Рейко глубоко вздохнула и выпустила дым. Затем она несколько раз наклонила шею в стороны.
— Так что я поехала на отдых к бабушке на побережье в Идзу. Я думала, что забуду об этом конкурсе и по-настоящему расслаблюсь, проведу пару недель вдали от пианино, занимаясь чем угодно. Но это было бесполезно. Я могла думать только о пианино. Может быть, мой палец никогда не будет двигаться снова. Как я буду жить, если это произойдёт? Одни и те же мысли крутились у меня в голове. И неудивительно: пианино было всей моей жизнью до этого момента. Я начала играть в четыре года и росла, думая только о пианино и ни о чём больше. Никогда не занималась домашними делами, чтобы не повредить пальцы. Люди обращали на меня внимание только из-за моего таланта в игре на пианино. Заберите пианино у девушки, выросшей так, и что останется? И тогда — щелчок! — мой разум стал полным хаосом. Полная тьма.
Она бросила сигарету на землю и затушила её, затем снова несколько раз наклонила шею.
— Это был конец моей мечты стать концертной пианисткой. Я провела два месяца в больнице. Мой палец начал двигаться вскоре после того, как я приехала, так что я смогла вернуться в консерваторию и закончить обучение, но что-то внутри меня исчезло. Какой-то драгоценный запас энергии или что-то ещё исчезло — испарилось — из моего тела. Врач сказал, что у меня нет психологической силы стать профессиональной пианисткой, и посоветовал мне отказаться от этой идеи. После окончания консерватории я брала учеников и учила их у себя дома. Но боль, которую я чувствовала, была невыносимой. Казалось, что моя жизнь закончилась. Вот я в начале двадцатых, а лучшая часть моей жизни уже позади. Понимаешь, как это ужасно? У меня был такой потенциал, а однажды я проснулась, и его не стало. Больше не было аплодисментов, никто не восхищался мной, никто не говорил, какая я замечательная. Я проводила дни в доме, учила соседских детей упражнениям Бейера и сонатинам. Я была так несчастна, что плакала постоянно. Думала о том, что упустила! Слышала о людях, которые были гораздо менее талантливы, чем я, но выигрывали вторые места на конкурсах или проводили концерты в таких-то залах, и слёзы текли из меня. Мои родители ходили на цыпочках, боясь ранить меня. Но я знала, как они разочарованы. Внезапно их дочь, которой они так гордились, стала бывшей пациенткой психиатрической клиники. Они не могли даже выдать меня замуж. Когда живёшь с людьми, чувствуешь, что они чувствуют, и я это ненавидела. Боялась выходить на улицу, боялась, что соседи обсуждают меня. И тогда — щелчок! — это случилось снова — хаос, тьма. Это произошло, когда мне было 24, и на этот раз я провела семь месяцев в санатории. Не здесь: в обычной психиатрической больнице с высокими стенами и запертыми воротами. Грязное место без пианино. Я не знала, что делать. Всё, что я знала, это что хочу как можно скорее выбраться оттуда, поэтому изо всех сил старалась выздороветь. Семь месяцев: долгие семь месяцев. Вот тогда и начались мои морщины.
Рейко улыбнулась, её губы растянулись в стороны.
— Я недолго была вне больницы, когда встретила мужчину и вышла замуж. Он был на год младше меня, инженер, работавший на авиастроительном заводе, и один из моих учеников. Приятный человек. Он не говорил много, но был тёплым и искренним. Он брал уроки у меня шесть месяцев, когда внезапно предложил мне выйти за него замуж. Просто так — однажды, когда мы пили чай после урока. Ты можешь в это поверить? Мы никогда не встречались и не держались за руки. Он застал меня врасплох. Я сказала ему, что не могу выйти замуж. Сказала, что он мне нравится, что он хороший человек, но по определённым причинам я не могу выйти за него замуж. Он захотел узнать, в чём эти причины, и я объяснила ему всё с полной честностью — что дважды была госпитализирована из-за нервных срывов. Я рассказала ему всё — что было причиной, о моём состоянии и о том, что это может повториться. Он сказал, что ему нужно время подумать, и я поощрила его взять столько времени, сколько ему потребуется. Но когда он пришёл на урок через неделю, он всё равно хотел жениться на мне. Я попросила его подождать три месяца. Мы будем видеться в течение трёх месяцев, сказала я, и если он всё ещё захочет жениться на мне после этого, мы снова поговорим об этом. Мы встречались раз в неделю в течение трёх месяцев. Мы ходили повсюду, говорили обо всём, и я начала нравиться ему всё больше. Когда я была с ним, мне казалось, что моя жизнь наконец-то вернулась ко мне. Это давало мне чудесное чувство облегчения быть одной с ним: я могла забыть обо всех тех ужасных вещах, которые случились. Ну и что, даже если я не смогла стать концертной пианисткой? Ну и что, даже если я провела время в психиатрических больницах? Моя жизнь не закончилась. Жизнь всё ещё полна чудесных вещей, которые я не пережила. Только за то, что он заставил меня почувствовать это, я была ему невероятно благодарна. Через три месяца он снова попросил меня выйти за него. И вот что я ему сказала: «Если ты хочешь спать со мной, я не против. Я никогда ни с кем не спала, и ты мне очень нравишься, так что, если ты хочешь заняться со мной любовью, я не против. Но жениться на мне — это совсем другое дело. Если ты женишься на мне, то возьмёшь на себя все мои проблемы, и они гораздо хуже, чем ты можешь себе представить». Он сказал, что ему всё равно, что он не просто хочет спать со мной, он хочет жениться на мне и разделить всё, что у меня есть внутри. И он действительно это имел в виду. Он был таким человеком, который говорил только то, что действительно думал, и делал всё, что говорил. Поэтому я согласилась выйти за него замуж. Это было всё, что я могла сделать. Мы поженились, кажется, через четыре месяца после этого. Он поссорился со своими родителями из-за меня, и они отреклись от него. Он был из старой семьи, живущей в сельской местности на Шикоку. Они провели расследование моего прошлого и узнали, что я дважды была госпитализирована. Неудивительно, что они были против брака. Поэтому у нас не было свадебной церемонии. Мы просто пошли в ЗАГС, зарегистрировали брак и поехали на два дня в Хаконэ. Этого было достаточно для нас: мы были счастливы. И в итоге я осталась девственницей до дня нашей свадьбы. Мне было 25 лет! Ты можешь в это поверить?
0 Комментарии