С этими словами он направил свою силу в боевую формацию, которая мгновенно засветилась ярким светом, и врата Бескрайнего Города Пустоты начали медленно открываться.
Жун Су, глядя на открывающиеся врата, нахмурился. Он бережно уложил А-У и с трудом встал, повернувшись к Чананю.
— Я, Жун Су, родился демоном, и хотя мои действия нельзя назвать праведными, я всегда поступал по совести и не нарушал небесных законов. Как вы смеете отправлять меня в этот проклятый город? — Он усмехнулся: — Если у вас есть смелость, убейте меня. Но в Город Пустоты я не пойду.
Чанань смотрел на Жун Су, его глаза были тёмными и непроницаемыми.
Жун Су вонзил свой меч в каменные ступени и усмехнулся:
— Если вы решили, что я умру сегодня, то я заберу с собой как можно больше вас. Пусть Любо знает, что моя смерть не будет лёгкой.
— Не рискуй жизнью... — А-У ухватилась за его одежду, не желая отпускать.
— Сестра, — Жун Су тяжело вздохнул и высвободился. — Ты не понимаешь. Если я не умру сегодня, Любо погибнет.
Жун Су был сильно ранен, но каждый его шаг оставлял кровавый след. Он не чувствовал боли и уверенно шёл вперёд:
— Трижды стать бессмертным? — Он рассмеялся. — Посмотрим, насколько ты силён.
А-У свернулась и закрыла глаза, но не могла закрыть уши и слышала звуки битвы.
Результат был предсказуем. Раненый Жун Су не мог противостоять Чананю и через десять ударов был схвачен за горло.
— Не убивай его! — закричала А-У. — Чанань, Жун Су — мой единственный близкий человек. Я прошу тебя, пощади его ради ребёнка...
— Я не собираюсь убивать его, — ответил Чанань. — Грешники должны попасть в Город Пустоты.
— Он не виноват. Это я... всё из-за меня...
— Ха-ха-ха! Поводов для обвинений всегда можно найти. Сестра, не говори больше. Сегодня я не смог тебя защитить, это моя вина. Любо может забрать мою жизнь, но я никогда не войду в Город Пустоты.
Чанань, сжимая горло Жун Су, медленно толкал его к воротам пустынного города. Он сказал:
— Ты не сможешь избежать этого.
Жун Су усмехнулся:
— Жить я не могу по своей воле, так хоть умереть мне позволишь?
Чанань замер от неожиданности, и прежде чем он успел среагировать, Жун Су вдруг застыл, и из уголка его губ потекла кровь. Он проткнул себе сердце.
Чанань ослабил хватку, и Жун Су рухнул на землю с непокорным взглядом, как будто насмехался над Любо, который уже не был тем великим местом. Эта школа всей своей мощью обрушилась на одного демона. Возможно, он презирал ту маленькую зависть, что была у Чананя в сердце.
Чанань почувствовал странный страх и, повернувшись, посмотрел на А-У. Она, оцепенев, смотрела на тело Жуна Су, а затем, почти ползком, добралась до него. Проведя рукой над его носом, она долго проверяла, жив ли он, а затем наконец закрыла ему глаза.
— Чанань, ты знаешь, что Жун Су для меня был и учителем, и отцом, и братом, и другом. Когда мы поженились, он не мог прийти. Он говорил, что это будет его самая большая печаль в жизни. Он сказал, что когда наш с тобой ребёнок родится, он сделает это событие известным всему миру и подарит нам самые большие подарки... Но, Чанань, посмотри, что ты наделал. Ты заставил его умереть. Ты отнял у меня моего отца, брата, лучшего друга. Я вышла за тебя, и ты забрал у меня всё: любовь, честь, достоинство. Теперь ты отнял моего близкого человека и нашего ребёнка... Но я всё равно униженно люблю тебя.
Чанань замер. Холод пронзил его сердце. Его взгляд опустился на живот А-У, и он увидел, что её одежда пропиталась кровью.
А-У, словно кукла без чувств, одной рукой закрывала глаза Жуна Су, а другой прикрывала свои.
— Как мне простить тебя... и как ты сам себя простишь?
Бледный Чанань молчал.
— Как же я ненавижу тебя, Чанань. Ты знаешь, насколько я тебя ненавижу? — А-У подняла голову, и из её глаз вместе со слезами потекла кровь. Её голос был охрипшим и полон боли. — За убийство брата, за потерю ребёнка, я хочу, чтобы все умерли вместе со мной.
Её крик боли и ненависти, казалось, заставил всё небо плакать. Женские крики и стоны раздавались повсюду. Они быстро собрались в поток ненависти, который закручивался над Любо. Эти звуки пробирали до глубины души.
А-У злобно смотрела на Чананя, а ворота Города Пустоты за её спиной полностью открылись. Город был полон грешников, и её присутствие, полное ненависти, автоматически тянуло её туда.
Чанань, словно очнувшись, протянул руку, чтобы схватить её, но густая аура ненависти обвила его конечности. Аура тянула его вниз, словно хотела затащить его в ад.
— Чанань, я желаю тебе никогда не найти покоя!
Ворота Бескрайнего Города Пустоты захлопнулись с грохотом, отсекая все звуки. Мир стал мёртвым и тихим. Две капли крови упали с неба на лицо Чананя, добавляя ему ещё больше отчаяния и печали.
Эр Шэн думала, что после того, как А-У попадёт в Город Пустоты, Чанань быстро станет демоном, но он остался в здравом уме.
Он продолжал ежедневно медитировать и поглощать духовную энергию, как будто всё ещё был спокойным и уверенным в себе бессмертным. Старейшины Любо были довольны. Они посчитали, что он очистился от всех желаний и достиг великого просветления.
Но Эр Шэн видела другого Чананя, того, кто не спал по ночам и смотрел на звёзды с открытыми глазами. Даже краткий сон заставлял его просыпаться в холодном поту.
Его глаза становились всё более пустыми, не от великого прозрения, а от растущего отчаяния и безжизненности. Эр Шэн вспомнила, каким она впервые увидела Чананя. С пустыми глазами, в которых не было жизни.
Слова А-У «никогда не найти покоя» стали проклятием, которое преследовало его.
«В пятнадцатый год правления Юнчжэн, Чанань пал в демоны», — голос бедного учёного вновь прозвучал в голове Эр Шэн, и видение стало размытым. Она увидела Чананя с меткой демона на лбу, его взгляд был холодным и безжизненным.
— Бог судьбы, как же ты мог написать такую судьбу для меня? — говорил он с ненавистью, желая разорвать на куски того, кто написал его судьбу на небесах.
Эр Шэн, глядя на него, почувствовала необъяснимую холодность и печаль.
0 Комментарии