С тех пор, как Юйван был убит на поле боя, боевой дух Шэньнуна упал, а народ растерялся. Они отступали, но героическая смерть Чжу Жуна вдохновила всех оставшихся потомков Шэньнуна, словно в крайней нужде они услышали звуки мощного боевого рога.
Чжу Жун не только своим телом зажёг вулкан, но и разжёг в сердцах множества мужчин Шэньнуна стремление к сопротивлению. Хотя страна Шэньнун была разрушена, народ остался, и множество людей собрались со всех сторон и подняли флаг восстания, чтобы бороться против Хуанди ценой своей крови и жизнью.
Возможно, даже сам Чжу Жун не смог бы предположить, что его смерть кардинально изменит обстановку во всей Великой Пустоши. Соперничество между Янь и Хуан продолжалось веками. Множество мужчин с честью отправились на смерть, оставив после себя одну из самых трагически красивых страниц в истории богов. Так что даже, когда позже Чжуань Сюй сел на трон Небесного Императора и издал приказ о изоляции небес и уничтожении древних записей, рассказы о великой войне богов продолжали передаваться из уст в уста по всему миру.
Хуанди, предвидев сегодняшние события, всегда старался избегать поражения. Он выбрал в качестве цели относительно легкую жертву — Чжу Жуна. Но человеческие расчёты ничто в сравнении с волей небес, и Чжу Жун смог зажечь огромный огонь, который охватил всё племя Шэньнуна. Теперь Шэньнун напоминал маленький ручеёк, который постепенно превращался в могучую, неудержимо ревущую реку. Вместо того, чтобы ждать, пока их боевой дух окрепнет и они будут готовы к бунту, лучше начать наступление, пока они ещё не собрались воедино, и взять инициативу в свои руки.
Хуанди приказал Сюань Юань Сю и Цанлину захватить город Цзэчжоу.
Сюань Юань Сю возглавил двадцать тысяч элитных воинов Сюань Юаня и выстроил их в боевой порядок для осады города.
Согласно военным традициям, для такой военной крепости, как Цзэчжоу, которая имела географическое преимущество, достаточно было оставаться внутри стен и действовать по принципу «неподвижности в ответ на движение». Таким образом, можно использовать архитектурные преимущества города и минимизировать потери и расход войск. Но Чи Ю полностью нарушил все правила. Он вывел всего сотню воинов из города для прямого столкновения с великой армией Сюань Юаня.
Благодаря малочисленности и быстроте, атаки Чи Ю были молниеносными. Он, с куражом могучего тигра, повел за собой сотню воинов. Он кидался то налево, то направо, заставив двадцатитысячное войско Сюань Юаня отступить в беспорядке. Отряд одной силой духа перебил более двух тысяч человек. Когда Сюань Юань Сю наконец осознал происходящее и отдал приказ окружить Чи Ю, тот уже, подобно вихрю, скрылся за стенами города.
В первой же встрече Сюань Юань Сю уступил Чи Ю в боевом духе. Он, будучи в ярости, призывал великого генерала Шэньнуна к прямому столкновению. Но независимо от его криков и ругани у стен города, Чи Ю лишь смеялся. Он стоял на стенах крепости, и не собирался выходить, словно наслаждался пейзажем, пока наблюдал за Сюань Юанем Сю.
Чи Ю приказал повесить на стены города более двух тысяч отрубленных голов. Они окрасили своей не полностью высохшей кровью стены в тёмно-красный цвет.
Увидев человеческие головы, свисающие со стен, воины Сюань Юаня облились холодным потом от ужаса перед Чи Ю. Они испытывали к нему и страх, и ненависть.
С тех пор, с каждым новым сражением между Сюань Юанем и Шэньнуном, количество голов на башнях увеличивалось. Это создавало вид, будто развешивали фонари. Даже самые отважные воины чувствовали трепет при одном взгляде на Цзэчжоу.
Изначально, вызывающее беспощадное поведение Чи Ю разгневало могучих воинов Сюань Юаня, чьи боевой дух и решимость достигли небывалых высот. Они были полны решимости убить Чи Ю и отомстить за своих товарищей. Но тактика Чи Ю была полна изменений: то он нападал с яростью тигра, то скрывался с хитростью змеи, то обходил врага с лукавством лиса. Независимо от того, насколько храбрыми и искусными в бою были воины Сюань Юаня, число голов на стенах города продолжало расти с каждым днём.
Чувства воинов Сюань Юаня к Чи Ю становились всё более сложными. Сначала они думали, что он просто большой камень, которого они могут сдвинуть с места, если приложат достаточно усилий. Затем они поняли, что Чи Ю — это гора. Они верили, что с правильной тактикой и объединёнными усилиями они смогут её пересечь. Но чем выше они пытались подняться, тем выше казался Чи Ю, и в любой момент эта гора могла превратиться в бездну, которая поглотит их всех.
Воины клана Сюань Юаня, выросшие на бедной земле и воспитанные в атмосфере боевого духа, были смелыми и неукротимыми. Из-за этого их ужас был ещё сильнее, когда они сталкивались с кем-то, кто был ещё более неукротимым, чем они сами. Этот страх был мощнее смерти. Даже если они и не признавали этого вслух, страх распространялся, как чума, неуловимо и неудержимо.
Битва длилась уже более года.
Сюань Юань Сю организовал два масштабных и множество мелких наступлений, но все они были разгромлены Чи Ю. Цзэчжоу стоял неприступно. Единственное, что менялось, — это число голов на стенах, которое достигло уже более десяти тысяч.
Из-за более, чем десять тысяч отрубленных голов, Цзэчжоу становился страшнее, чем любое демоническое измерение. Каждый раз, когда Чи Ю в красном одеянии появлялся на стенах, он напоминал владыку демонов, и все воины мгновенно ощущали холод на своих шеях, как будто лезвие Чи Ю уже коснулось их.
Однажды, в ясное утро, Чи Ю стоял на стене, потягиваясь и щурясь на сияющее солнце. Внезапно он сказал Фэнбо и Юй Ши:
— Откройте все ворота, мы все вместе пойдём в атаку.
Фэнбо и Юй Ши с улыбкой просвистели в ответ и пошли собирать братьев.
Воины Сюань Юаня стояли, открыв рот от удивления. Они видели, как одна за другой открываются ворота Цзэчжоу — цель их долгих усилий. Но теперь, когда ворота распахнулись, они ощутили леденящий ужас.
Чи Ю, словно необузданный зверь, вырвался из города, а за ним, как из клетки, хлынули войска Шэньнуна, каждый из которых был невероятно отважным. Воины Сюань Юаня, охваченные страхом перед их неудержимой мощью, начали отступать.
После полудня Хуанди получил известие о поражении. Из восьмидесяти тысяч солдат осталось менее сорока тысяч.
Страх распространялся быстро, как чума, достигнув и самого Сюань Юаня. В военных лагерях солдаты живописно рассказывали о том, что с каждым убийством Чи Ю обмывался кровью жертв, что увеличивало его силу. С такими слухами Чи Ю воспринимался воинами Сюань Юаня одновременно, как злобный демон и непобедимый бог войны.
Чжу Жун не только своим телом зажёг вулкан, но и разжёг в сердцах множества мужчин Шэньнуна стремление к сопротивлению. Хотя страна Шэньнун была разрушена, народ остался, и множество людей собрались со всех сторон и подняли флаг восстания, чтобы бороться против Хуанди ценой своей крови и жизнью.
Возможно, даже сам Чжу Жун не смог бы предположить, что его смерть кардинально изменит обстановку во всей Великой Пустоши. Соперничество между Янь и Хуан продолжалось веками. Множество мужчин с честью отправились на смерть, оставив после себя одну из самых трагически красивых страниц в истории богов. Так что даже, когда позже Чжуань Сюй сел на трон Небесного Императора и издал приказ о изоляции небес и уничтожении древних записей, рассказы о великой войне богов продолжали передаваться из уст в уста по всему миру.
Хуанди, предвидев сегодняшние события, всегда старался избегать поражения. Он выбрал в качестве цели относительно легкую жертву — Чжу Жуна. Но человеческие расчёты ничто в сравнении с волей небес, и Чжу Жун смог зажечь огромный огонь, который охватил всё племя Шэньнуна. Теперь Шэньнун напоминал маленький ручеёк, который постепенно превращался в могучую, неудержимо ревущую реку. Вместо того, чтобы ждать, пока их боевой дух окрепнет и они будут готовы к бунту, лучше начать наступление, пока они ещё не собрались воедино, и взять инициативу в свои руки.
Хуанди приказал Сюань Юань Сю и Цанлину захватить город Цзэчжоу.
Сюань Юань Сю возглавил двадцать тысяч элитных воинов Сюань Юаня и выстроил их в боевой порядок для осады города.
Согласно военным традициям, для такой военной крепости, как Цзэчжоу, которая имела географическое преимущество, достаточно было оставаться внутри стен и действовать по принципу «неподвижности в ответ на движение». Таким образом, можно использовать архитектурные преимущества города и минимизировать потери и расход войск. Но Чи Ю полностью нарушил все правила. Он вывел всего сотню воинов из города для прямого столкновения с великой армией Сюань Юаня.
Благодаря малочисленности и быстроте, атаки Чи Ю были молниеносными. Он, с куражом могучего тигра, повел за собой сотню воинов. Он кидался то налево, то направо, заставив двадцатитысячное войско Сюань Юаня отступить в беспорядке. Отряд одной силой духа перебил более двух тысяч человек. Когда Сюань Юань Сю наконец осознал происходящее и отдал приказ окружить Чи Ю, тот уже, подобно вихрю, скрылся за стенами города.
В первой же встрече Сюань Юань Сю уступил Чи Ю в боевом духе. Он, будучи в ярости, призывал великого генерала Шэньнуна к прямому столкновению. Но независимо от его криков и ругани у стен города, Чи Ю лишь смеялся. Он стоял на стенах крепости, и не собирался выходить, словно наслаждался пейзажем, пока наблюдал за Сюань Юанем Сю.
Чи Ю приказал повесить на стены города более двух тысяч отрубленных голов. Они окрасили своей не полностью высохшей кровью стены в тёмно-красный цвет.
Увидев человеческие головы, свисающие со стен, воины Сюань Юаня облились холодным потом от ужаса перед Чи Ю. Они испытывали к нему и страх, и ненависть.
С тех пор, с каждым новым сражением между Сюань Юанем и Шэньнуном, количество голов на башнях увеличивалось. Это создавало вид, будто развешивали фонари. Даже самые отважные воины чувствовали трепет при одном взгляде на Цзэчжоу.
Изначально, вызывающее беспощадное поведение Чи Ю разгневало могучих воинов Сюань Юаня, чьи боевой дух и решимость достигли небывалых высот. Они были полны решимости убить Чи Ю и отомстить за своих товарищей. Но тактика Чи Ю была полна изменений: то он нападал с яростью тигра, то скрывался с хитростью змеи, то обходил врага с лукавством лиса. Независимо от того, насколько храбрыми и искусными в бою были воины Сюань Юаня, число голов на стенах города продолжало расти с каждым днём.
Чувства воинов Сюань Юаня к Чи Ю становились всё более сложными. Сначала они думали, что он просто большой камень, которого они могут сдвинуть с места, если приложат достаточно усилий. Затем они поняли, что Чи Ю — это гора. Они верили, что с правильной тактикой и объединёнными усилиями они смогут её пересечь. Но чем выше они пытались подняться, тем выше казался Чи Ю, и в любой момент эта гора могла превратиться в бездну, которая поглотит их всех.
Воины клана Сюань Юаня, выросшие на бедной земле и воспитанные в атмосфере боевого духа, были смелыми и неукротимыми. Из-за этого их ужас был ещё сильнее, когда они сталкивались с кем-то, кто был ещё более неукротимым, чем они сами. Этот страх был мощнее смерти. Даже если они и не признавали этого вслух, страх распространялся, как чума, неуловимо и неудержимо.
Битва длилась уже более года.
Сюань Юань Сю организовал два масштабных и множество мелких наступлений, но все они были разгромлены Чи Ю. Цзэчжоу стоял неприступно. Единственное, что менялось, — это число голов на стенах, которое достигло уже более десяти тысяч.
Из-за более, чем десять тысяч отрубленных голов, Цзэчжоу становился страшнее, чем любое демоническое измерение. Каждый раз, когда Чи Ю в красном одеянии появлялся на стенах, он напоминал владыку демонов, и все воины мгновенно ощущали холод на своих шеях, как будто лезвие Чи Ю уже коснулось их.
Однажды, в ясное утро, Чи Ю стоял на стене, потягиваясь и щурясь на сияющее солнце. Внезапно он сказал Фэнбо и Юй Ши:
— Откройте все ворота, мы все вместе пойдём в атаку.
Фэнбо и Юй Ши с улыбкой просвистели в ответ и пошли собирать братьев.
Воины Сюань Юаня стояли, открыв рот от удивления. Они видели, как одна за другой открываются ворота Цзэчжоу — цель их долгих усилий. Но теперь, когда ворота распахнулись, они ощутили леденящий ужас.
Чи Ю, словно необузданный зверь, вырвался из города, а за ним, как из клетки, хлынули войска Шэньнуна, каждый из которых был невероятно отважным. Воины Сюань Юаня, охваченные страхом перед их неудержимой мощью, начали отступать.
После полудня Хуанди получил известие о поражении. Из восьмидесяти тысяч солдат осталось менее сорока тысяч.
Страх распространялся быстро, как чума, достигнув и самого Сюань Юаня. В военных лагерях солдаты живописно рассказывали о том, что с каждым убийством Чи Ю обмывался кровью жертв, что увеличивало его силу. С такими слухами Чи Ю воспринимался воинами Сюань Юаня одновременно, как злобный демон и непобедимый бог войны.
0 Комментарии