Не давая мне ответить, она продолжила:
— Вы, люди из дома Хуа, все одинаково эгоистичны и не различаете, где правда, а где ложь. Ты сказала, что Хуа Шэнь не виноват?
Внутри меня закралось беспокойство, но я всё же сдержалась и ответила:
— Ты сама спланировала всё, что произошло на свадьбе. Хуа Шэнь, хоть и распутен, но никогда не имел злых намерений по отношению к тебе.
Хуа Шэнь, хотя и был легкомысленным, никогда не лгал мне. Я столько раз его предупреждала, и он никогда бы не ослушался меня.
А Му Яо была главной героиней. Она не из тех, кто теряет голову от страха. Значит, она притворялась, и цель её очевидна.
Му Яо наклонила голову, а в её взгляде становилось всё больше сарказма:
— Верно, всё, что произошло в тот день, — моя работа. Хуа Шэнь действительно не пытался причинить мне вред.
Её внезапное признание заставило меня замереть. Я молчала и ждала, что она скажет дальше.
Она, не обращая внимания на моё молчание, продолжила:
— Слышала, что недавно у ворот дома Хуа погибла служанка, а вот господин Хуа на свадьбе был совершенно невредим. Дом Хуа, конечно, велик и могуществен, а жизнь какой-то служанки для вас ничего не стоит.
У меня екнуло сердце, и я нахмурилась:
— Что ты хочешь сказать?
Му Яо смотрела на меня, словно её взгляд был устремлён сквозь меня. Спустя некоторое время она заговорила, её голос был ровным, лишённым эмоций:
— Та служанка, что покончила с собой у ворот дома Хуа, была моей близкой подругой. Её звали Линлун, она была сиротой и выросла вместе со мной на пограничных землях.
От её слов меня охватил холод, и я почувствовала, как кровь стынет в жилах.
Му Яо, увидев это, не упустила момент и, подойдя ближе, заговорила с ещё большей настойчивостью:
— Когда ты подстроила заговор против моей семьи и добилась ссылки для нас, все наши слуги были проданы. Я говорила себе, что для рабов неважно, куда их продадут. Но почему именно Линлун попала к Хуа Шэню?
В моей голове всплыли слова Хуа Шэня: «Эта служанка была преступницей, сиротой без семьи».
Му Яо приблизилась ко мне и заговорила с яростью, которой было не скрыть:
— Так скажи мне, Хуа Цянь, откуда у тебя хватает наглости утверждать, что Хуа Шэнь невиновен? Девушка, которую вы считаете никчёмной наложницей, была мне, как сестра.
— Я… — попыталась ответить, но слова застряли в горле. Мне казалось, что я задыхаюсь. Я знала, что Хуа Шэнь был виновен, но всё же передала его дело Хуа Сяну, хотя понимала, что он будет его защищать. Я осознавала, что Хуа Сян будет на его стороне, но я всё равно поступила так. Неужели я действительно посчитала, что это всего лишь рабыня?
Му Яо указала на этот факт, который я старательно пыталась игнорировать. Я всегда оправдывала действия дома Хуа, полагаясь на своё привилегированное положение.
Му Яо схватила меня за одежду и заставила взглянуть в её глаза, полные ненависти:
— Ты обещала мне, что больше не будешь преследовать меня. Я почти поверила тебе. Но история с Линлун заставила меня понять, что я не могу простить тебя. Из-за действий вашего дома в темноте страдают многие. Я больше не могу закрывать на это глаза.
— Значит, ты спланировала всё это, чтобы отомстить за Линлун? — выдавила я с натянутой улыбкой, которая, вероятно, выглядела хуже, чем слёзы.
— Раз вы не наказали его, я заставлю его расплатиться. Если жизнь служанки для вас ничего не значит, то, возможно, статус наложницы заставит Хуа Шэня понести заслуженное наказание? — сказала Му Яо, резко отпустив мою одежду и толкнув меня. Я неловко ударилась о дверь, и мою левую руку, которая инстинктивно поднялась для поддержки, пронзила боль.
— Даже если это означает использование любви другого человека? — спросила я, сжав пальцы от боли.
Му Яо отвернулась от меня, её лицо было скрыто от моего взгляда. Я услышала только её холодный голос:
— Если это поможет разрушить ваш дом, любые методы для меня допустимы.
0 Комментарии