Эр Шэн обнимала Чан Юаня и плакала так горько, что на это было невыносимо смотреть. Сперва она ещё могла выдавить из себя пару слов, но позже даже его имени не могла произнести, захлёбываясь рыданиями.
Чан Юань, давно не испытывавший такого близкого контакта с Эр Шэн, был несколько напряжён. Лишь спустя долгое время он медленно расслабился, после чего, поколебавшись, обнял её за спину, позволив ей залить слезами и соплями его плечо.
Под небом, заполненным песком, Эр Шэн стояла на коленях, а Чан Юань присел на корточки рядом с ней. Они молча обнимали друг друга: она — вся в слезах и в беспорядке, он — с мягким взглядом, но напряжёнными движениями.
Но их объединяло одно: они не хотели отпускать друг друга.
Никто не знал, сколько времени прошло, пока ветер не унёс песок и мир не погрузился в полное молчание. Только тогда Эр Шэн смогла остановить свои слёзы и, с опухшими глазами, жалобно посмотрела на Чан Юаня.
— Тебя не было так долго, так долго... Неужели нашёл другую женщину? Иначе почему даже взглянуть на меня не захотел?
Услышав это, Чан Юань долго смотрел на неё с усмешкой и в конце концов покачал головой и ответил:
— У меня никогда не было другой женщины.
Эр Шэн почувствовала себя ещё более обиженной. Её слёзы, только что прекратившиеся, снова начали стекать.
— Тогда... ты меня ненавидишь? Очень сильно ненавидишь? Даже смотреть не хочешь? Поэтому молча ушёл?
Чан Юань вздохнул:
— Ты просто мастер в том, чтобы неправильно понимать людей. — Он погладил её по волосам. — Я нашёл тебя уже давно, но ты не узнала меня.
— Вздор, — сказала Эр Шэн. — Даже если ты превратишься в пепел, я узнаю тебя.
Чан Юань замолчал и не рассказал ей, что его превратили в маленькую змею. Он был драконом, и, несмотря на то, что его держали в плену, он всё ещё гордился своим древним происхождением. Но Эр Шэн постоянно принимала его за змею, что было чрезвычайно унизительно. Он решил сменить тему и не продолжать разговор.
— Те, кто гнался за мной, не были полностью уничтожены. Я думаю, когда они оправятся, они снова начнут нам досаждать. Поэтому я скрывался, лечил раны и не показывался тебе.
Эр Шэн застыла:
— Значит, Чан Юань всё это время был рядом со мной?
— Да, — серьёзно кивнул Чан Юань, боясь, что она ему не поверит.
Эр Шэн радостно схватила его за руку.
— Значит, ты видел, как я училась читать и писать? Я научилась рисовать и играть на цитре. Хотя учитель говорит, что у меня нет таланта, но мне кажется, у меня неплохо получается. Как-нибудь в другой раз я нарисую тебе рисунок и сыграю на цитре, хорошо?
Чан Юань, конечно, видел её рисунки и слышал её игру. Он знал, что слова учителя о её таланте были щедрым комплиментом. Но насколько бы это ни было уродливо или неумело, для Чан Юаня это были сокровища, поднесённые Эр Шэн, и он никогда бы их не отверг.
Увидев его кивок, Эр Шэн ещё больше обрадовалась и сказала:
— Я умею много заклинаний, могу управлять мечом с одной чешуёй. В другой раз покажу тебе всё, что я умею, хорошо?
Чан Юань, с нежностью в голосе, ответил:
— Хорошо.
— А недавно Чэнь Чжу признался мне в любви, я его отшила. Как думаешь, хорошо ли это?
— Хорошо... — Чан Юань замер, его пальцы невольно сжались. — Как ты его отшила?
Эр Шэн спокойно ответила:
— Конечно, как чудовище. У меня уже есть Чан Юань, зачем мне кто-то ещё? Я ясно дала ему понять, что не хочу ничего с ним иметь. Если он ещё раз придёт ко мне, мы вместе прогоним его, как чудовище, хорошо?
Чан Юань кивнул и с серьёзностью сказал:
— Превосходно.
С Чан Юанем рядом этот безжизненный пустынный край казался не таким уж страшным.
Эр Шэн продолжала рассказывать о своей жизни за последние три года: как впервые ходила с наставницей изгонять духов, как впервые видела, как ссорились мастер и наставница, как впервые училась вместе с другими детьми, как впервые писала рассказы для одноклассников и как её рукописи забрал учитель. Она делилась всем, независимо от того, знал ли Чан Юань это или нет. Она настойчиво требовала, чтобы он рассказал ей о своей жизни за эти годы.
Хотя Чан Юань и был свидетелем большинства её историй, он слушал её с большим вниманием. Обычные дела в устах Эр Шэн превращались в увлекательные рассказы. Она действительно умела рассказывать истории, как и Сы Мин в Пустоши Десяти Тысяч Небес. Её рассказы всегда были интересными.
В пустынном городе невозможно было определить время, поэтому когда Эр Шэн, устав от рассказов, заметила, что ещё не стемнело, она задала вопрос:
— Чан Юань, ты знаешь, который сейчас час?
Тот покачал головой.
Эр Шэн удивилась.
— Тогда давай вернёмся. Учитель и старшая сестра будут беспокоиться, если мы задержимся.
— Выйти отсюда будет непросто, — ответил Чан Юань. — До сих пор я не слышал, чтобы кто-то смог выбраться отсюда.
Эр Шэн оглянулась вокруг и увидела только бескрайние пески. Наконец, она задала самый важный вопрос:
— Чан Юань, что это за место? Как мы сюда попали?
Он всё объяснил, и Эр Шэн поняла, насколько опасно их нынешнее положение. Во-первых, здесь не было ничего, кроме периодических песчаных бурь, и даже дождь не выпадал. Во-вторых, здесь находились только самые опасные преступники, которые раньше были могущественными лидерами или обладали выдающимися способностями. В заточении они стали бесконтрольными и жестокими.
Эр Шэн беспокоилась, что им с Чан Юанем придётся столкнуться с этими людьми. Постоянно сражаться?
Она очень тревожилась, но Чан Юань оставался спокойным.
— Если мы будем побеждать в боях, то нам нечего бояться.
Эр Шэн уже не была той наивной девочкой, что верила Чан Юаню безоговорочно. Она понимала, что он силён и может справиться с несколькими противниками, но что, если их будет тысячи? Тогда Чан Юаню придётся тяжело, и их могут подло подставить.
0 Комментарии