Ляо Тинъянь опешила. Только что он говорил, что пришёл убивать, а теперь предлагает ей поесть? Может, он услышал, как она проглотила слюну, и решил, что она голодна? Нет, не может быть, он ведь не такой заботливый!
Не обращая внимания на её мысли, Сыма Цзяо взял с стола ярко-красный плод, раздавил его в руке, и сок окрасил его пальцы в алый цвет. Он сидел без эмоций, раздавливая один плод за другим, словно ему всё равно, что происходит вокруг. Ляо Тинъянь невольно подумала, что его жесты с плодами подозрительно напоминают то, как он мог бы раздавить чью-то голову.
Все присутствующие стояли на коленях, покрытые холодным потом, а Ляо Тинъянь, сидя в стороне, принялась за еду. Еда оказалась невероятно вкусной, особенно мясо, вкус которого взорвался во рту. Этот вкус мгновенно снял напряжение, накопившееся из-за обстановки.
Она никогда не ела ничего подобного и даже пожалела, что к мясу не было риса. Когда Ляо Тинъянь уже начала наслаждаться трапезой, к ней подползла большая чёрная змея и ударила её головой в руку.
Она вспомнила те дни, когда они втроём выживали, не имея ни еды, ни воды. Взяв большую тарелку, Ляо Тинъянь позволила змее понюхать несколько кувшинов с напитками, чтобы она выбрала, что ей по вкусу. В конце концов, змея выбрала один из них, и Ляо Тинъянь щедро налила целую миску напитка, позволив змее утолить жажду.
Сыма Цзяо мельком посмотрел на неё, пока она заботилась о змее, но Ляо Тинъянь, не понимая значения его взгляда, просто продолжила есть. Она воспринимала этот пир, как шведский стол и наслаждалась процессом. Чёрная змея явно тоже была довольна. Её хвост весело вилял туда-сюда, пока Сыма Цзяо не бросил в него плод, чтобы остановить это. Змея тут же замерла.
Ляо Тинъянь подумала: «Хорошо, что я не чавкаю. Иначе наверняка тоже получила бы плодом по голове».
Наслаждаясь трапезой, она успела попробовать немного мяса, овощей, запить всё фруктовым соком и закончить десертом.
Когда Сыма Цзяо раздавил последний плод, он вымыл руки чаем из кувшина, встал и покинул пир. Змея вновь позволила им сесть на спину, и они счастливо отправились в то место, куда Сыма Цзяо намеревался пойти изначально.
После их ухода воцарилась тишина. Старший ученик встал с очень сложным выражением лица, а остальные переглядывались в недоумении.
— Это правда был Даосский Мастер Цицан? — тихо произнёс кто-то.
— Но он ведь никого не убил... Разве не говорили...
— Всё, хватит. Лучше проверить, как там брат У.
Тот ученик, которого Сыма Цзяо держал в воде, с трудом поднялся. Весь дрожа и покрытый водой, он взглянул на старшего ученика.
— Брат Тянь... учитель...
Тянь Уинь ничего не ответил, молча повернулся и поспешно ушёл. Он собирался рассказать обо всём своему деду. Ему было не до учеников и их вопросов.
Тем временем глава клана получил известие о том, что Сыма Цзяо покинул Белоланий Утёс. Он тут же насторожился. Действия Сыма Цзяо всегда были непредсказуемыми, никто не знал, что у него на уме. Глава хотел отправить кого-нибудь следить за ним, но прекрасно понимал, что Сыма Цзяо не потерпит такого надзора. Оставалось только усилить наблюдение, хотя новости всегда поступали с опозданием.
По дороге к Линьяньской арене глава услышал от Тянь Уиня о том, как Сыма Цзяо вломился на его цветочный пир.
— Я видел всё ясно, Даосский Мастер Цицан был необычайно добр к той девушке. Он полностью проигнорировал нас, дождался, пока она закончит есть, и ушёл. Мой дед рассказывал, что Мастер Цицан затаил ненависть к восьми дворцам, ведь многие старейшины погибли на Трёхсвятой горе. Но, судя по всему, он больше не такой кровожадный. Даже того, кто оскорбил его вначале, он не убил.
Глава усмехнулся и с намёком ответил:
— Последний из рода Сыма... даже я не могу до конца понять, что у него на уме.
Сыма Цзяо прибыл на Линьяньскую арену — крупнейшее место для боевых тренировок в клане Гэнчэнь. Здесь проводились поединки между лучшими учениками, и даже тысячи зрителей не могли сделать его тесным. Как только Сыма Цзяо появился, шум и оживление на арене тут же сменились мёртвой тишиной.
Ляо Тинъянь быстро поняла, что куда бы ни шёл её учитель, везде воцаряется гробовая тишина. Его дурная слава распространилась повсюду, и ученики, которые побледнели, с ужасом смотрели на него. Она сразу догадалась, что он собирается устроить массовое убийство молодых талантов. Это было слишком жестоко. Она даже пожалела, что съела так много.
Сыма Цзяо небрежно сел на верхние ступени и указал на двух учеников:
— Вы двое, из какой вы линии?
Они вышли вперёд. Несмотря на замешательство, оба держались достойно и, не теряя самообладания, назвали своё происхождение и имена.
— Выйдите на арену и сразитесь насмерть, — приказал Сыма Цзяо.
Оба ученика переглянулись. Они были явно недовольны перспективой сражаться насмерть. Они принадлежали к разным дворцам, но их отношения были достаточно хорошими, чтобы такой поединок стал неприятным для обеих сторон. Однако приказ грандмастера был неоспорим. Сражаться с ним никто бы не осмелился.
Оба ученика, не имея выбора, вышли на арену. Они надеялись потянуть время, в ожидании, что появятся старшие и найдут способ остановить происходящее. Некоторое время они сражались вяло, не в полную силу. Сыма Цзяо предвидел это и не проявил недовольства. Он лишь холодно произнёс:
— У вас есть время до конца одной палочки благовоний, чтобы выявить победителя. Если будет ничья, оба умрёте.
Ляо Тинъянь подумала, что ему, скорее, интересен сам бой, чем желание убивать.
0 Комментарии