Реклама

Семь снежных ночей – Глава 85. Воссоединение. Часть 4


Но… через семь дней яд проникнет глубже в его разум и уничтожит все воспоминания. И тогда эта великая целительница уйдёт с Куньлуньской горы, ведя за собой жалкого идиота, которого никто не сможет спасти.

«Клянусь именем Мина, вы оба не уйдёте отсюда живыми!» — мрачно подумал он.

Как только Сюэ Цзые увели, в зале вновь повисла гробовая тишина.

— Фэн, подними голову, — Учитель вернулся на трон, опираясь на золотой посох, его дыхание было тяжёлым. — Объясни, что это было? Что связывает эту женщину с Туном?

Мяо Фэн вздрогнул, его плечи затряслись, но он не осмелился поднять глаза.

— Смотри на меня! — впервые Учитель заметил неповиновение от своего самого преданного ученика, в его глазах вспыхнуло острое выражение, и он с силой ударил посохом по полу. — Почему она знает настоящее имя Туна? Почему ты её остановил? Что тебе известно?

Прошло несколько долгих мгновений тишины, прежде чем Мяо Фэн опустился на одно колено и сказал:

— Прошу вас о прощении, Учитель!

— Скажи, и я прощу, — Учитель крепче сжал посох, его взгляд был направлен прямо на молодого человека в белом.

— Сюэ Цзые… — голос Мяо Фэна дрожал, и лицо его побледнело, — она единственная выжившая после резни в деревне Моцзя. Я боялся, что Тун раскроет ей правду, поэтому и осмелился вмешаться. Прошу простить меня.

— Деревня Моцзя? Это ведь родина Туна? — Учитель задумался и начал вспоминать кровавое событие. В его глазах вспыхнула насмешка. — Значит, ещё одна ускользнувшая жертва. Не уничтожить корень — всегда ошибка…

Он опёрся на посох, в его глазах засверкала жажда крови.

— Итак, она ещё не знает правды?

— Да, — Мяо Фэн опустил голову.

— Тогда скажем ей правду перед её смертью, — на губах Учителя появилась жестокая улыбка. — До тех пор она нам ещё пригодится.

Его голос был холоден. Он был, словно клинок, которого медленно извлекают из ножен, излучающий беспощадный блеск. Зная нрав Учителя, Мяо Фэн содрогнулся и поклонился, коснувшись лбом холодного пола.

— Учитель... прошу вас, пощадите её!

Рука, держащая золотой посох, внезапно застыла в воздухе.

— Фэн, — с недоумением в глазах произнёс Учитель, удивлённо глядя на преклонившего колени ученика, — что ты сказал?

— Я дерзну попросить вас о милости, Учитель, — голос Мяо Фэна дрожал. Он склонил голову и снова ударился лбом о ступени.

Золотой посох с молниеносной скоростью опустился, остановив его дальнейшие поклоны. Учитель прищурился, пристально всматриваясь в лицо ученика. Неясно, был ли Учитель рад или гневен.

— Фэн, что с тобой? Ты осмеливаешься просить за ту, кто угрожает мне? С самого твоего прихода я заметил, что твоя улыбка исчезла. Кто её забрал?

Мяо Фэн не ответил и лишь склонил голову ещё ниже. В груди его накапливалась вязкая и острая боль, препятствующая циркуляции внутренней энергии. После потери техники «Весенний ветер», его силы сократились до трети, и боевые навыки больше не служили ему.

Учитель внимательно изучал бледное лицо ученика, и его челюсти сжались.

— Это она нарушила твою технику? — в его голосе прозвучала угроза.

— По дороге сюда... она несколько раз спасла мою жизнь, — Мяо Фэн почувствовал нарастающий гнев Учителя и попытался оправдать Сюэ Цзые. Он не знал, как подобрать слова, и сжал свои руки. — Никто, кроме вас, никогда... Я просто не хочу видеть её смерть.

— Понятно, — Учитель опустил посох, на его лице появилось спокойствие. — Двадцать восемь лет прошло, и это первый раз, когда ты заботишься о чьей-то жизни.

Мяо Фэн молчал, не зная, как ответить. Его лицо оставалось бледным, лишённым привычной улыбки.

Учитель задумался и с удивлением посмотрел на ученика, который, казалось, изменился за короткий срок. За те месяцы, что они не виделись, его хладнокровная решимость исчезла. Долгие годы смирения и убийственной холодности уступили место чему-то иному.

— Ты больше не являешься мечом без страха и сомнений, — с горечью отметил Учитель. — А если я решу её убить, что ты сделаешь? — Учитель направил на него посох, холодно произнося слова. — Как поступишь?

Мяо Фэн сжал кулаки, его взгляд метнулся вниз, а лицо исказилось от внутренней борьбы. Наконец он тихо произнёс:

— Я... не знаю, что сделал бы.

 

Отправить комментарий

0 Комментарии

Реклама