Чжу Юй в ступоре смотрела на них. Некоторое время спустя, словно говоря сама с собой, она сказала:
— Принц Цинъян умер? Но он велел мне ждать его возвращения в Чаоюне. Я всё ещё жду его. Как он может не вернуться? Нет, ты лжёшь! — Чжу Юй продолжала бормотать и начала трястись, потихоньку скользнув вниз. А-Хэн и Юньсан поддержали её, одна справа, другая слева.
— Чжу Юй, Чжу Юй...
— Что со мной? Почему я не чувствую силы, даже стоять не могу, — Чжу Юй подавила на свою грудь, — Почему мне кажется, что в груди кто-то вертит ножом? Я ранена? Но я же с никем не дралась...
А-Хэн положила руку на запястье Чжу Юй. Её сердце сжалось, она молча смотрела на неё.
Юньсан видела, как Чжу Юй изнемогала от боли, а А-Хэн всё не говорила. Юньсан встревоженно спросила:
— Что с Чжу Юй? Она заболела?
— Она не болеет и не ранена. Она просто... — голос А-Хэн вдруг оборвался, глаза её наполнились печалью и сочувствием.
— Просто что? — настойчиво спросила Юньсан.
— Просто... страдает, ей больно на сердце.
— Страдать? Больно на сердце? Я, я… я гнилое дерево... как могу страдать и болеть? Шаохао и принц говорили, что я никогда не смогу почувствовать, что такое страдание. Я с любопытством просила принца заколдовать меня, чтобы я испытала боль, но он сказал, что не может этого сделать. Сказал ещё, что не страдать — это хорошо, что так можно прожить всю жизнь и не огорчаться… Вы ошиблись! — Чжу Юй оттолкнула Юньсан и А-Хэн. Едва поднявшись, она схватила у А-Хэн шелковый платок, написанный Юньсан, — Это нужно тайком передать Чи Ю? Я сейчас же отправлюсь. — С этими словами она, шатаясь, ушла.
— Чжу Юй, большой брат уже не вернётся, ты свободна. Если хочешь уйти с Чаоюня...
— Ш-ш! — Чжу Юй резко обернулась и приложила палец к губам, призывая А-Хэн замолчать, — Я не верю твоим словам, принц Цинъян вернётся! Принцесса, ты, хоть и его сестра, но ты не понимаешь принца. Ты знаешь его гнев, когда умирал Юньцзэ? Ты знаешь его печаль в день твоей свадьбы? Ты знаешь его угрызения совести, когда Императрица заболела от гнева? — А-Хэн осталась без слов, Чжу Юй всё больше разгоралась. — Ты ничего не знаешь! Ты совсем не понимаешь принца Цинъяна, как ты можешь говорить, что он не вернётся? Тысячелетиями я была рядом с ним каждый день. Когда я была просто куском гнилого дерева, то пряталась у него на руках. Я путешествовала с ним от юга до севера, а когда стала человеком, всегда служила ему и знала каждое его действие, каждую радость и печаль. Принц Цинъян всегда держал слово. Он никогда не обманывал, только его обманывали. Он сказал мне ждать его возвращения, и он обязательно вернётся. — Сказав это, Чжу Юй вздулась и ушла.
— Чжу Юй! — в отчаянии крикнула А-Хэн.
— Что? — Чжу Юй с яростью обернулась, лицо её было бледным, а брови туго сжаты — очевидно, боль все еще не отпускала.
А-Хэн помолчала некоторое время, а потом мягко покачала головой и произнесла:
— Ничего, просто… позаботься о Чжуань Сюе. Когда большой брат вернётся, он тебя наградит.
Чжу Юй радостно улыбнулась.
— Знаю!
Она кивнула и неуверенным шагом удалилась.
Юньсан смотрела ей вслед.
— Бедная девочка. Оказывается, у неё были такие чувства к принцу Цинъяну… Мы даже не догадывались, и она сама, видимо, не понимала. Думаешь, сейчас она осознала свои чувства к твоему брату?
— Большой брат уже не с нами. Понимает она это или нет, уже не важно, — сказала А-Хэн, но слёзы невольно скатились по её щекам.
Возможно, большой брат и понимал. Но понимающий брат всё равно оставлял Чжу Юй в неведении, всё из-за неоконченной на его плечах миссии. Возможно, он когда-то мечтал о том, что придёт день, когда он сможет взять Чжу Юй и отправиться бродить по свету, как в тот момент, когда они встретились. Если такой день так и не наступит, то он предпочёл бы, чтобы Чжу Юй так и не узнала о горести, но он не знал, что Чжу Юй всё-таки ощутила боль.
— Она действительно будет ждать всегда? Духи из их древовидного клана живут даже дольше, чем боги.
— Не знаю. Только знаю, что она очень слушала большого брата. Однажды, на краю Юйюаня, её чуть не поглотила бездна, но большой брат сказал ей ждать, и она ждала и не сдвинулась с места.
Тысячелетнее ожидание, словно карцер, застыло в момент расставания. Оно навечно сохранило образ того, кто собирался уйти, но не ушёл. Это кажется глупостью, но разве это не своего рода мудрость? Юньсан тихо вздохнула и молча направилась к шелковицам. Вокруг неё летали мотыльки, которые окружили её, будто она была цветком, который постепенно исчезал в густой зелени шелковичной рощи.
— Принц Цинъян умер? Но он велел мне ждать его возвращения в Чаоюне. Я всё ещё жду его. Как он может не вернуться? Нет, ты лжёшь! — Чжу Юй продолжала бормотать и начала трястись, потихоньку скользнув вниз. А-Хэн и Юньсан поддержали её, одна справа, другая слева.
— Чжу Юй, Чжу Юй...
— Что со мной? Почему я не чувствую силы, даже стоять не могу, — Чжу Юй подавила на свою грудь, — Почему мне кажется, что в груди кто-то вертит ножом? Я ранена? Но я же с никем не дралась...
А-Хэн положила руку на запястье Чжу Юй. Её сердце сжалось, она молча смотрела на неё.
Юньсан видела, как Чжу Юй изнемогала от боли, а А-Хэн всё не говорила. Юньсан встревоженно спросила:
— Что с Чжу Юй? Она заболела?
— Она не болеет и не ранена. Она просто... — голос А-Хэн вдруг оборвался, глаза её наполнились печалью и сочувствием.
— Просто что? — настойчиво спросила Юньсан.
— Просто... страдает, ей больно на сердце.
— Страдать? Больно на сердце? Я, я… я гнилое дерево... как могу страдать и болеть? Шаохао и принц говорили, что я никогда не смогу почувствовать, что такое страдание. Я с любопытством просила принца заколдовать меня, чтобы я испытала боль, но он сказал, что не может этого сделать. Сказал ещё, что не страдать — это хорошо, что так можно прожить всю жизнь и не огорчаться… Вы ошиблись! — Чжу Юй оттолкнула Юньсан и А-Хэн. Едва поднявшись, она схватила у А-Хэн шелковый платок, написанный Юньсан, — Это нужно тайком передать Чи Ю? Я сейчас же отправлюсь. — С этими словами она, шатаясь, ушла.
— Чжу Юй, большой брат уже не вернётся, ты свободна. Если хочешь уйти с Чаоюня...
— Ш-ш! — Чжу Юй резко обернулась и приложила палец к губам, призывая А-Хэн замолчать, — Я не верю твоим словам, принц Цинъян вернётся! Принцесса, ты, хоть и его сестра, но ты не понимаешь принца. Ты знаешь его гнев, когда умирал Юньцзэ? Ты знаешь его печаль в день твоей свадьбы? Ты знаешь его угрызения совести, когда Императрица заболела от гнева? — А-Хэн осталась без слов, Чжу Юй всё больше разгоралась. — Ты ничего не знаешь! Ты совсем не понимаешь принца Цинъяна, как ты можешь говорить, что он не вернётся? Тысячелетиями я была рядом с ним каждый день. Когда я была просто куском гнилого дерева, то пряталась у него на руках. Я путешествовала с ним от юга до севера, а когда стала человеком, всегда служила ему и знала каждое его действие, каждую радость и печаль. Принц Цинъян всегда держал слово. Он никогда не обманывал, только его обманывали. Он сказал мне ждать его возвращения, и он обязательно вернётся. — Сказав это, Чжу Юй вздулась и ушла.
— Чжу Юй! — в отчаянии крикнула А-Хэн.
— Что? — Чжу Юй с яростью обернулась, лицо её было бледным, а брови туго сжаты — очевидно, боль все еще не отпускала.
А-Хэн помолчала некоторое время, а потом мягко покачала головой и произнесла:
— Ничего, просто… позаботься о Чжуань Сюе. Когда большой брат вернётся, он тебя наградит.
Чжу Юй радостно улыбнулась.
— Знаю!
Она кивнула и неуверенным шагом удалилась.
Юньсан смотрела ей вслед.
— Бедная девочка. Оказывается, у неё были такие чувства к принцу Цинъяну… Мы даже не догадывались, и она сама, видимо, не понимала. Думаешь, сейчас она осознала свои чувства к твоему брату?
— Большой брат уже не с нами. Понимает она это или нет, уже не важно, — сказала А-Хэн, но слёзы невольно скатились по её щекам.
Возможно, большой брат и понимал. Но понимающий брат всё равно оставлял Чжу Юй в неведении, всё из-за неоконченной на его плечах миссии. Возможно, он когда-то мечтал о том, что придёт день, когда он сможет взять Чжу Юй и отправиться бродить по свету, как в тот момент, когда они встретились. Если такой день так и не наступит, то он предпочёл бы, чтобы Чжу Юй так и не узнала о горести, но он не знал, что Чжу Юй всё-таки ощутила боль.
— Она действительно будет ждать всегда? Духи из их древовидного клана живут даже дольше, чем боги.
— Не знаю. Только знаю, что она очень слушала большого брата. Однажды, на краю Юйюаня, её чуть не поглотила бездна, но большой брат сказал ей ждать, и она ждала и не сдвинулась с места.
Тысячелетнее ожидание, словно карцер, застыло в момент расставания. Оно навечно сохранило образ того, кто собирался уйти, но не ушёл. Это кажется глупостью, но разве это не своего рода мудрость? Юньсан тихо вздохнула и молча направилась к шелковицам. Вокруг неё летали мотыльки, которые окружили её, будто она была цветком, который постепенно исчезал в густой зелени шелковичной рощи.
* * *
Когда много лет назад А-Хэн вместе с Шаохао спешила покинуть Юйшань, она и представить себе не могла, что однажды вернётся сюда, причём с её и Чи Ю дочерью.
Вернувшись на Юйшань, А-Сянь был в восторге. Он прыгал и кричал. Пришедшие на встречу служанки тепло приветствовали А-Сяня, но остановили Леяна, сказав:
— Маленький господин, пожалуйста, остановитесь.
Леян удивился, а А-Хэн сдержанно улыбнулась:
— Сестра не узнаёт его? Это Леян.
Служанка удивлённо уставилась на Леяна и, заикаясь, сказала:
— Леян, как ты стал таким маленьким?
А-Хэн засмеялась, А-Сянь тоже катался от смеха, а раздосадованный Леян превратился в свою истинную форму и взлетел на ветку.
Служанка тихо сказала А-Хэн:
— У него всё тот же характер.
Сяо Яо огляделась по сторонам и спросила:
— Мама, ты же говорила, что здесь везде должны быть персики? Я ничего не вижу.
А-Хэн и сама не ожидала, что по возвращении на Юйшань всё изменится до неузнаваемости.
Несколько веков назад Юйшань был покрыт персиковыми цветами в каждое время года. Павильоны и башни скрывались среди ярких цветов. Здесь всегда царили свежий аромат и бесподобная красота. Лепестки падали каскадом, создавая впечатление, будто ты шагаешь по картине. Но сегодня на Юйшане не было видно ни одного цветка. Лишь молодые листья едва пробивались на персиковых деревьях.
0 Комментарии