Эта невероятная совместимость не только поразила её семью, но и привлекла внимание всей страны. За последние триста лет в королевской семье не встречалось такой высокой совместимости. Это означало, что они идеальная пара, и их отношения — это тот случай, когда любовь возникает с первого взгляда, а судьба связывает их на три жизни.
«…правда? — задумалась Ляо Тинъянь. — У меня с этим вечно раздражённым принцем что, прям такое совпадение, что аж небеса и земля разом сходятся?»
Вспомнив их две встречи, она вдруг поняла, что в первый раз почувствовала запах жареного мяса, а во второй раз — лимонного мятного чая с мёдом. Это был запах его феромонов. Но как так? Кто вообще меняет свой запах феромонов?»
На третьей встрече Ляо Тинъянь уловила аромат сливочного печенья. Возможно, потому что встреча происходила в послеобеденное время, и она в тот момент не была голодной, поэтому просто почувствовала лёгкое желание съесть печенье.
Теперь она не понимала, у кого была проблема: у неё или у Сыма Цзяо. Или, может, у них обоих? Она ведь вообще не ощущала запахов других Омег.
Сыма Цзяо сидел напротив и работал с ворохом документов. Перо скрипело по бумаге так, будто вот-вот разорвёт её на части.
— Что ты будешь есть? — спросил он, не отрываясь от дел, словно между делом.
Ляо Тинъянь ответила инстинктивно:
— Сливочное печенье.
— Сегодня это? — Сыма Цзяо отложил перо. — Почему ты всё время думаешь только о еде?
И всё же он позвал слуг, чтобы они принесли ей печенье. Оно оказалось настолько вкусным, что она ела его весь вечер, а потом ещё уснула на диване.
Ляо Тинъянь давно интересовало, какой запах её феромонов ощущает Сыма Цзяо. Он ответил на этот вопрос только после того, как они поженились и отправились в медовый месяц на планету Y-2.
— Это запах ветра.
— У ветра есть запах?
Он обнял её и усадил у окна, через которое был виден бескрайний космос.
— Сегодня ветер приносит аромат цветов, — сказал он.
Это был очень романтичный ответ, совсем не в духе обычно жестокого принца.
— А ты сегодня пахнешь, как пряные раки, — внезапно сказала Ляо Тинъянь.
— … — Сыма Цзяо.
Он с каменным лицом открыл внутреннюю линию и скомандовал:
— Принести пряных раков для принцессы.
Когда раков принесли, он указал на блюдо:
— Видишь эту миску раков?
— Вижу! — ответила Ляо Тинъянь, радостно потирая руки.
— Выбросить их. Тебе они не достанутся.
— … — Ляо Тинъянь.
«Наша совместимость точно 100%? Может, это сбой системы?»
Позже, лежа в постели, она никак не могла сосредоточиться и продолжала пускать слюни, глядя на его лицо. Сыма Цзяо почти засомневался, не превратился ли он в гигантского пряного рака. Наконец он с мрачным лицом сел, накинул халат и сказал:
— Иди ешь своих раков!
В итоге, чтобы смягчить свой гнев, он всё же сел рядом с ней и съел две тарелки раков.
Ляо Тинъянь начала чувствовать себя рядом с принцем скорее как Омега, чем как Альфа. Честно говоря, она была уверена, что на свете не существует Омеги более «Альфа», чем Сыма Цзяо. Да и среди настоящих Альф вряд ли найдутся те, кто мог бы сравниться с ним.
И не только она это заметила. Во дворце все, кажется, относились к Сыма Цзяо, как к Альфе. На приёмах Альфы всегда бессознательно группировались вокруг него, подчиняясь его авторитету. А вот спокойные Омеги тяготели к Ляо Тинъянь и обсуждали с ней бытовые мелочи.
Только когда принц с угрюмым лицом забирал её из компании Омег, все вспоминали: «Ой, а ведь Омеги должны быть с принцем».
Добрые и заботливые Омеги взглянули на мрачного Сыма Цзяо: «Нет-нет, не нужно, страшно».
Когда Ляо Тинъянь навестила семью, её мать обеспокоенно взяла её за руку:
— Дитя моё, ты так долго замужем за принцем, а всё ещё не беременна. Что же делать?
— … — Ляо Тинъянь. — Мам, я же Альфа, я не могу забеременеть.
Мать неожиданно осознала:
— Ой, точно! Ты ведь Альфа!
Вернувшись во дворец, Ляо Тинъянь, обняв миску с вяленой говядиной, спросила Сыма Цзяо:
— Нам обязательно нужен наследник?
Он раздражённо, не поднимая головы от документов, ответил:
— Ты так стремишься забеременеть?
— … — Ляо Тинъянь.
«Хорошо, что даже сам принц не осознаёт это».
Она продолжала жевать свою говядину, пока принц вдруг не осознал смысл её слов. Его лицо потемнело, и Ляо Тинъянь, толкнув ногой кресло, мгновенно отодвинулась от него на три метра.
Хрум-хрум-хрум, — продолжала жевать она.
Сыма Цзяо тут же позвонил в научный институт:
— Немедленно разработайте искусственную матку!
— Принц, — ответили ему учёные, — это противоречит закону, статье триста двадцать первой. И вообще, мы научный институт, нам этим не заниматься. Вам нужно обратиться в институт биологии...
Гудки.
Он перезвонил в законодательное собрание:
— Немедленно измените закон, отмените статью триста двадцать первую!
— Принц, но это не соответствует процедуре...
Позже никто так и не догадался, что тот, кто переписал бесчисленные законы и стал правителем-диктатором, впервые проявил свою волю лишь для того, чтобы избежать необходимости рожать детей.
Спустя годы, одному из журналистов удалось взять интервью у членов королевской семьи. Императрица, единственная жена диктатора-императора, была приглашена к разговору.
— Скажите, все ваши дети родились с помощью искусственной матки. Как вы к этому относитесь?
— Спасибо за вопрос. Я вполне довольна, — спокойно ответила Ляо Тинъянь. — Благодарю своего Императора за то, что он выбрал разработку искусственной матки, а не стал выяснять, как Альфы могут рожать.
— А можно спросить, каков запах феромонов великого императора? Этот вопрос волнует многих уже долгие годы.
— Независимо от времени и места, это всегда мой самый любимый аромат, — с улыбкой сказала Ляо Тинъянь.
0 Комментарии