Для Мо Цина встреча с Лу Чжаояо была полна неожиданных событий, но самым неожиданным было то, что произошло у ворот горы. Это была его тайна, которую он даже не хотел рассказывать Чжао Яо.
Когда Чжао Яо сразилась с Ло Минсюанем, она почти пожертвовала своей жизнью, чтобы запечатать его. Когда её вернули на гору, многие думали, что она не выживет. Мо Цин был обеспокоен, и только Сыма Жун приносил ему новости. Когда он узнал, что Гу Ханьгуан спас её, а её первым приказом было устроить пиршество, Мо Цин не знал, смеяться или плакать. Но главное, что она была жива.
Той ночью звезды светили ярко. После того, как гора приняли всех гостей, охранные заклинания снова активировались. Мо Цин сел на ступени у ворот, продолжая свою стражу.
Когда на вершине горы начался пожар, Мо Цин обернулся и увидел, как Лу Чжао Яо, пошатываясь, стояла на ступенях, держа в руке кувшин с вином. Её лицо было покрасневшим от выпивки, глаза блестели в свете охранных заклинаний. Она была для него, словно подарок судьбы.
Сказать Лу Чжао Яо, как он её понимает, было бы слишком. Он знал, что она, возможно, не поверит, но он чувствовал её боль. Другие праздновали её победу, а он переживал за неё. Он хотел сказать ей что-то ободряющее и посоветовать пить меньше. Но слова застряли в горле.
Лу Чжао Яо заговорила первой:
— Эй, поймай меня.
Она сказала это и, как бабочка, бросилась к нему и упала ему на руки. Обволакивая его ночным холодом и ароматом вина, она застала его врасплох. Он едва успел удержать её, не дав им обоим упасть в смертельную ловушку.
Держа её в объятиях, он не мог даже упрекнуть её. Он только мягко напомнил:
— Глава, вы пьяны.
Лу Чжао Яо приложила палец к его губам.
— Тсс… — её дыхание с ароматом вина щекотало его ухо, как пушистая травинка. — Я пришла для утех.
Что? Он не мог поверить своим ушам.
Она схватила его за воротник и, притянув к себе, поцеловала. Это не был нежный поцелуй, а скорее укус. Боль помогла ему прийти в себя.
Он знал, что желает её, но она пьяна. Это неправильно. Если она протрезвеет, то возненавидит его. Он пытался оттолкнуть её, но она была сильнее.
— Будь послушным. Слушайся.
Она думала, что он животное? Он не мог отказать ей ни в чём. Даже когда разум кричал «нет», он не мог устоять перед её ласками.
Её прикосновения разрушили все его барьеры, и он начал отвечать ей. Его подавленные чувства вырвались наружу, как извержение вулкана.
Когда он потерял контроль, Лу Чжао Яо оттолкнула его и посмотрела на него сверху. В её глазах отражалось его изуродованное лицо. Чёрные метки на его лице были отвратительны. Он отвернулся, боясь её отвращения.
Но она сказала, что его глаза красивы, как звёздное небо. Её слова, полные нежности, коснулись его души. Она осторожно прикоснулась к его лицу и поцеловала каждую метку.
— Ты знаешь, кто я? — спросил он.
— Мо Цин, — его имя, которое она дала ему, слетело с её губ, и всё вышло из-под контроля.
Он больше не мог контролировать эмоции и любовь, которые переполняли его сердце и тело. Обняв её, он перевернулся и прижал её к земле. Лу Чжао Яо, словно злодейка, воплотившая свою хитрость, игриво спросила:
— Ты знаешь, кто я?
— Чжао Яо... Лу Чжао Яо.
Она была его спасительницей, его небесным благословением, его единственной любовью и спасением. Мо Цин никогда не забудет ту ночь у ворот горы, когда вокруг него бушевали страх и опасности, а все его греховные и прекрасные желания сосредоточились под ним. Она была его единственным желанием.
На рассвете с горы донёсся зов. Ночь на горе Чэньцзи была полна шума: празднование в зале Уэ, пожар на вершине Сиюэ. Но безумие, произошедшее у ворот, оставалось их тайной.
Мо Цин повесил на шею Лу Чжао Яо маленькое серебряное зеркало, связанное с его прошлым. Она спала крепким сном. Он беспокоился о том, как она отреагирует, когда вспомнит эту ночь. Оставит его или изгонит?
Когда Сыма Жун пришёл за Лу Чжао Яо и унес её, Мо Цин спрятался в тени, наблюдая за ними. В последующие дни он чувствовал себя, как на иголках, ожидая приговора. Но Лу Чжао Яо проснулась спустя две недели и забыла о случившемся.
Она не притворялась. Мо Цин понял, что зеркало, которое он носил с детства, способно читать мысли. Он узнал, что Лу Чжао Яо действительно ничего не помнит: ни праздник, ни пожар, ни их ночь. Она забыла всё, и вопрос о его судьбе уже не возник.
Он не знал, смеяться или плакать. То, что терзало его душу, для неё оказалось лишь сном, если не меньше. Но такова была Лу Чжао Яо, его любимая.
Осталась одна проблема: зеркало на её шее. Он знал, что она не захотела бы, чтобы её мысли читали. Но как ему попросить её вернуть подарок?
— Глава, верни мне подарок.
Эти слова он не мог произнести. К тому же слышать её мысли было для него источником утешения. Она размышляла о повседневных делах:
— Этот старик Юань Цзе слишком болтлив. Надо найти предлог, чтобы избавиться от него на собрании. Сыма Жун опять упоминает моё пьянство. Надо велеть Ши Ци зашить ему рот вместе с Юанем Цзе. О, Ши Ци кажется, подросла. Надо бы купить ей новый лифчик...
0 Комментарии