Реклама

Поднести грандмастеру сушёную рыбу – Глава 136

 

Ляо Тинъянь с некоторым опозданием осознала, что ей только что признались в любви.

«Что за "ты такая, и я такой"? Он явно намекает: "потому что я такой, ты тоже такая". Какой самоуверенный парень».

Но проблема была в том, что он говорил это как-то слишком буднично, без всякой торжественности или каких-то эмоций, словно просто озвучивал очевидные факты.

Не дожидаясь её реакции, он тут же отпустил её руку и начал перебирать её вещи.

«Ты единственный парень, который был в моей жизни, и ты даже не даёшь мне возможности как-то отреагировать?» — думала она.

Хотя, честно говоря, она ещё не придумала, что сказать, но разве это не значит, что ей не должны дать шанс?

Сыма Цзяо коснулся поверхности зеркала, активировав его. Этот духовный артефакт не использовался больше десяти лет. Несмотря на это, устройство оказалось надёжным и быстро запустилось, отобразив картину на экране.

Вид перед зеркалом открыл идиллический пейзаж: изумрудные горы, кристально чистая вода, а на берегу озера пили воду белоснежные животные. Ляо Тинъянь сразу заинтересовалась и пододвинулась поближе, чтобы лучше рассмотреть.

— Это зеркало я когда-то сделал специально для тебя, — пояснил Сыма Цзяо, передавая ей артефакт. — Ты тогда назвала его «зеркалом для трансляций».

Ляо Тинъянь подумала: «Кажется, мои прошлые дни были неплохими, если я даже трансляции себе устраивала». Она провела пальцем по экрану, и изображение внезапно сменилось: теперь на нём появилась мёртвая земля, усеянная чёрными столбами, на которых висели человеческие головы.

Эти жуткие картины, наполненные зловещей энергией, резко контрастировали с прежней живописной сценой. Ляо Тинъянь чуть не выронила зеркало от неожиданности.

Сыма Цзяо, не подавая виду, спокойно провёл рукой по зеркалу, сменив изображение на другое. Он равнодушно прокомментировал:

— Многие места, которых я когда-то выбрал, теперь разрушены. Ничего интересного, позже найду тебе что-то получше.

Следующим кадром оказались руины павильонов и террас, заросшие дикими травами. Остатки когда-то искусных фресок и масштабные развалины указывали на былое величие этого места.

— Похоже, это где-то в старом Бэнчэньском дворце, — сказал Сыма Цзяо, мимолётно взглянув на экран. — До чего оно пришло в упадок...

Ляо Тинъянь вспомнила, что раньше слышала в городских сплетнях о прошлом Сыма Цзяо: до того как он стал повелителем демонов, он был наставником в главном даосском дворце мира истинных бессмертных.

Говорили, что, из-за ошибок в практике, он впал в демоническое безумие, убил множество культиваторов из Бэнчэньского дворца и уничтожил их подземные духовные каналы, превратив цветущую долину в выжженную пустошь.

Согласно слухам, центральная область дворца на сто ли вокруг теперь стала мрачным местом, куда никто не осмеливается ступить, а былое процветающее поселение рухнуло и разорилось. Другие секты культиваторов в мире истинных бессмертных, напротив, воспользовались ситуацией и забрали немало сокровищ и ресурсов, став сильнее за счёт падения великого Дворца.

Эта история разлетелась по всему миру и даже дошла до далёкой демонической области, где обитала Ляо Тинъянь. Когда она работала в Яньчжитай, её уши не раз улавливали подобные сплетни. Люди рассказывали о горах трупов во Дворце, где тучи падальщиков крутились в небе, подобно мрачной тени. Или о том, как величественные дворцы были обращены в пепел.

Тогда Ляо Тинъянь казалось, что эти слухи слишком преувеличены, но сейчас... наблюдая за происходящим через зеркало, она поняла, что это было совсем не преувеличением. Её пробрало до мурашек.

Каждый раз, когда она начинала думать, что Сыма Цзяо — это просто «безобидный котёнок», с которым они хорошо ладили в повседневности, он неожиданно раскрывал свою грозную, пугающую сущность, словно превращался в свирепого тигра, чьи глаза вспыхивали лазерными лучами.

Ляо Тинъянь мельком взглянула на Сыма Цзяо и представила, как он в виде бомбардировщика разрушает дворцы.

Но Сыма Цзяо, кажется, не замечал её наблюдений. Спокойно проводя пальцами по зеркалу, он продолжал показывать разрушенные города и руины. Её внимание снова переключилось на изображения, когда виновник всего этого, стоящий рядом, равнодушно произнёс:

— Похоже, за эти годы Бэнчэньский Дворец действительно пришёл в упадок. Внешний город стал таким заброшенным... Хм, вижу, тут теперь флаг Чишиюаня. Прогресс неплох.

— Здесь когда-то было одно из мест, где ты любила слушать музыку. Раньше тут выступали артисты и пели каждый день. Сейчас это заведение сменило профиль и стало постоялым двором... Смотрю, это знак Байдишань.

— А вот это ещё работает.

На экране появился оживлённый кухонный двор. Ляо Тинъянь отвлеклась от своих мрачных мыслей, заворожённая теплом кухни, где готовились блюда. Пар от свежеприготовленного мяса, ароматы пряностей и выпечки витали в воздухе, вызывая у неё голодный интерес.

Ляо Тинъянь тихо сглотнула.

«Демонические блюда, честно говоря, не идут ни в какое сравнение с тем, что готовят в мире бессмертных», — подумала она.

Но тут её взгляд вновь переключился на Сыма Цзяо. Он, казалось, совершенно не заинтересовался кулинарными сценами. Вместо этого он продолжал копаться в её вещах и достал фигурки, пронумерованные как 1, 2 и 3.

Сыма Цзяо коснулся одной из них, и вдруг три деревянные фигурки выросли до размеров маленьких человекоподобных существ с круглыми головами, руками и ногами. Один из них схватил маленький молоток и начал стучать по спине Ляо Тинъянь. Другой уселся у ног Сыма Цзяо и смотрел на них с насмешливым выражением лица, нарисованным на его лице в стиле эмодзи.

Третья весёлая фигурка оглянулась по сторонам, нашла тарелку с семечками и подала её насмешливому. Тот сразу принялся очищать семечки.

Весёлый фигурка тем временем убрала беспорядок, который устроила Ляо Тинъянь, вернув на место катившийся к ногам Сыма Цзяо нефритовый флакон с лекарством.

Сыма Цзяо, которому мешала насмешливая фигурка у ног, аккуратно подтолкнул её носком, показывая, что та может продолжить чистить семечки, но не у его ног.

— Это я их сделала? — Ляо Тинъянь, кажется, начала догадываться.

— Эти двое — да, — ответил Сыма Цзяо, указывая на фигурки. Затем он показал на насмешливого, — А вот этот — мой.


Отправить комментарий

0 Комментарии

Реклама