Когда я вернулась в свои покои, то долго размышляла, а потом вызвала Хуа Жунчжоу и протянула ему пачку серебряных купюр.
— Завтра тебе нужно будет сделать для меня одно дело. Отец в ближайшие дни подаст в отставку, и мы с ним решили перебраться на постоянное жительство в Цзяннань. Твоя задача — отправиться туда заранее с деньгами и найти нам подходящее жильё, чтобы мы могли сразу переехать.
Хуа Жунчжоу нахмурился и не взял деньги:
— Почему ты хочешь, чтобы я поехал первым? Это больше похоже на попытку избавиться от меня.
Я, не чувствуя ни капли вины, улыбнулась и сказала:
— Лучше подготовиться заранее, чтобы потом не суетиться во время переезда. Так что отправляйся, всё уладь, а потом жди нас.
Видя, что он всё ещё сомневается, я потрясла пачкой купюр перед его глазами и сказала:
— В этом доме теперь остались только ты и Цяньчжи. Цяньчжи останется в столице, так что ты единственный человек, которому я могу доверить такие важные дела, особенно такую крупную сумму денег.
Услышав это, Хуа Жунчжоу немного смягчился, но всё же не взял деньги.
— Но мне кажется, что ты просто хочешь избавиться от меня.
Моё сердце на мгновение сжалось, но я нахмурилась и сказала:
— Ты же уедешь всего на пару недель. Что может случиться за такое короткое время? Я и всё поместье Хуа не сможем сбежать из столицы.
Он продолжал смотреть вниз.
— Мне кажется, что лучше отправиться всем вместе. Я не могу оставить тебя одну.
Я притворилась сердитой и резко ответила:
— Чего тебе беспокоиться обо мне? Если не хочешь помогать, так и скажи прямо.
Я была готова отнять у него деньги, но он, поколебавшись, всё же взял их и сказал:
— Хорошо, я выезжаю завтра.
— Отлично, жду от тебя новостей. Присмотри несколько домов, чтобы отец мог выбрать. Жильё не должно быть ни в центре, ни на окраине. Это будет наш новый дом, так что выбирай тщательно, — сказала я, сделав вид, что очень обеспокоена.
Хуа Жунчжоу, всё ещё сомневаясь, добавил:
— Госпожа, пообещай, что после того, как покинешь столицу, сразу же меня найдёшь. Не обманывай меня.
— Ты же сам говорил, что я не умею лгать, чего тебе бояться? — я закатила глаза в ответ.
Наконец он больше не стал задавать вопросов.
Когда я увидела, как он ушёл собирать вещи, то почувствовала облегчение. Наконец-то удалось его провести. Иногда мне кажется, что он может читать мои мысли, потому что всегда угадывает мои намерения.
Завтрашний день… Я боюсь, что он может вмешаться и всё испортить. А если разозлит кого-то из знатных, то это обернётся бедой.
Поездка в Цзяннань и выбор дома займут, как минимум, две недели. Даже если он что-то заподозрит и решит вернуться, там будут люди, которые не позволят ему этого сделать. Всё должно завершиться до его возвращения.
В пятый день месяца, на дворцовый банкет я не взяла с собой Цяньчжи, но Хуа Жунчжоу настоял на том, чтобы проводить меня до ворот дворца.
Когда я вышла из кареты, он наклонился ко мне и тихо сказал:
— Госпожа, не забудь поскорее найти меня, иначе я сам вернусь за тобой.
Он выпрямился, его взгляд был полон решимости. Затем он улыбнулся мне и, взяв багаж, уехал верхом. Я повернулась и вошла во дворец, после чего осознала, что эта черта теперь разделяет нас.
Путь впереди долог, если бы только я не была Хуа Цянь…
Когда я вошла в зал, мы с господином Хуа сели на свои места. Вскоре на банкет прибыла и Чи Гуйфэй. Понимая, что до главного события ещё далеко, я попросила служанку передать записку и поднялась, чтобы уйти.
Каждое моё движение было под наблюдением Чжун Сиу, но я и не пыталась это скрыть. Ведь он знает, что я не стану безрассудно действовать.
Я нашла уединённое место и ждала недолго, пока не появилась Чи Гуйфэй.
— Сестра, что случилось, что ты так срочно позвала меня? — сказала она, подойдя ближе, и от неё веяло ароматом духов.
Я не ответила и лишь огляделась. Она поняла намёк и жестом приказала слугам отойти.
Когда служанки отошли достаточно далеко, Чи Гуйфэй взяла меня за руку и снова спросила:
— Почему ты такая холодная, сестра? Что-то произошло?
Я с улыбкой высвободила свою руку, достала платок и демонстративно вытерла её. Лицо Гуйфэй напряглось, а улыбка стала натянутой.
— Чи Гуйфэй, перестаньте играть в эту игру сестринской привязанности, это вызывает только отвращение.
В её глазах мелькнула тень гнева, но улыбка не исчезла, и она притворно удивилась:
— Сестра, что с тобой сегодня?
Видя, что она продолжает притворяться, я прямо сказала:
— Разве Чи Гуйфэй забыла, что у Императора аллергия на мёд?
0 Комментарии