Чёрная змея, не слишком сообразительная, случайно привела Ляо Тинъянь в комнату босса, где она чуть было не подглядела за его купанием. В тот момент Ляо Тинъянь серьёзно заподозрила, что её новая коллега хочет избавиться от неё таким коварным способом.
Однако спустя несколько дней наблюдений она решила, что интеллект этой змеи едва ли превосходит ум собаки её бывшей соседки по комнате. Интриги и заговоры — слишком сложные вещи для такого создания. Смирившись, Ляо Тинъянь продолжила угощать змею бамбуковым соком, когда та приходила к ней.
Все знают: перекусить на работе — это святое, а делиться с коллегами — ещё святее.
Прошло всего три дня, и Ляо Тинъянь уже освоилась на новом месте. Коллеги оказались вполне дружелюбными, босс редко появлялся, а её объект работы, хоть и ругался и пускал огонь, был вполне управляемым. Единственной проблемой оставался путь на работу — каждый день двадцать этажей лестницы были для неё настоящим мучением.
Три дня такого подъёма измотали Ляо Тинъянь, и она нашла решение. Она свернула свою постель и перенесла её на двадцать второй этаж, решив жить в центральной башне. Так ей больше не придётся ежедневно мучиться с лестницами.
Хотя её и пугало соседство с учителем, страх был тем, к чему можно привыкнуть, а вот усталость — это непреодолимо.
В первый день, живя на двадцать втором этаже, она немного волновалась, что учитель разозлится и сделает из неё настенную картину. Однако он не проявил к её присутствию никакого интереса.
* * *
В ту ночь было новолуние.
Ляо Тинъянь лежала на кровати и смотрела в окно на тонкий полумесяц, который едва был виден за облаками. Луна выглядела туманной и таинственной.
Она устроила себе уголок в одной из частей этажа. Место было светлым, проветриваемым, а также с него открывалось отличное зрелище. Сначала она нервничала, но теперь могла спокойно лежать и даже любоваться луной перед сном. Те огромные цепи снаружи уже не вызывали в ней страха. Адаптация — великая сила.
Этой ночью ветра не было. Даже при открытых окнах ощущалась только жара, от чего Ляо Тинъянь было не по себе. Хотя обычно она уже засыпала в это время, сейчас она просто лежала и смотрела в потолок.
— Сегодня новолуние, — неожиданно раздался голос огня, звучавший возбуждённо. — Первое новолуние за пятьсот лет на Трёхсвятой горе.
С утра огонь заметно изменился: обычно он угрожал и ругался, но теперь был тихим. Ляо Тинъянь заметила, что пламя стало меньше. Сейчас она смотрела на него и видела, что огонь совсем ослаб. Хотя ей показалось, что он не боится, а, наоборот, чем-то воодушевлён.
Чего же он ждёт?
Внезапно Ляо Тинъянь почувствовала холод. Сквозняк потянулся в комнату, и тень появилась в дверном проёме. С каждым шагом этой фигуры воздух становился всё холоднее, и та жара, от которой Ляо Тинъянь страдала минуту назад, исчезла.
Учитель? Почему он здесь?
Ляо Тинъянь мгновенно напряглась, даже её дыхание замерло. Вошедший Сыма Цзяо выглядел мрачным и суровым, но его яркие губы были изогнуты в зловещей улыбке.
Раньше Ляо Тинъянь уже видела его ночные появления, когда змея случайно будила её, выпивая бамбуковый сок. Тогда она несколько раз наблюдала за Сыма Цзяо, стоящим на белоснежном плато из яшмы за окном. Он был одет в чёрное, словно призрак, бродивший в одиночестве. Он спускался по склону Трёхсвятой горы, останавливался вдали, разглядывал что-то, а затем возвращался назад, и его чёрный плащ развевался, как грозовая туча.
Сегодняшний Сыма Цзяо тоже источал ту же подавленность. Он подошёл прямо к огню и протянул руку, чтобы сорвать пламя.
Огонь, ярко-красный и безмолвный, быстро окутал его тело, а затем бесследно растворился в нём.
Ляо Тинъянь, которая наблюдала за этим странным зрелищем, медленно подтянула к себе одеяло, чтобы укрыться. Холод был слишком сильным, и ей стало по-настоящему холодно.
Неожиданно Сыма Цзяо резко повернул голову в её сторону.
— …
Ляо Тинъянь замерла.
«Включаем стратегию притвориться мёртвой».
На лбу Сыма Цзяо вспыхнуло красное пламя, смешавшееся с огненным знаком. Он по-прежнему выглядел мрачным и угрожающим, как будто одним движением мог уничтожить всё вокруг. Ляо Тинъянь едва посмела приподнять глаза, опасаясь шевельнуться.
Сыма Цзяо поднял руку.
И сорвал последнюю одинокую красную лотосовую чашу, которая осталась в бассейне.
— … — Ляо Тинъянь.
Эта огненная штука точно заплачет. Хотя... вдруг весь этот пруд — это её слёзы?
Сыма Цзяо, держа лотос в руке, медленно подошёл к Ляо Тинъянь и сел на её кровать. Она почувствовала, как нежный аромат лотоса коснулся её лица, проникая в её дыхание и освежая разум. Казалось, будто она выпила три ящика энергетиков.
— Знаешь, что это? — спросил он, сидя рядом и покачивая цветком.
Ляо Тинъянь снова ощутила действие заклинания правды и, не в силах совладать с собой, ответила:
— Красный лотос.
— Неправильно, — спокойно поправил он. — Это Цветок Крови с горы Фэншань.
Он слегка помолчал и задал новый вопрос:
— А ты знаешь, для чего он нужен?
Ляо Тинъянь машинально ответила:
— Да, один лепесток — это тысяча лет культивации.
Сыма Цзяо играл с цветком в руке и, казалось, говорил небрежно:
— Верно. Но если съесть его без моей крови, ты просто взорвёшься в кровавое облако.
Ляо Тинъянь пробрало холодом.
«Хорошо, что у меня хватило ума не трогать эту штуку! Иначе уже была бы в виде кровавого фейерверка».
0 Комментарии