Шестой месяц восьмого года правления императора У-цзуна. У подножия горы Верблюд в чайной лавке вдоль почтовой дороги.
Старик-продавец чая поприветствовал человека в бамбуковой шляпе, который сел отдохнуть. Он налил ему большую чашку чая, прежде чем завязать разговор:
— Парень, ты, должно быть, устал после долгого пути. Не хочешь заказать что-нибудь поесть?
— Не надо.
Голос мужчины был немного хриплым, звучал так, будто он долго не разговаривал. Конечно, будучи одним на дороге, зачем ему было говорить? В этот момент мысли старика были о его сыне, который ушёл на заработки. И, коснувшись этой горькой темы, его сердце невольно наполнилось тоской:
— Парень, ты собираешься пересечь Склон в Сто Ли*, что перед нами?
— Ох, — будучи застигнутым врасплох, мужчина запоздал с ответом. Казалось, будто этот парень обычно неуклюж в общении.
— Вижу, ты похож на странника из цзянху**, слышал ли ты о Шангуань Цихуа, который уничтожил вождя Демонической секты?
Мужчина на мгновение замер, но в ответ лишь невнятно пробурчал, не раскрывая ничего о своей личности.
Ответ Шангуань Цихуа был холодным, но разговорчивая натура старика не была побеждена. Через это место проходило очень мало людей, и лишь немногие из них обладали убеждениями и темпераментом, чтобы выслушать его историю. Однако, встретив такого молчаливого человека, он был полон решимости рассказать ему всё, независимо от того, хотел тот слушать или нет.
— Уфф... Знаете ли Вы, что в те времена этот Шангуань Цихуа был всего лишь молодым привратником небольшой секты под названием Секта Преходящего просеивания? Эта секта находилась на горе Верблюд, так что, когда Демоническая секта приступила к осуществлению своего крупномасштабного плана вторжения в улин*** Центральных равнин, Секта Преходящего просеивания избежать надвигающейся катастрофы не смогла. Однако, к счастью, двое преданных подчинённых привратников спасли своего младшего привратника, прежде чем сбежать на Склон в Сто Ли, который вы видите прямо перед собой.
*Ли (кит. 里, Lǐ) — мера длины, в данном случае, для больших расстояний. В древности ли составляла 300 или 360 шагов (кит. 步, бу), стандартизированное метрическое значение — 500 метров. Согласно данным востоковеда Иакинфа Бичурина, приведённым в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона, в XVIII‒XIX веках ли (она же — «китайская верста») составляла 267 саженей 6 футов, то есть 571,5 м. В китайских идиоматических выражениях тысяча, десять тысяч ли означают очень долгий путь. — Прим. ред.
**Термин «цзянху» означает уход из-под контроля чиновников, стать вольным бойцом, реальное и ментальное пространство свободы. — Прим. ред.
***Улин (упр. кит. 武林) — это термин, относящийся к подмножеству цзянху или Цзян Ху (кит. 江湖, букв. «реки и озера»). Его по-разному переводили как «Мир боевых искусств», «Кулачное братство» и «Круг воинов». Уровень морали в Улине менее высок, чем в Цзян Ху. Закон и порядок поддерживается союзом Улиня или Улин мэнчжу (武林盟主), который иногда номинируют и голосуют на эту роль. Лидер этого альянса является арбитром, который председательствует и выносит решения по вопросам неравенства и споров. Он является главным судьей по делам Цзян Ху.
Жители Улиня явно отличаются от жителей Цзян Ху тем, что все они знают или понимают те или иные формы боевых искусств. Это контркультура мастеров боевых искусств. А способ отличить хорошее от плохого в Улине — это кодекс Ся (俠): те, кто его придерживается, хорошие, те, кто нет, плохие. Улин принято делить на черное и белое, обозначая преступное и добродетельное. Убийцы, насильники, грабители, пираты и менее щепетильные люди, принадлежащие к черному пути, будут жить в Улине с плохой репутацией, пока кто-нибудь не станет добиваться справедливости над ними. Добродетельные приверженцы белого пути обычно представлены крупными школами, включая Шаолинь, Удан, Эмэй, и это лишь некоторые из них, которые являются эталоном хороших парней Улиня. — Прим. ред.
0 Комментарии