Ли Цзе, засыпая на стопке документов, пробормотал:
— Так устал... Что ты сказал, старший брат? Я ничего не слышал...
Шэнь Сифань начала читать специализированные термины из документов:
— Использовать каналы Янмин рук и ног в качестве основного, Шаоян рук и ног в качестве вспомогательного. Тяньчжу, Байлао, Дачжуй, Хоуси... Так много точек...
Она внезапно перевела разговор:
— Хэ Суе, Ли Цзе, как вы запоминаете все эти точки?
Хэ Суе и Ли Цзе удивлённо переглянулись и засмеялись. Ли Цзе поспешил ответить:
— Ты не знаешь, как наш преподаватель нас учил. Если не умел, он заставлял рисовать. Да, Хэ Суе, нашего преподавателя по иглоукалыванию звали Ван Вэйчжун, верно?
Хэ Суе кивнул, скрывая улыбку, что ещё больше заинтриговало Шэнь Сифань.
Ли Цзе продолжил:
— На занятиях по иглоукалыванию он начинал с головы, объясняя точки, например, Цзинмин и Сюаньцзи. Потом вызывал студентов по номерам, только парней. В руках у него был маркер, и он ставил метки на телах, объясняя расположение точек. Дошло до того, что на занятиях по телу и конечностям парни начали раздеваться: кто-то до пояса, кто-то до бёдер. Было очень смешно. Преподаватель устраивал внезапные проверки, и если кто-то не знал, на следующий день должен был быть готов раздеваться. В нашем классе многие парни были пойманы, а девочки фотографировали и выкладывали фото в интернет с закрытыми лицами. Это вызвало большой переполох — меня тоже дважды поймали, один раз спину, другой раз ноги... Такая досада!
Шэнь Сифань громко рассмеялась и обратилась к Хэ Суе:
— А ты сколько раз раздевался?
Хэ Суе хитро улыбнулся, слегка гордо приподняв уголки губ:
— Всего один раз, и то только руку. Это было ранней осенью, я был в рубашке, так что ничего не было видно.
Ли Цзе, ещё больше раздосадованный, продолжил:
— Я был в шортах зимой! Когда преподаватель рисовал на моих ногах, люди думали, что у меня что-то не в порядке с головой!
Трое заливались смехом, что позволило им избавиться от прежней неловкости.
Внезапно Ли Цзе предложил:
— Старший брат, дай мне твою волшебную коробочку, у меня голова болит, плохо спал.
Хэ Суе вынужден был пойти и принести коробку. Ли Цзе заговорщически обратился к Шэнь Сифань:
— Внимательно смотри, иглы старшего брата стоят целое состояние.
Шэнь Сифань удивилась:
— Они что, из золота? Такие ценные?
Ли Цзе хитро улыбнулся и начал вертеть ручку в руках.
— Почти. Даже золото не такое ценное. Это семейная реликвия, которую редко кому показывают. Сейчас найти девять игл практически невозможно, все используют обычные иглы, а у него есть полный набор.
Она только собиралась спросить, что такое девять игл и чем они отличаются от обычных, как Хэ Суе вернулся с коробкой и, хитро глядя на Ли Цзе, спросил:
— Ты сам себе поставишь иглы или мне помочь?
Ли Цзе побледнел:
— Я сам, сам, зачем тревожить старшего брата!
Он действительно начал самостоятельно вводить иглы, одной рукой поддерживая иглу, и объяснял Шэнь Сифань основные принципы иглоукалывания. Она смотрела с замиранием сердца, а Хэ Суе взял ещё одну иглу и, играя ею, небрежно вонзил её в свою левую руку.
Шэнь Сифань с недоверием смотрела на них обоих. Иглы в их руках казались игрушками, как будто для забавы. А ей сегодня понадобилась одна игла, чтобы снять невыносимую боль.
Увидев её недоумевающий и обеспокоенный взгляд, Хэ Суе поспешил объяснить:
— Я не такой, как Ли Цзе, который ради забавы колет иглы. Это я повредил руку позавчера, когда играл в баскетбол, — он указал на руку Ли Цзе. — Точка называется Цинлин, она принадлежит каналу Шаоинь сердца и помогает при головной боли, ознобе и боли в плече и руке.
Шэнь Сифань с интересом наблюдала за иглами и точками, её глаза сверкали, она не переставала восхищаться:
— Вы такие молодцы… Это так удивительно...
Они разговаривали допоздна, и Хэ Суе предложил проводить Шэнь Сифань домой. С охапкой документов, она весело прыгала рядом, забыв о своей утренней усталости и боли. Девушка теперь казалась полной энергии.
Его радовало её состояние. Боли при менструации не считаются серьёзной болезнью, но возможность помочь ей принесла ему удовлетворение, даже большее, чем от лечения сотни пациентов.
Он думал, что, возможно, ему было важно чувствовать себя нужным.
Хэ Суе понял, что даже он, такой спокойный и уверенный человек, тоже нуждается в признании и одобрении других.
В районе начали зажигаться уличные фонари. Хотя светились не все дома, атмосфера была очень уютной. Проезжали машины, которые растворялись в ночи, а вдали доносился детский смех.
Подходя к входу в зону F, Шэнь Сифань краем глаза заметила фигуру и нахмурилась. Янь Хэн?
Они были далеко друг от друга. Он стоял на главной дороге района, прислонившись к чёрному BMW, отделённый от Шэнь Сифань железной решеткой. В его руке тлела сигарета, которая создавала в ночи иллюзорное свечение. Лицо Янь Хэна в свете уличных фонарей и сигаретного огонька казалось ещё более одиноким и угрюмым.
Он смотрел на Шэнь Сифань и Хэ Суе. Дым медленно поднимался, ветер сбивал его с курса, мешая обзору.
Но Хэ Суе не заметил этого. Он увидел задумчивый взгляд Шэнь Сифань и игриво потрепал её по голове:
— Почему ты целый день летаешь в облаках, маленькая?
Шэнь Сифань, очнувшись, поспешно взяла документы и сказала:
— Ничего, ничего, просто слишком холодно, мысли замерзли. Вот мой дом. Отдай мне эти материалы, завтра я принесу их тебе.
 в жизни – Глава 30. Семена зизифуса. Часть 2){kind=link}
0 Комментарии