Прошлой ночью, когда он заснул, она долго смотрела на него. Независимо от того, как сильно она будет стараться забыть эти ужасные дни, она не сможет забыть его. Этот мужчина разрушил её жизнь, и Цило не сможет забыть этого. Это не будет тоской. Никто не будет тосковать по своему заклятому врагу. Она запомнит его из-за ненависти.
Елюй Ле, опираясь на локоть, держал её за прядь волос. Он вдыхал их чарующий аромат. Первые лучи света падали на его крепкое мускулистое тело.
— Ты будешь скучать по мне?
— Нет!
Абсолютно нет! Она повторяла это себе.
— Вот и хорошо, я тоже не собираюсь давать тебе шанс скучать по мне!
Его голос был полон скрытого смысла, а в его голубых глазах мелькала тень интриги.
Цзюнь Цило настороженно посмотрела на него.
Елюй Ле сел и позвал:
— Войдите.
Из-за занавеси вошли шесть служанок с одеждой и завтраком.
Он помог ей встать с кровати.
— На улице холодно, нужно одеться потеплее.
Цзюнь Цило широко раскрыла глаза, глядя на трёх служанок, одевавших её. Эти тёплые и роскошные меха предназначены для выхода на улицу. Что он задумал?
— Ты...
Она резко повернулась, чтобы задать вопрос, но увидела, что он стоял перед ней нагим, ожидая, когда его оденут. Её щёки сразу же покраснели, и она снова отвернулась, а затем услышала его громкий смех.
Она закрыла глаза и приказала себе игнорировать его насмешки.
— Выйдите!
Он махнул рукой, отпуская служанок. Мужчина накинул наполовину надетую меховую накидку и обнял её сзади.
— Тебе нравится то, что ты видишь? — прошептал он, целуя её ухо.
— Какая непристойность!
— Ты смущена!
— Нет!
Она вырывалась, чувствуя, как её щеки ещё сильнее покраснели. Ох, этот бесстыдный мужчина!
— Умная девочка. Ты думаешь, что я оставлю тебя одну во дворце на несколько месяцев?
— Что ты имеешь в виду?
Цзюнь Цило побледнела. О чём он говорит?
— Пойдём! Нам пора отправляться.
Он передал ей свою одежду.
Она машинально начала одевать его, глаза её были полны сомнений. Он говорит правду? Но зачем ему брать её на охоту и на выборы восьми великих вождей? Он что, собирается подарить её кому-то в качестве приза? Неужели он действительно так думает?
— Елюй...
Он приложил палец к её губам, его взгляд был серьёзным и опасным.
— Не говори ничего, что может меня разозлить! Ни слова!
— Тогда зачем ты берёшь меня с собой?
— Я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной.
Он поцеловал её и помог сесть за стол, чтобы поесть вместе.
Он что-то заподозрил?
Если планировать побег, то в столице будет проще, ведь она будет ближе к Центральным равнинам. Но Цзюнь Цило не была уверена, что сможет сбежать от Елюя Ле.
Её красота могла вызвать войну. Но Елюй Ле не беспокоился. Восемь великих кланов не осмелились бы открыто разозлить его, особенно в столице, под ногами Императора. Они побоялись бы не только гнева кагана, но и потери своих позиций. Он знал, что она планирует, поэтому решил взять её с собой, несмотря на всю её ненависть. Он не отпустит её никогда! Ему нужна она, и даже если она будет ненавидеть его, это не имеет значения!
Так Цило оказалась в пути вместе с ним.
Елюй Ле, под приветственные крики толпы, сел на чёрного коня и посадил её перед собой. Он повел всех на восток. За ними следовали Доло Ци, пять служанок и двенадцать охранников.
В её душе царил хаос. Было ли это отчаянием? Печалью? Или даже каплей радости?
Виды киданей были разнообразными.
На северо-западе, граничащем с Западным Ся, преобладали кочевые народы — это была родина киданей. Чем дальше на восток, ближе к побережью, тем меньше становилось белых шатров на степи. По мире приближения к столице Ляо, старое название которой было Линьхуан, всё больше стали видны охота и земледелие, а именно глиняные и деревянные дома, с развешанными снаружи шкурами. Хотя здесь тоже выращивали скот, его количество было значительно меньше, чем на севере. На северо-востоке преобладали рыболовство и охота, а также кочевничество. Это создавало смешанную культуру ханьцев и киданей. Это, вероятно, было связано с политикой китаизации в Ляо.
Однако, даже несмотря на смешение культур, ханьцы всё равно оставались на низшей ступени. Тем не менее, они не были совершенно бесправны, как думала Цзюнь Цило.
Эти ханьцы отличались от тех, что в Центральных равнинах. Они не признавали власть Сун.
0 Комментарии