Они посмотрели на Мо Цина, он кивнул, и охранники отступили. Мо Цин посмотрел на меня, его взгляд стал теплее.
— Что ты здесь делаешь?
— Разве ты не наказал их работами в шахтах? — спросила я.
— Кто сказал тебе об этом? — его взгляд стал холодным.
Линь Цзы Юэ снова упал на колени:
— Я виноват, готов принять наказание. Но прошу, пощадите теневую стражу.
— Ты верен Чжао Яо, после трёх лет наказания ты ещё пригодишься, — ответил Мо Цин. — Я наказал их за клевету. Отрезание языков послужит примером.
— Что они говорили? — спросила я.
Линь Цзы Юэ склонил голову:
— Они обсуждали вас и ваши прошлые дела. Это моя вина, я не уследил за ними. Накажите меня.
Я поняла, что слухи касались моих прошлых отношений. Легенды и истории о моих любовных связях всегда были популярными. Слухи о моих отношениях с Гу Ханьгуаном были особенно распространены, и теперь, видимо, добавились новые после встречи с Цзяном У и Мо Цинем.
Мо Цин был разгневан, но его реакция оказалась неожиданно жестокой.
— Мо Цин, почему ты решил действовать так жестоко? — спросила я, крепко сжав его руку.
Он замер, его взгляд стал растерянным.
— Это слишком, — вмешался Гу Ханьгуан. — Ли Чэньлань, за последние пять лет ты не делал ничего подобного. Если ты так зол, просто убей их, но такие жестокие меры не в твоём духе.
Глаза Мо Цина вспыхнули, и он на мгновение закрыл их, словно в его голове царил хаос.
— В последнее время я живу на Южной горе и слышу, что многие шепчутся о твоей жестокости. Идём со мной, я объясню, что случилось с твоими ранами, которые так странно зажили, — сказал Гу Ханьгуан.
Я взяла Мо Цина за руку, и мы последовали за Гу Ханьгуаном. Перед уходом я бросила Линю Цзы Юэ взгляд, и он поблагодарил меня поклоном.
На самом деле, меня не за что благодарить. Я не помогала ему, а пыталась помочь Мо Цину, который становился всё более странным и жестоким.
Мы вернулись на Южную гору, где Гу Ханьгуан достал зеркало и поставил перед ним чашу с водой. Он попросил Мо Цина сесть перед зеркалом и спросил:
— Что ты видишь в чаше?
Мо Цинь нахмурился и ответил:
— Кровь.
Я посмотрела в зеркало и увидела обычную воду. Но почему Мо Цин видит кровь? Я обратилась к Гу Ханьгуану:
— Это зеркало из Цзяньсиня? —
Он кивнул и ответил:
— Взял у Шэнь Цяньцзинь.
Я не стала расспрашивать о его отношениях с ней.
Цзяньсинь славится своим зеркалом, которое отражает истинную природу человека. Если сердце чисто, зеркало показывает вещи такими, какие они есть. Если же человек поддался тёмным мыслям, то видит в зеркале зло.
Я видела воду, а Мо Цин видел кровь. Это означало, что его сердце омрачено.
Однако, Мо Цин не проявлял признаков одержимости. Он просто стал более жестоким и беспощадным.
Его методы начали напоминать методы Цзяна У, которые создавали атмосферу страха и ужаса. Когда он убивал людей, он не стремился к смерти, а к внушению страха.
Моё сердце сжалось. Цзян У, исчезнув, оставил проклятие, которое теперь висело над нами.
— Ли Чэньлань, ты ведь не обычный человек, правда? — наконец произнёс Гу Ханьгуан. — Ты не сын Демонического Короля. Ты, скорее всего, часть, которую Демонический Король оставил.
Он внутренний демон Демонического Короля.
Я и сама догадывалась об этом. Только кровь, связанная с древним Демоническим Королем, могла заставить меч Ваньцзюнь признать его хозяином.
Тот огромный каменный зал с печатями... Похоже, Демонический Король запечатал не своего сына, а собственного демона. А эти символы на скалах, наши ежегодные ритуалы...
Наш род был предназначен не для охраны сына Демонического Короля, а для сдерживания его внутреннего демона.
Если подумать, всё сходится. Но я смотрела на Мо Цина и не хотела принимать этот новый вызов. Я просто хотела держать его за руку и прожить с ним тихую жизнь без потрясений.
Почему судьба так жестока к нам? Неужели нам нельзя просто быть счастливыми вместе?
— Может ли кто-то просто позволить нам любить друг друга?
0 Комментарии