Я смотрела на то, как былая я прижала Мо Цина и страстно поцеловала его.
Пока наблюдала за тем, как наша неловкость сменяется всё большей близостью, я словно снова почувствовала ту невыразимую мягкость, тепло и глубину. Нежность, с которой мы переплетались, отчаянно завоевывая друг друга, замирая от дыхания...
И вот, в какой-то момент я начала задыхаться...
Мне нужно было вдохнуть, но он не отпускал меня...
Мо Цин больше не был тем застенчивым маленьким чудаком. Сейчас он был настойчивым, словно жадно впитывал жизнь, теряя свою тихую скромность. Как ребёнок, впервые попробовавший сладость, он жадно наслаждался каждым мгновением.
Я чувствовала его желание: он хотел поглотить эту сладость, чтобы она принадлежала только ему. Боялся, что, если он замедлится, её у него отберут. Но одновременно он хотел, чтобы этот момент длился, как можно дольше.
Я смотрела на его лицо, и в тот момент начала испытывать к нему нежность.
Этот маленький чудак! Почему он делает всё так, что от него болит сердце? Смотрела на него и чувствовала, как сжимаются внутренности.
Но вот я в воспоминаниях уже задыхалась и резко оттолкнула его.
Я, пьяная и озадаченная, лежала на его груди и смотрела на него. Мо Цин встретился со мной взглядом и, поколебавшись, отвернулся, пытаясь спрятать своё лицо. Но я не позволила ему сделать этого, повернув его голову обратно.
– Чего прячешься?
Его лицо оставалось неподвижным, но взгляд ускользал.
– Я... – он замер и с трудом выговорил: – Отвратителен.
Он сказал, что отвратителен...
Он ненавидел свои печати.
– В чём отвратителен?
Я взяла его лицо в руки, повернула из стороны в сторону, затем отпустила и, прижавшись к его груди, начала подниматься выше. Он поспешно обнял меня, чтобы я не упала в ловушку позади.
Но мои губы уже дотянулись до его щеки. Я посмотрела ему в глаза и, поцеловав чёрные отметины на его правом веке, прошептала:
– Твои глаза прекрасны, как звёздное небо.
Мо Цин, казалось, был потрясён моими словами. Он молча чувствовал, как я осторожно целовала каждую чёрную отметину на его лице.
– Госпожа... – его голос стал низким и хриплым. – Ты знаешь, кто я?
– Знаю, – ответила я, расстёгивая его одежду. Он не сопротивлялся. – Ты тот маленький чудак, которого я спасла много лет назад. Страж горы. Мо Цин...
Словно не выдержав, Мо Цин схватил меня за затылок и талию, поднял меня и, перевернув, прижал к земле. Он оказался сверху.
Я лежала на ступенях, он был надо мной. Я защищала свою голову рукой, ударившись о край ступенек. Он не издал ни звука.
Его одежда была уже наполовину снята, а я лежала в его объятиях и смеялась. Обняв его за шею, я, словно играя, спросила:
– А ты знаешь, кто я?
Он замер, затем склонился к моим губам и прошептал:
– Лу Чжао Яо.
Я обвила его шею руками, и, в отличие от наших страстных поцелуев ранее, он стал медленно исследовать меня, открывая всё новые запретные территории.
Я смотрела, как он постепенно берет инициативу, а я начинаю отступать...
Безумная ночь.
Я смотрела на это, заливаясь краской. Никогда не думала, что могла бы выглядеть так в такие моменты. Приложив руку к груди, я попыталась успокоить своё бешено колотящееся сердце.
В воспоминаниях я заснула, а Мо Цин аккуратно одел меня. Он долго думал, прежде чем осторожно и заботливо прижать к себе. Мо мин смотрел на переплетение льда и огня перед собой. Он казался погружённым в свои мысли и нежно касался моей головы.
Я смотрела на него и на себя, спящую в его объятиях, и думала... Суд на рынке духов не совсем справедлив!
Из того, что я видела, больше всего удовольствия получила не я!
Хотя я и пыталась сначала доминировать, но в конце концов устала и хотела остановиться, но Мо Цин, охваченный желанием, не позволил мне этого. Он взял верх!
Под конец я уже оказалась без сил, будучи пьяной. Какое же там было грубое насилие!
Я не согласна с этим обвинением!
Но, несмотря на всё это, я не могла найти способ оспорить приговор. Только наблюдала, как Мо Цин, окутанный тёплыми воспоминаниями, крепко обнимал меня до рассвета, пока с горы не начали спускаться люди.
Мо Цин посмотрел на меня, его лицо стало серьёзным. Он достал что-то и повесил мне это на шею.
Ах...
Это маленькое серебряное зеркальце!
Я всегда думала, что оно идеально подходит мне. Но оно оказалось принадлежностью Мо Цина!
Неудивительно, что когда я хотела подарить ему что-то в знак признательности, он отказался и попросил меня сохранить зеркальце.
Вот как всё было!
Он бережно уложил меня на несколько ступенек выше, затем отступил назад и скрылся за аркой, как обычно, оставаясь незаметным.
Сыма Жун с людьми спустился с горы. Увидев меня, он приказал отнести меня обратно, а, заметив Мо Цина, дружелюбно кивнул ему. Мо Цин молча кивнул в ответ. Он всё это аккуратно скрыл, и никто ничего не заметил.
Я проспала полмесяца и забыла всё, что произошло за три дня пьянства. Когда проснулась, даже не задумывалась, откуда у меня это зеркальце.
1 Комментарии
Как красиво!
ОтветитьУдалить