В Пустоши Десяти Тысяч Небес Сы Мин нарисовала небо, солнце и луну, создала горы, реки и озёра. Этот мир был широк и спокоен. Они с Чан Юанем жили счастливо, но иногда им было немного одиноко. Однако, скоро им предстояло попрощаться с этой тихой жизнью.
Сы Мин погладила свой округлый живот и, глядя на сидящего рядом Чан Юаня, спросила:
— Чан Юань, ты хочешь девочку или мальчика?
Она задавала этот вопрос уже бесчисленное количество раз, и каждый раз Чан Юань отвечал: «Неважно». Однако, сегодня он был явно более нервным.
— Я беспокоюсь, будет ли это человек или яйцо. Если человек — это хорошо, но если яйцо, то как его высиживать? Или... — Его лицо побледнело от ужаса собственных мыслей. — Человеческая голова и тело яйца? Или тело человека с головой яйца?
Что это будет за монстр...
Сы Мин закатила глаза.
— Чан Юань, ты слишком много волнуешься.
Не успела она закончить, как почувствовала острую боль в животе. Она погладила свой живот, который начал сильно сокращаться, и лицо её побледнело и прошептала:
— О, мне кажется... — Боль становилась всё сильнее, и Сы Мин побледнела ещё больше. — Скоро мы узнаем правду.
— Что? — Чан Юань замер, увидев, как по её лицу течёт холодный пот. Его подбородок задрожал. Очнувшись, он быстро успокоился, поднял Сы Мин на руки и отнёс её в дом, чтобы уложить в постель. Он сноровисто снял с неё одежду, разжёг огонь и подготовил воду. Он всё подготовил заранее для этого дня.
В Пустоши Десяти Тысяч Небес не было никого, кроме них двоих. У Сы Мин был только он и у него была только она.
Боль исказила лицо богини. Она крепко сжала руку Чан Юаня и увидела, что его лицо тоже побледнело, как будто он сам собирался рожать. Ей захотелось рассмеяться от умиления, но внезапная сильная боль заставила её стиснуть зубы и крепко сжать его руку. Чан Юань в ответ сжал её руку ещё крепче.
— Тихо, не бойся, всё будет хорошо, — успокаивал он её.
Если бы Сы Мин была одна, она бы стерпела эту боль, сжав зубы, но утешение Чан Юаня позволило ей почувствовать, что можно быть слабой. Был кто-то, кто поддержит её, кто будет сильным для неё. Это чувство безопасности и покоя позволило ей расслабиться.
— Чан Юань... это действительно больно, — со слезами на глазах сказала Сы Мин.
— Да, я знаю, всё будет хорошо... Мы больше не будем рожать, — ответил он.
Хотя его лицо оставалось спокойным, слова были сбивчивыми.
— Очень больно.
Он нежно поцеловал её в щёку, боясь причинить ей боль.
— Я здесь, не бойся.
— Очень больно!
— Хорошо, хорошо, больше не будем, — поспешно согласился Чан Юань.
Сы Мин одновременно хохотала и плакала от боли.
— Думаешь, если ты так скажешь, то не придётся рожать? Верни всё обратно! Попробуй вернуть!
И в этот хаос их первое «яйцо» появилось на свет. Это был мальчик. Нормальный мальчик без намека на яйцо. Чан Юань вымыл его и неуклюже вернул Сы Мин.
Богиня посмотрела на своего заплаканного и красного ребёнка, и улыбнулась сквозь слабость.
— Чан Юань, посмотри на нашего сына, такой уродливый, но голос громкий.
Чан Юань не ответил ей. Сы Мин, пока играла с ребёнком, заметила странную тишину. Она подняла голову и застыла.
Чан Юань наклонился, обнял её и ребёнка, и сказал:
— Я серьёзно, больше не будем. Я так испугался.
Его голос дрожал. Сы Мин подняла руку и погладила его по спине.
— Почему ты плачешь вместе с ребёнком? Я не смогу утешить вас обоих.
Чан Юань просто уткнулся головой в её шею и повторял:
— Больше не будем, — как будто это он только что родил.
— Нет, так не пойдёт. Я хочу девочку. Этот будет братом Чан Мином, а сестра будет Чан Шэн. Ты больше никогда не будешь одиноким.
Чан Юань молча обнял её.
— На самом деле, я давно уже не одинок.
0 Комментарии