— А можно ответить «да, хочу»? — осторожно уточнила она.
— Хочешь — иди, — спокойно ответил Сыма Цзяо, не придавая этому значения. Он легко взмахнул рукой, чтобы поправить её волосы, и позволил ей пойти.
Вот что значит уверенность в себе — настоящий властелин мира.
Ляо Тинъянь пошла на встречу с Ши Чжэньсюем. А когда она ушла, Сыма Цзяо холодно взглянул на Хунло, которая нервно прижала к себе чёрную змею, обдумывая: «Может, этот старейшина считает, что я слишком мешаю его дао-спутнице, и собирается избавиться от меня?»
— Умеешь убивать? — спросил Сыма Цзяо.
— Да-да, умею! — торопливо ответила Хунло.
Он ещё некоторое время разглядывал её и сказал:
— Я могу дать тебе всё, что ты пожелаешь. В будущем ты будешь выполнять для неё определённые задания.
Хунло закивала так быстро, что казалось, её голова сейчас оторвётся.
— Конечно, я сделаю всё, что скажете!
Тем временем Ляо Тинъянь ничего не знала о переживаниях своей подруги. Она нашла Ши Чжэньсюя и, к её облегчению, увидела, что с ним всё было более-менее в порядке. Он только выглядел немного измученным.
— Брат? — нерешительно обратилась она к нему, помня, что он давал ей взаймы деньги.
Ши Чжэньсюй, с запутанным выражением лица и ноткой презрения, настороженно посмотрел на неё:
— Ты уже всё вспомнила, но всё ещё называешь меня братом? Ты издеваешься?
Ляо Тинъянь почесала лицо. Нет, она ничего не вспомнила.
Увидев её выражение лица, Ши Чжэньсюй удивлённо распахнул глаза и спросил:
— Ты ещё не вернула себе память? Но почему тогда ты стала дао-спутницей Сыма Цзяо?
— Потому что любовь, — просто ответила Ляо Тинъянь.
Ши Чжэньсюй замолчал, не зная, что сказать. Затем он рассмеялся:
— Восстановить твою память, конечно, непросто, но Сыма Цзяо способен на это. Однако он не делает этого. Знаешь почему? Потому что есть то, чего он не хочет, чтобы ты вспоминала. Всё, что он тебе говорит — ложь! Он обманывает тебя!
Ши Чжэньсюй не видел для себя никакого выхода. Попав в руки Сыма Цзяо, он понимал, что рано или поздно его ждёт смерть. И даже если его не станет, он хотя бы испортит отношения Ляо Тинъянь и Сыма Цзяо.
Она ничего не ответила, лишь вздохнула и покинула его.
Она вспомнила те годы, что жила с Ши Цянлюем и Ши Чжэньсюем. Они всегда пытались внушить ей, что, как член семьи Ши, она должна жертвовать своими личными интересами ради клана. Личные предпочтения и будущее не имели значения, важна была только вечная слава их рода.
Это напоминало зомбирование в секте, и Ляо Тинъянь никогда не верила в это. Она иногда даже думала, что попала в какую-то пирамиду.
Но за годы совместной жизни, была ли у неё к ним привязанность? Всё же да. Хотя это чувство было странным и неуместным.
Сыма Цзяо ждал её снаружи.
Когда Ляо Тинъянь подошла, он сказал:
— Я не убью его, но он будет навечно заточён здесь. Ради тебя, я не уничтожу его душу и позволю ему пройти перерождение.
Сказав это, Сыма Цзяо мягко коснулся её уголка глаза.
— Но только этот один. Ши Цянлюй должен умереть, ты понимаешь?
Ляо Тинъянь шмыгнула носом и кивнула.
Она сама взяла Сыма Цзяо за руку и спросила:
— Я никогда не смогу вернуть свою память?
— Если сможешь, вернёшь её сама, — коротко ответил он.
— Но я верю тебе, — тихо добавила Ляо Тинъянь.
— Неважно, веришь ты или нет, — ответил Сыма Цзяо безразлично. — Это не имеет значения. Раз уж я выбрал тебя, неважно, что ты думаешь — любишь или нет.
Ляо Тинъянь помолчала, подбирая слова:
— Дао-спутник... ты о двойном культивировании? О таком, где открываются духовные обители?
Она думала, что Сыма Цзяо не согласится, потому что за всё это время он ни разу не упомянул о двойном культивировании. Ей казалось, что он избегает этого из-за её амнезии, возможно, считая это небезопасным.
Но Сыма Цзяо неожиданно ответил:
— Если ты хочешь, то можем.
Теперь Ляо Тинъянь поняла, почему он избегал двойного культивирования. Его духовная обитель была не землёй, а кипящей лавой, заполняющей всё вокруг. Огонь заполнял небеса и горел с такой силой, что ей было тяжело дышать. Она не могла даже дотронуться до этих пылающих потоков. Единственное место, где её душа могла стоять, была крошечная клумба с цветами.
* * *
Ляо Тинъянь пришла в себя, лежа без сил. Её глаза постепенно прояснились.
Она перевернулась на другой бок и, вздохнув, спросила:
— Обычный человек уже давно бы умер от боли, да?
Сыма Цзяо повернул её обратно к себе:
— А я обычный человек?
0 Комментарии