералы божественного и человеческого происхождения могли вести совместные войска в бой. Ли Чжу и Се Ван были заняты противостоянием Гун Гуну, Сюань Юань Сю и Цанлин защищали Цзэчжоу, поэтому наиболее подходящим кандидатом оставался И Пэн. Но у И Пэна и Чжу Жуна была вражда из-за убийства брата, а Императору нужна была капитуляция Чжу Жуна, а не смертельное сражение с ним. Таким образом, выбор пал на Чана И, ведь одной из причин, по которой Император в своё время активно способствовал браку Чана И и Чан Пу, была храбрость и боевой дух воинов Жошуй.
Когда воля Императора достигла Жошуя, Чан Пу знала, что Чан И не любит войны, и спросила его, хотел ли он отклонить указ:
— Я найду причину отказаться. Даже если отец разозлится, он не сможет ничего мне сделать.
— Нет, я готов возглавить войска, — сказал Чан И.
0 Комментарии