— Небесный Господин, — воскликнула девушка, преграждая ему путь.
Синчжи поднял голову и спросил:
— В чём дело?
Юлань опустилась на колени на ледяной поверхности:
— Небесный Господин, прошу вас понять страдания всех живых существ. Восточное море заморожено уже десять дней и ночей, существа в Восточном море страдают невыносимо. Небесный Господин...
Она заметила, что глаза Синчжи были красными от долгого недосыпания, а его губы стали бледными. Опустив глаза, Юлань тихо произнесла:
— Небесный Господин, прошу принять мои соболезнования.
Эти слова не должны были быть адресованы богу. Боги не должны были испытывать эмоций, им было чуждо горе. Если они не испытывали горя, как можно было их утешать?
Синчжи смотрел на бесконечное море и внезапно улыбнулся.
— Это так очевидно?
Юлань склонила голову и не смела отвечать.
Синчжи сделал ещё два шага вперёд.
— Раньше я никогда не думал, что три мира такие огромные. Будучи божеством, я мог бы достичь любого места в мгновение ока. Но сегодня я осознал, что три мира настолько велики, что я не могу обыскать даже одно Восточное море, — он усмехнулся. — Не найти её... это тоже судьба.
Сказав это, он взмахнул рукой, и заклинание остановки воды было отменено. Внезапно изменилось всё вокруг, и лёд на поверхности моря начал медленно таять.
Как только заклинание исчезло, Синчжи почувствовал боль в груди. Заморозив Восточное море, он нарушил законы природы, и теперь божественная сила мстила ему...
Его горло наполнилось кровью, и он выплюнул её. Испуганная Юлань бросилась к нему, чтобы поддержать.
— Небесный Господин, вы в порядке?
Синчжи покачал головой. Он собирался сказать, что всё хорошо, но снова выплюнул кровь, которая упала на ещё не растаявший лёд. Синчжи улыбнулся и вытер кровь с губ. Кто бы мог подумать, что он окажется в такой жалкой ситуации, так унизительно!
Вот что значит почувствовать гнев божественной силы. Он так старался избежать этого, но в итоге не смог. Если бы он знал, что это произойдёт, то лучше бы относился к Шэнь Ли, защищал бы её от ранений...
Он, похоже, действительно любил её.
Но теперь он не мог этого сказать, и Шэнь Ли не могла этого услышать.
* * *
В тёмной комнате, освещённой лишь слабым огнём.
В углу.
Её тень отбрасывалась на каменную стену, образуя крупный силуэт. Её руки и ноги были скованы тяжёлыми железными цепями, прикреплёнными к её запястьям и лодыжкам. Железные шипы, толщиной с палец, были вбиты прямо в её кости, причиняя ей невыносимую боль при любом движении. Даже в неподвижном состоянии вес её тела давил на запястья, вызывая сильную отёчность и гниение вокруг ран.
— Каждый день одно и то же, каждый день одно и то же.
В соседней камере сидел мужчина по имени Бэй Сяо Янь.
Его схватили и держали здесь уже какое-то время. Раньше его жизнь была относительно спокойной, но с тех пор, как появилась эта женщина, каждый день стал мучительным. Одного взгляда на пытки, которым она подвергалась, было достаточно, чтобы заставить его содрогаться.
Женщина, подвешенная на цепях, казалась мёртвой, но Бэй Сяо Янь знал, что вскоре она вновь придёт в сознание. Её живучесть была удивительной.
— Кхе... кхе! Кхе! — внезапно она начала сильно кашлять, словно выкашливала внутренности.
Бэй Сяо Янь хотел помочь ей, но сам был бессилен. Он мог только смотреть и вздыхать. После того, как кашель утих, снаружи раздались голоса:
— Эй, этот Король Лазурного Неба снова очнулся. Пойдите и сообщите господину.
— Твоя очередь. Господин на этот раз восстанавливался дольше обычного, и его здоровье ухудшилось, так что он в плохом настроении. В прошлый раз я едва не лишился головы. Теперь твоя очередь.
— Ладно, ладно, следи за дверью.
Снаружи стало тихо.
Бэй Сяо Янь посмотрел на женщину за решёткой и пробормотал:
— Почему ты не сдаёшься? Каждый день тебя бьют, каждый день одно и то же. Мне надоело это видеть, а тебе не больно?
— Когда я знаю, что кто-то страдает вместе со мной, мне становится легче, — с хрипом ответила женщина.
Бэй Сяо Янь скривился.
— Король Лазурного Неба Шэнь Ли, сегодня ты не оглохла и можешь говорить. Этот день начался так хорошо, может, ты будешь говорить спокойнее?
Она опустила голову и холодно усмехнулась:
— В этом проклятом месте никакое начало не будет хорошим. И... я бы предпочла, чтобы у меня каждый день были отключены все пять чувств.
Бэй Сяо Янь наклонился и попытался заглянуть в её глаза, скрытые за прядями волос:
— Ну, сегодня у тебя отключено зрение. А как насчёт обоняния? Осязания? Если осязание отключено, то ты сможешь пережить этот день.
— Благодаря тебе, сегодня у меня восстановилось три из пяти чувств, и осязание — одно из них.
0 Комментарии