Синь Юнь бросил тряпку и вздохнул:
— Ладно, не надо чистить. Тогда принеси пару вёдер воды. — Когда Шэнь Ли развернулась, он добавил: — Болит... сварю суп из колбасы для тебя.
Шэнь Ли, сжав зубы, вышла и столкнулась с ним плечом на узкой кухне. Широкая одежда зацепилась за каминные щипцы, и она остановилась.
Син Юнь, взглянув на неё, быстро отвёл глаза, кашлянул и отодвинулся со словами:
— Видишь, я говорил, это неудобно...
Шэнь Ли осторожно высвободила зацепившийся край одежды и с холодной высокомерностью произнесла:
— Что тут неудобного?
Она вышла из кухни, как ни в чём не бывало.
Син Юнь постоял у плиты, пока жар в груди немного не утих, а затем наклонился и посмотрел в дверной проём. Там, в углу двора, женщина пыталась зачерпнуть воду из бочки, но сколько ни старалась, ни разу не смогла набрать полное ведро.
Он невольно потер грудь рукой, чувствуя, что так воды не дождётся. Придётся жарить колбасу...
«В этом дворе явно что-то не так!» — подумала Шэнь Ли, глядя на своё отражение в воде. Она не могла поверить своим глазам и ткнула пальцем в щёки — откуда на них взялись эти румяные пятна? Кто-то её раскрасил? Почему это кажется таким нереальным?
Король Лазурного Неба краснеет из-за обычного смертного.
— Кудах-кудах, кушать подано, — прозвучал голос Син Юня.
Шэнь Ли не знала, сколько времени провела в своих мыслях, но, когда услышала этот призыв, её лицо, которое редко когда краснело за тысячу лет, тут же утратило румянец.
— Я, вообще-то, зовусь Шэнь Ли! Ещё раз назовёшь меня, как скотину, и пожалеешь! — крикнула она, повернувшись к Син Юню. Он стоял в дверях с тарелкой, а заходящее солнце отбрасывало длинную тень. Почему-то он выглядел озадаченным.
Шэнь Ли пристально посмотрела на него, а когда Син Юнь моргнул и вернул свою привычную улыбку, то сказал:
— Шэнь Ли, кушать подано.
Теперь настала её очередь удивляться. Она слышала, как её называют: «Мой господин, обед готов» или «Шэнь Ли! В бой!». Но никто никогда не звал её по такой простой причине. Это почему-то давало ощущение... дома.
Шэнь Ли встряхнула головой и пошла к Син Юню.
— Если мясо испортишь, придётся купить ещё.
Он рассмеялся:
— А если будет вкусным, как насчёт того, чтобы ты мне что-то компенсировала?
Шэнь Ли задумалась:
— Если будет вкусно, ты будешь моим поваром.
Син Юнь удивился, но промолчал.
Кто-то, кто может приготовить вкусные булочки, не может испортить мясо. Поэтому на следующий день, когда он собрался за женьшенем в горы, Шэнь Ли никак не хотела его отпускать и сунула ему два больших золотых слитка в карман:
— Купи мяса! — потребовала она. Но с такими слитками он немедленно попадёт в тюрьму. Он попытался отказаться, когда раздался стук в дверь. Шэнь Ли нахмурилась и бросила слитки на пол, где они снова превратились в камни.
Синь Юнь пошёл открыть, но Шэнь Ли остановила его:
— Я сама.
Два стражника в темно-синей одежде с мечами и нефритовыми подвесками стояли у дверей. Они взглянули на девушку и поклонились:
— Простите за беспокойство. Наш господин хочет посетить вас сегодня вечером. Пожалуйста, оставайтесь дома, мы подготовим всё необходимое...
— Почему мы должны принимать его? — нахмурилась Шэнь Ли. — Сегодня не можем. Пусть ждёт, когда будет время. — После этих слов она попыталась закрыть дверь.
Оба стражника не ожидали такого приёма и попытались удержать её. Однако, женщина, казалось, двигалась легко, и они почувствовали сильное давление, от которого отступили. Один из них уже собирался применить силу, когда дверь вновь открылась. В проёме стоял Син Юнь, который с улыбкой преградил дорогу Шэнь Ли.
— Вы хотите подготовить всё? Прекрасно, проходите. — Он отступил, создавая впечатление сотрудничества. Стражники с недоверием переглянулись, но вошли.
Син Юнь повёл их на кухню и указал на балки:
— Видите, здесь пыльно. Вот тряпка, почистите. — Он похлопал одного по плечу. — Это ваша задача. — Затем повёл второго в зал. — Здесь тоже нужно убрать. Уберите, чтобы вечером можно было принять вашего господина.
Раздав им задания, он накинул на плечо корзинку и сказал Шэнь Ли:
— Следи за ними. Я скоро вернусь с женьшенем.
Дверь закрылась, и девушка осталась стоять с нервным тиком. Этот парень... настолько странный, что его невозможно понять!
Вечером, на переднем дворе...
0 Комментарии