В 850 году династии Да Янь, во времена восстановления короля У, историки оценили его правление как одно из самых легендарных. Конечно, его легендарность заключалась не только в том, что он объединил весь континент Сюаньхуан, завершив эпоху войн и раздоров, но и в его жестоких методах и авторитарном стиле управления. Политические реформы оставим в стороне, но то, что он устроил свадьбу для своего главного евнуха и имел одну жену всю жизнь, уже стало легендой.
Мужун Цзин Хэ, конечно, об этом не знал, а если бы и знал, не придал бы значения. Сидя на троне, он понимал, что его будут обсуждать. Сильные действуют, слабые говорят, так устроен мир. Он хотел обладать свободой, поэтому должен был быть сильным, очень сильным. Поэтому он осмелился бросить вызов многовековым традициям, позволив Цин Яню открыто стать его спутником, и гарантировал, что его женщина не будет унижена.
Если бы он услышал слово «легенда», он бы фыркнул. Возможно, любой другой Император, который, как он, таскал бы за собой труп незнакомки, тоже стал бы легендой. Легенда, с другой стороны, это ведь и трагедия. Как у него, как у великого военачальника короля Чжан Чжуну. В юности он наслаждался только битвами, никогда не стремился к высокому положению. А Чжан Чжун, основатель великой династии Да Янь…
Однажды они пили чай и играли в шахматы под цветущей аркой в Сад Весеннего Сна, когда шаман вдруг сказал:
— Мне пора.
Все замерли.
Увидев их недоумение, он улыбнулся.
— Кое-кто пришел за мной, — добавил он, глядя на Мужун Цзин Хэ. — Ты тоже знаешь этого человека.
Перед ними стоял высокий, крепкий мужчина в грубой одежде, с длинным предметом, завернутым в ткань, за спиной. Его лицо было суровым и простым, но он излучал силу.
— Я был шаманом из Хэ Юань, — сказал тот, его глаза наполнились воспоминаниями. — Когда чужаки привели демонов, которые уничтожили мой народ, я обратил катастрофу в заклинание и сделал его частью себя, после чего ушел в глубокий сон.
Исторических записей о земле Хэ Юань не существовало. По этой причине его слова казались мифом, но его способности были необычными, и никто не сомневался в его рассказе.
— Однажды его вторжение пробудило меня. Он умер в пещере, полон гнева, и я удержал его душу своей силой, оставив его с собой в темноте. Пока вы не пришли и не унесли заклинание, я не мог вернуться к жизни. Он не хотел оставлять останки, но ты вынес его, — продолжал шаман, глядя на Мужун Цзин Хэ.
Мужун Цзин Хэ оставался невозмутимым, но уже понял, о ком шла речь. Он вернулся туда, чтобы найти путь от Аньяна до Чжуншань и найти Чжан Чжуна. Он нашёл символ, управляющий армией Чжан Чжуна. Именно поэтому он мог командовать такой непокорной армией. Душа Чжан Чжуна была привязана к символу и воплотилась в тело недавно умершего человека. Лишь через несколько лет, полностью слившись с телом, он пришел искать шамана.
Эти истории звучали, как сказки, но мир полон загадок и чудес.
Наблюдая за тем, как двое уходят, постепенно исчезая среди цветущих вишен и терновника, Мужун Цзин Хэ внезапно притянул Мэй Линь к себе и обнял её сзади.
С самого начала тот мужчина не сказал ни слова. Он не упомянул о своей былой ненависти и разочаровании, не стал разбираться в том, что Мужун Цзин Хэ использовал его вещи. Он следовал за шаманом, как молчаливый слуга, а не как некогда величественная личность.
— Хуа Хуа, ты знаешь, как звали святого предка? — прошептал Мужун Цзин Хэ, касаясь губами уха Мэй Линь.
Она нахмурилась и оттолкнула его лицо.
— Не знаю. И не называй меня Хуа Хуа.
Мужун Цзин Хэ тихо усмехнулся, увернулся от её руки и продолжил:
— Хуа Хуа, я тебе по секрету скажу: святого предка звали просто Цянь.
Рука Мэй Линь замерла в воздухе, затем он схватил её за руку, и она растерялась.
Цянь? Мужун Цянь?
Она вспомнила надпись на останках: «Цянь-злодей убил меня». Неужели... Она взглянула на мужчину рядом, её глаза были полны сомнений.
Мужун Цзин Хэ поцеловал её в висок и слегка кивнул, подтверждив её догадки.
Согласно его предположению, основатель династии Цянь, опасаясь власти короля Чжан Чжуна, устроил ему западню. Правитель тайно приказал королю с отрядом проникнуть в каменные леса, чтобы уничтожить оставшиеся силы ху. Когда бой достиг пика, по его приказу лес был подожжен, чтобы уничтожить всех участников. Так лес стал запретной зоной, наполненной ядовитыми газами.
Конечно, это были лишь догадки. Истина, вероятно, навсегда останется в памяти того молчаливого мужчины.
— Поэтому ты заставил меня поклониться ему? — Мэй Линь содрогнулась, осознав жестокость императорских интриг.
Мужун Цзин Хэ крепче обнял её и кивнул. Поклоны были не только проявлением уважения, но и попыткой искупить вину предков. Мужчина, возможно, знал это и позволил ему использовать амулет для управления армией.
— Но не причинит ли он тебе вреда? — беспокойно спросила Мэй Линь, вспомнив глубокий и загадочный взгляд того мужчины.
— Кто знает. Хуа Хуа, ты волнуешься за меня? — Мужун Цзин Хэ не расстроился, а, напротив, обрадовался.
Мэй Линь помолчала, а затем вдруг сказала:
— Ты еще должен мне одну услугу.
Мужун Цзин Хэ замер, беспокоясь о том, что она попросит что-то сложное. Затем он с улыбкой, сказал:
— Какая разница, одна услуга или две? Все мои услуги принадлежат тебе, хочешь ты этого или нет.
— Нахал!
Мэй Линь подняла глаза к небу и позволила ему целовать себя в висок. Она знала, что у него всегда найдется способ отказаться от того, что ему не хочется делать. Даже если у неё есть подтверждение его слов.
Её нос заполнился его запахом, его тепло ощущалось на лбу, и её взгляд становился всё мягче.
Небо было покрыто лёгкими облаками. Вокруг буйно цвели деревья и цветы, горы простирались до самого горизонта. В этом месте было по-своему прекрасно.
Где бы он ни находился, там всегда хорошо.
꧁ ⸻ Конец ⸻ ꧂
0 Комментарии