Только сейчас А-Хэн осознала, что в словах Юньсан было много нестыковок. Силы Леяна были выше, чем у Юньсан, и если даже он не смог справиться с противниками, то она точно бы не справилась. Единственное объяснение — тогда там был Хоу Ту, и не Юньсан спасла Леяна, а Хоу Ту.
Юньсан, умная и проницательная, увидела понимание на лице А-Хэн и сразу же призналась:
— Я знала, что не смогу тебя обмануть. На самом деле той ночью я вышла встретиться с Хоу Ту, потому что слышала слухи о сдаче Чжу Жуна. Я не поверила и решила узнать у Хоу Ту подробности битвы, но мы опоздали. Леян уже был без сознания, и мы не знали, зачем он пришёл.
Даже если бы они узнали новость раньше, Юньсан, хотя и вышла замуж за Цинъяна, использовала бы это в своих интересах и не передала бы информацию императору. А-Хэн даже порадовалась тому, что они не знали — иначе, возможно, Юньсан попыталась бы предупредить Чжу Жуна, и тогда даже четыре тысячи воинов и Чан Пу не смогли бы уйти.
Подумав об этом, А-Хэн вдруг облилась холодным потом. Как она могла стать такой? Юньсан и Хоу Ту всегда относились к ней, как к родной. Юньсан, будучи пленницей вражеского рода, рискуя вызвать гнев И Пэна, спасла Леяна, но теперь она была охвачена такими сомнениями. Но могла ли А-Хэн их не иметь? Разве Шаохао не был к ней и Чану И добрым? Но сколь бы добрыми они ни были, это были личные чувства, которые в лице большой цели должны были уступить место. Все, кто были рождены и выросли в королевском доме, должны были отказаться от личных чувств ради высших идей.
Внезапно, подобно глиняной кукле, Чан Пу вскочила и выбежала наружу. А-Хэн поспешно схватила её:
— Сестра, куда ты?
— Ты не слышала звук флейты Чана И? Слушай. — Чан Пу вглядывалась, а затем стала беспокоиться. — Как это, пропало? Я только что слышала. Сестра, А-Хэн, вы слышали?
Слёзы покатились по щекам Юньсан. А-Хэн была раздавлена горем, но не могла ничем помочь Чан Пу, разве что надеяться на время.
Для некоторых время смывает всё, но для Чан Пу оно, возможно, лишь будет напоминать, что Чана И больше нет!
Как сказал Император Пламени А-Хэн у могилы своей жены, долгая жизнь лишь делает боль более затяжной!
Хуанди приказал всей стране носить траур по Чану И.
В эти дни, когда государственное могущество Сюань Юаня было на подъёме, из разных уголков Великой Пустоши прибывали послы со всего мира, чтобы выразить соболезнования. Шаохао, который был связан с Чаном И братскими узами, хоть и не мог прийти лично, но отправил послов с Сяо Яо в знак уважения к её дяде.
Император устроил для Чана И величественные похороны в Сюань Юане, но А-Хэн не хотела, чтобы Лэйцзу пережила горе потери детей, и убедила её остаться в Чаоюне.
После завершения церемонии, на захоронении присутствовали только члены клана Сюань Юаня, по просьбе Чан Пу.
Когда гроб с предметами, принадлежавшими Чан И, был опущен в могилу, дядя Цзун собирался приказать закрыть его, но вдруг всегда молчаливая Чан Пу сказала:
— Подождите!
Все удивлённо посмотрели на Чан Пу. Она взглянула на гроб Чана И, а затем обернулась к присутствующим и грустным голосом произнесла:
— Сегодня я здесь оплакиваю своего мужа Чана И. В Жошуй, более шести тысяч женщин, так же, как и я, плачут по своим мужьям. Для нашего клана Жошуя героическая смерть на поле боя — это честь! Но мы не можем принять смерть от предательства, это осквернение душ ушедших и неуважение к всем павшим! Смерть близких вырывает из нас сердца, но смерть от предательства словно маринует эти сердца в яде. Пока месть не будет свершена, наши сердца будут вечно погружены в этот яд! — Чан Пу взглянула на И Пэна и продолжила: — Сюань Юань И Пэн, ты слышал крики усопших из-под земли, плач страдающих женщин Жошуя?
И Пэн спокойно ответил:
— Не понимаю, о чём говорит невестка. Прошу соблюдать спокойствие и не говорить ерунду.
Хуанди приказал служанкам:
— Принцесса переживает боль, она не в себе. Помогите ей уйти.
Когда служанки попытались увести Чан Пу, группа из мужчин Жошуя резко обнажили свои мечи и окружили её. От них исходил угрожающий настрой.
Чан Пу громко заявила:
— Принцесса-Консорша Гаосина обнаружила планы Чжу Жуна организовать извержение вулкана и отправила курьера к Императору с просьбой отправить богов для нейтрализации стратегии Чжу Жуна. Мы с Чаном И удерживали Чжу Жуна до вечера. Если бы подмога прибыла вовремя, сегодня не было бы похорон. Но письмо было перехвачено по дороге, а перехватчик — именно он, девятый принц клана Сюань Юаня! — Чан Пу указала пальцем на И Пэна, и все взгляды обратились к нему.
Взгляд Чан Пу медленно скользнул по всем членам клана Сюань Юаня, её взгляд был ледяным, а выражение лица — строгим. На мгновение даже Император не смог произнести ни слова.
Чан Пу сказала:
— С тех пор, как мой отец встал на колени перед Императором и вручил ему древние цветы Жо, выбрав служение Сюань Юаню, мы стали подданными Сюань Юаня, подданными девятого принца Сюань Юаня. Но он, ради личной мести, предал свой народ. Как вождь клана Жошуя, за души шести тысяч павших воинов, за слёзы шести тысяч женщин, я не могу его простить. Если я его прощу, то лишусь права вернуться в Жошуй! Как жена Чана И, у которого он отнял жизнь, я тем более не могу его оставить без наказания! — С этими словами Чан Пу внезапно извлекла кинжал, спрятанный в рукаве, и с размаху бросилась на И Пэна. Божественное оружие, созданное Шаохао, проявило свою ужасающую мощь. Слияние человека и оружия создало непреодолимый импульс.
И Пэн, привыкший к тёмным интригам королевской семьи, никак не ожидал, что Чан Пу осмелится убить его прилюдно. Он попятился, чтобы спешно воздвинуть защитный барьер, но не смог остановить заранее спланированную, отчаянную атаку Чан Пу. Её натиск был неудержимым.
Перед глазами И Пэна мелькнул разноцветный свет, который становился всё ближе и ярче. Не успев уклониться, он увидел, как свет взорвался прямо перед его сердцем. Зрачки его расширились, он закрыл глаза в ожидании боли.
Весь мир исчез, а в ушах стояла мертвая тишина.
И Пэн ожидал боли от пронзённого сердца, но не почувствовал её. Он инстинктивно потрогал грудь, но ничего не обнаружил.
Юньсан, умная и проницательная, увидела понимание на лице А-Хэн и сразу же призналась:
— Я знала, что не смогу тебя обмануть. На самом деле той ночью я вышла встретиться с Хоу Ту, потому что слышала слухи о сдаче Чжу Жуна. Я не поверила и решила узнать у Хоу Ту подробности битвы, но мы опоздали. Леян уже был без сознания, и мы не знали, зачем он пришёл.
Даже если бы они узнали новость раньше, Юньсан, хотя и вышла замуж за Цинъяна, использовала бы это в своих интересах и не передала бы информацию императору. А-Хэн даже порадовалась тому, что они не знали — иначе, возможно, Юньсан попыталась бы предупредить Чжу Жуна, и тогда даже четыре тысячи воинов и Чан Пу не смогли бы уйти.
Подумав об этом, А-Хэн вдруг облилась холодным потом. Как она могла стать такой? Юньсан и Хоу Ту всегда относились к ней, как к родной. Юньсан, будучи пленницей вражеского рода, рискуя вызвать гнев И Пэна, спасла Леяна, но теперь она была охвачена такими сомнениями. Но могла ли А-Хэн их не иметь? Разве Шаохао не был к ней и Чану И добрым? Но сколь бы добрыми они ни были, это были личные чувства, которые в лице большой цели должны были уступить место. Все, кто были рождены и выросли в королевском доме, должны были отказаться от личных чувств ради высших идей.
Внезапно, подобно глиняной кукле, Чан Пу вскочила и выбежала наружу. А-Хэн поспешно схватила её:
— Сестра, куда ты?
— Ты не слышала звук флейты Чана И? Слушай. — Чан Пу вглядывалась, а затем стала беспокоиться. — Как это, пропало? Я только что слышала. Сестра, А-Хэн, вы слышали?
Слёзы покатились по щекам Юньсан. А-Хэн была раздавлена горем, но не могла ничем помочь Чан Пу, разве что надеяться на время.
Для некоторых время смывает всё, но для Чан Пу оно, возможно, лишь будет напоминать, что Чана И больше нет!
Как сказал Император Пламени А-Хэн у могилы своей жены, долгая жизнь лишь делает боль более затяжной!
Хуанди приказал всей стране носить траур по Чану И.
В эти дни, когда государственное могущество Сюань Юаня было на подъёме, из разных уголков Великой Пустоши прибывали послы со всего мира, чтобы выразить соболезнования. Шаохао, который был связан с Чаном И братскими узами, хоть и не мог прийти лично, но отправил послов с Сяо Яо в знак уважения к её дяде.
Император устроил для Чана И величественные похороны в Сюань Юане, но А-Хэн не хотела, чтобы Лэйцзу пережила горе потери детей, и убедила её остаться в Чаоюне.
После завершения церемонии, на захоронении присутствовали только члены клана Сюань Юаня, по просьбе Чан Пу.
Когда гроб с предметами, принадлежавшими Чан И, был опущен в могилу, дядя Цзун собирался приказать закрыть его, но вдруг всегда молчаливая Чан Пу сказала:
— Подождите!
Все удивлённо посмотрели на Чан Пу. Она взглянула на гроб Чана И, а затем обернулась к присутствующим и грустным голосом произнесла:
— Сегодня я здесь оплакиваю своего мужа Чана И. В Жошуй, более шести тысяч женщин, так же, как и я, плачут по своим мужьям. Для нашего клана Жошуя героическая смерть на поле боя — это честь! Но мы не можем принять смерть от предательства, это осквернение душ ушедших и неуважение к всем павшим! Смерть близких вырывает из нас сердца, но смерть от предательства словно маринует эти сердца в яде. Пока месть не будет свершена, наши сердца будут вечно погружены в этот яд! — Чан Пу взглянула на И Пэна и продолжила: — Сюань Юань И Пэн, ты слышал крики усопших из-под земли, плач страдающих женщин Жошуя?
И Пэн спокойно ответил:
— Не понимаю, о чём говорит невестка. Прошу соблюдать спокойствие и не говорить ерунду.
Хуанди приказал служанкам:
— Принцесса переживает боль, она не в себе. Помогите ей уйти.
Когда служанки попытались увести Чан Пу, группа из мужчин Жошуя резко обнажили свои мечи и окружили её. От них исходил угрожающий настрой.
Чан Пу громко заявила:
— Принцесса-Консорша Гаосина обнаружила планы Чжу Жуна организовать извержение вулкана и отправила курьера к Императору с просьбой отправить богов для нейтрализации стратегии Чжу Жуна. Мы с Чаном И удерживали Чжу Жуна до вечера. Если бы подмога прибыла вовремя, сегодня не было бы похорон. Но письмо было перехвачено по дороге, а перехватчик — именно он, девятый принц клана Сюань Юаня! — Чан Пу указала пальцем на И Пэна, и все взгляды обратились к нему.
Взгляд Чан Пу медленно скользнул по всем членам клана Сюань Юаня, её взгляд был ледяным, а выражение лица — строгим. На мгновение даже Император не смог произнести ни слова.
Чан Пу сказала:
— С тех пор, как мой отец встал на колени перед Императором и вручил ему древние цветы Жо, выбрав служение Сюань Юаню, мы стали подданными Сюань Юаня, подданными девятого принца Сюань Юаня. Но он, ради личной мести, предал свой народ. Как вождь клана Жошуя, за души шести тысяч павших воинов, за слёзы шести тысяч женщин, я не могу его простить. Если я его прощу, то лишусь права вернуться в Жошуй! Как жена Чана И, у которого он отнял жизнь, я тем более не могу его оставить без наказания! — С этими словами Чан Пу внезапно извлекла кинжал, спрятанный в рукаве, и с размаху бросилась на И Пэна. Божественное оружие, созданное Шаохао, проявило свою ужасающую мощь. Слияние человека и оружия создало непреодолимый импульс.
И Пэн, привыкший к тёмным интригам королевской семьи, никак не ожидал, что Чан Пу осмелится убить его прилюдно. Он попятился, чтобы спешно воздвинуть защитный барьер, но не смог остановить заранее спланированную, отчаянную атаку Чан Пу. Её натиск был неудержимым.
Перед глазами И Пэна мелькнул разноцветный свет, который становился всё ближе и ярче. Не успев уклониться, он увидел, как свет взорвался прямо перед его сердцем. Зрачки его расширились, он закрыл глаза в ожидании боли.
Весь мир исчез, а в ушах стояла мертвая тишина.
И Пэн ожидал боли от пронзённого сердца, но не почувствовал её. Он инстинктивно потрогал грудь, но ничего не обнаружил.
0 Комментарии