Заметив на склоне горы группу людей и увидев Чана И в их числе, А-Хэн обрадованно крикнула Сяояо:
— Вон там, вон там, быстро, лети! — Она позвала его: — Старший брат, старший брат!
Но её зов был прерван внезапным взрывом на вершине вулкана. Пламя взвилось в небо, а лава вместе с густым дымом начала извергаться из кратера.
Перед лицом природного апокалипсиса все живые существа казались ничтожными муравьями. Всё исчезло в мгновение ока, не осталось и следа от всего, что когда-то существовало на горе. Люди и всё вокруг — всё было поглощено жгучей лавой.
Глаза А-Хэн расширились от шока, она не могла поверить в увиденное.
Облака вулканического пепла становились всё гуще. Скоро они могли покрыть всю землю.
Но Чи Ю не стал уговаривать А-Хэн уйти, он лишь молча обнял её.
А-Хэн была, как в трансе. Она смотрела на место, где исчез её брат. Через некоторое время из её горла вырвался похожий на плач крик. Она согнулась, развязала плащ, связавший Чан Пу, и, обняв свою невестку, сказала Чи Ю:
— Пойдём.
Чи Ю надёжно связал Сяояо несколькими лианами, дал последние указания, и Сяояо, схватившись за лианы когтями, взмыл в небо, издав долгий крик. Он поднялся высоко, прорезав небо, как молния, и унёс их прочь от земли, охваченной морем огня.
Через час Сяояо, запыхавшись, приземлился в Цзэчжоу, городе на краю мира. Даже для могучего священного животного, что витало без устали в небесах девять дней, такой груз оказался нелёгким.
На стенах Цзэчжоу толпились люди, которые смотрели в сторону юго-востока и переговаривались между собой. Они то смеялись, то удивлялись, не понимая, откуда взялось внезапное извержение вулкана.
Юй Ши, скептически, спросил у Чи Ю:
— Это же территория Чжу Жуна, неужели он не сдался?
Чи Ю покачал головой:
— Чжу Жун использовал своё тело, как сердцевину магической формации, и вызвал извержение вулкана, чтобы погибнуть вместе с армией Сюань Юаня.
Смех и разговоры сразу прекратились. Лица всех изменились. Подчинённый Фэнбо тихо промолвил:
— Неожиданно. Почитаемый Хоу Ту сдался Хуанди и был назван подлецом, а Чжу Жун, на которого все смотрели, как на ничтожество, предпочёл смерть позору.
Юй Ши, глядя на юго-восток, молча снял свой шлем, словно говорил, что даже самый презренный имеет своё достоинство, и даже самый низкий обладает своей честью.
Фэнбо и его слуги — все сняли шлемы в знак уважения к Чжу Жуну в этот тихий момент почтения.
А-Хэн подняла Чан Пу и села на спину к А-Сяню, приготовившись к отъезду.
А-Хэн старалась в спешке скрыться, но Чи Ю только теперь заметил, что у неё отсутствует мизинец на левой руке.
— Кто это сделал? — спросил он. В его сердце смешались боль и гнев.
— Я сама, — спокойно ответила А-Хэн.
— Зачем? — Чи Ю взял её за руку.
— Мне пора уходить, — медленно высвободила руку А-Хэн.
Чи Ю хотел что-то сказать, но слова застяли в горле. Что ему ещё сказать? Чжу Жун обрёк Чана И на смерть, а его братья по оружию склоняют головы в знак уважения на городских стенах.
Когда он впервые встретил А-Хэн, ему казалось, что при достаточной силе нет ничего невозможного в этом мире. Но теперь, с ростом его силы и увеличением числа воинов под его командованием, он ощущал себя всё более бессильным.
Как и сейчас, несмотря на всю свою могучую силу, он не мог удержать руку А-Хэн и лишь мягко отпустил её.
А-Хэн легонько похлопала по А-Сяню, и он унёс их в небо.
Чи Ю знал, что не сможет её удержать, но всё равно не мог устоять, чтобы не следовать за её тенью. Он быстро прошёлся вдоль стены, словно это могло приблизить его к ней хоть на шаг. Но длина стены была ограничена, и в конце концов, он оказался у края башни и мог лишь смотреть на то, как её фигура уменьшалась вдали и исчезла в сумерках.
Небо было озарено вечерней зарёй. Свет переливался, ослепительно красиво. Но для Чи Ю эта красота была подобна огненной лаве, разрушающей всё на своём пути.
Та лава, что текла по склонам, казалась кровью, заполняющей не только горы, но и сердце А-Хэн.
— Вон там, вон там, быстро, лети! — Она позвала его: — Старший брат, старший брат!
Но её зов был прерван внезапным взрывом на вершине вулкана. Пламя взвилось в небо, а лава вместе с густым дымом начала извергаться из кратера.
Перед лицом природного апокалипсиса все живые существа казались ничтожными муравьями. Всё исчезло в мгновение ока, не осталось и следа от всего, что когда-то существовало на горе. Люди и всё вокруг — всё было поглощено жгучей лавой.
Глаза А-Хэн расширились от шока, она не могла поверить в увиденное.
Облака вулканического пепла становились всё гуще. Скоро они могли покрыть всю землю.
Но Чи Ю не стал уговаривать А-Хэн уйти, он лишь молча обнял её.
А-Хэн была, как в трансе. Она смотрела на место, где исчез её брат. Через некоторое время из её горла вырвался похожий на плач крик. Она согнулась, развязала плащ, связавший Чан Пу, и, обняв свою невестку, сказала Чи Ю:
— Пойдём.
Чи Ю надёжно связал Сяояо несколькими лианами, дал последние указания, и Сяояо, схватившись за лианы когтями, взмыл в небо, издав долгий крик. Он поднялся высоко, прорезав небо, как молния, и унёс их прочь от земли, охваченной морем огня.
Через час Сяояо, запыхавшись, приземлился в Цзэчжоу, городе на краю мира. Даже для могучего священного животного, что витало без устали в небесах девять дней, такой груз оказался нелёгким.
На стенах Цзэчжоу толпились люди, которые смотрели в сторону юго-востока и переговаривались между собой. Они то смеялись, то удивлялись, не понимая, откуда взялось внезапное извержение вулкана.
Юй Ши, скептически, спросил у Чи Ю:
— Это же территория Чжу Жуна, неужели он не сдался?
Чи Ю покачал головой:
— Чжу Жун использовал своё тело, как сердцевину магической формации, и вызвал извержение вулкана, чтобы погибнуть вместе с армией Сюань Юаня.
Смех и разговоры сразу прекратились. Лица всех изменились. Подчинённый Фэнбо тихо промолвил:
— Неожиданно. Почитаемый Хоу Ту сдался Хуанди и был назван подлецом, а Чжу Жун, на которого все смотрели, как на ничтожество, предпочёл смерть позору.
Юй Ши, глядя на юго-восток, молча снял свой шлем, словно говорил, что даже самый презренный имеет своё достоинство, и даже самый низкий обладает своей честью.
Фэнбо и его слуги — все сняли шлемы в знак уважения к Чжу Жуну в этот тихий момент почтения.
А-Хэн подняла Чан Пу и села на спину к А-Сяню, приготовившись к отъезду.
А-Хэн старалась в спешке скрыться, но Чи Ю только теперь заметил, что у неё отсутствует мизинец на левой руке.
— Кто это сделал? — спросил он. В его сердце смешались боль и гнев.
— Я сама, — спокойно ответила А-Хэн.
— Зачем? — Чи Ю взял её за руку.
— Мне пора уходить, — медленно высвободила руку А-Хэн.
Чи Ю хотел что-то сказать, но слова застяли в горле. Что ему ещё сказать? Чжу Жун обрёк Чана И на смерть, а его братья по оружию склоняют головы в знак уважения на городских стенах.
Когда он впервые встретил А-Хэн, ему казалось, что при достаточной силе нет ничего невозможного в этом мире. Но теперь, с ростом его силы и увеличением числа воинов под его командованием, он ощущал себя всё более бессильным.
Как и сейчас, несмотря на всю свою могучую силу, он не мог удержать руку А-Хэн и лишь мягко отпустил её.
А-Хэн легонько похлопала по А-Сяню, и он унёс их в небо.
Чи Ю знал, что не сможет её удержать, но всё равно не мог устоять, чтобы не следовать за её тенью. Он быстро прошёлся вдоль стены, словно это могло приблизить его к ней хоть на шаг. Но длина стены была ограничена, и в конце концов, он оказался у края башни и мог лишь смотреть на то, как её фигура уменьшалась вдали и исчезла в сумерках.
Небо было озарено вечерней зарёй. Свет переливался, ослепительно красиво. Но для Чи Ю эта красота была подобна огненной лаве, разрушающей всё на своём пути.
Та лава, что текла по склонам, казалась кровью, заполняющей не только горы, но и сердце А-Хэн.
0 Комментарии