Все переднее окно магазина было закрыто большим металлическим роллетом с надписью: «ЗДЕСЬ ПРОДАЕТСЯ ЖУРНАЛ "WEEKLY BUNSHUN" ПО ЧЕТВЕРГАМ». У меня еще оставалось 15 минут до полудня, но я не хотел тратить время, бродя по кварталу с горстью нарциссов, поэтому я нажал на дверной звонок рядом с роллетом и отступил на несколько шагов, чтобы подождать. Прошло пятнадцать секунд, ответа не было, и я уже начал думать, не позвонить ли еще раз, когда услышал, как над мной открылось окно. Я поднял голову и увидел Мидори, высунувшуюся из окна и машущую мне.
— Заходи, — крикнула она. — Подними роллет.
— Это нормально? Я вроде как рано, — крикнул я в ответ.
— Никаких проблем. Поднимайся наверх. Я занята на кухне. — Она закрыла окно.
Роллет издал ужасный скрип, когда я поднял его на три фута от земли, пригнулся и снова опустил его. Внутри магазина было кромешная тьма. Я наощупь пробрался к задней лестнице, спотыкаясь о связанные стопки журналов. Я развязал шнурки на ботинках и поднялся по лестнице в жилую часть дома. Интерьер дома был темным и мрачным. Лестница вела в простую гостиную с диваном и мягкими креслами. Это была маленькая комната с тусклым светом из окна, напоминающая старые польские фильмы. Слева была своего рода кладовая и что-то похожее на дверь в ванную. Мне пришлось осторожно подняться по крутой лестнице на второй этаж, но как только я туда добрался, стало намного светлее, и я почувствовал большое облегчение.
— Сюда, — позвала Мидори. Справа от вершины лестницы была комната, похожая на столовую, а за ней — кухня. Сам дом был старый, но кухня, казалось, была недавно переоборудована с новыми шкафами и блестящей раковиной и кранами. Мидори готовила еду. В кастрюле что-то кипело, и воздух был наполнен запахом жареной рыбы.
— В холодильнике есть пиво, — сказала она, бросив на меня взгляд. — Садись, пока я закончу. Я взял банку пива и сел за кухонный стол. Пиво было настолько холодным, как будто его держали в холодильнике год. На столе лежала маленькая белая пепельница, газета и соевый соус. Также там был блокнот и ручка, на блокноте был номер телефона и несколько цифр, похожих на расчеты, связанные с покупками.
— Я закончу через десять минут, — сказала она. — Потерпишь?
— Конечно, — ответил я.
— Хорошо проголодайся, я готовлю много.
Я потягивал пиво и наблюдал за Мидори, которая продолжала готовить, стоя ко мне спиной. Она работала быстрыми, ловкими движениями, одновременно справляясь с четырьмя процессами приготовления. То она пробовала вареное блюдо, то резала на доске, потом доставала что-то из холодильника и клала в миску, а перед тем как я успел это заметить, она уже мыла кастрюлю, которую только что использовала. Сзади она выглядела как индийский перкуссионист — звеня колокольчиком, постукивая по блоку, ударяя по кости водяного буйвола, каждое движение точное и экономичное, с идеальным балансом. Я смотрел с восхищением.
— Дай знать, если понадобится помощь, — сказал я на всякий случай.
— Все в порядке, — ответила Мидори с улыбкой в мою сторону. — Я привыкла все делать сама. На ней были узкие синие джинсы и темно-синяя футболка. Логотип Apple Records почти полностью покрывал спину футболки. У нее были чрезвычайно узкие бедра, как будто она каким-то образом пропустила период полового созревания, когда бедра становятся шире, и это придавало ей гораздо более андрогинный вид, чем у большинства девушек в узких джинсах. Свет, льющийся из окна кухни, создавал нечеткие контуры ее фигуры.
— Тебе действительно не нужно было готовить такой пир, — сказал я.
— Это не пир, — ответила Мидори, не поворачиваясь ко мне. — Вчера у меня не было времени на настоящие покупки. Я просто собираю вместе то, что было в холодильнике. Серьезно, не переживай. Кроме того, у нас в семье Кобаяси есть традиция хорошо относиться к гостям. Не знаю, что это такое, но мы любим принимать гостей. Это у нас в крови, своего рода болезнь. Не то чтобы мы особенно милы или нас все любили, но если кто-то приходит, мы должны хорошо к нему относиться, несмотря ни на что. У нас у всех одна и та же черта характера, к лучшему или к худшему. Возьми, например, моего отца. Он почти не пьет, но дом полон алкоголя. Зачем? Чтобы угощать гостей! Так что не стесняйся: пей все пиво, какое хочешь.
— Спасибо, — сказал я.
Внезапно я осознал, что оставил нарциссы внизу. Я отложил их в сторону, когда развязывал ботинки. Я снова спустился вниз и нашел десять ярких цветков, лежащих в темноте. Мидори достала высокую стройную вазу из шкафа и расставила в ней цветы.
— Я люблю нарциссы, — сказала Мидори. — Однажды я пела «Seven Daffodils» на школьном конкурсе талантов. Ты знаешь эту песню?
— Конечно.
— У нас была фолк-группа. Я играла на гитаре.
Она пела «Seven Daffodils», раскладывая еду по тарелкам.
Кулинарные способности Мидори превзошли мои ожидания: удивительное разнообразие жареных, маринованных, вареных и запеченных блюд из яиц, скумбрии, свежей зелени, баклажанов, грибов, редиса и кунжута, все приготовлено в деликатном стиле Киото.
— Это просто потрясающе, — сказал я с полным ртом.
— Ладно, скажи правду, — сказала Мидори. — Ты не ожидал, что я так хорошо готовлю, судя по моему виду, да?
— Не совсем, — честно ответил я.
0 Комментарии