Ляо Тинъянь проснулась и не хотела двигаться. Она лениво смотрела на ветви деревьев над головой. Одна зелёная листва сорвалась и упала на волосы Сыма Цзяо.
Ляо Тинъянь протянула руку, сняла листок и немного поигралась с ним, разглядывая его прожилки. Затем она положила его на воду, позволив ему плыть вниз по ручью. Внизу течение было сильнее.
Через мгновение маленькая чёрная змея, свернувшаяся у дна, вынырнула на поверхность и поднесла листок обратно к руке Ляо Тинъянь.
Эта маленькая чёрная змея с каждым днём становилась всё больше похожа на собаку — особенно в своём хаски-подобном стремлении возвращать всё, что они бросали. Ляо Тинъянь уже не могла выбрасывать мусор в её присутствии, чтобы не приходилось его снова забирать.
Вдруг сверху по течению реки поплыли красные лепестки цветов. Они остановились у Сыма Цзяо, осели на его чёрных рукавах, создавая красивый контраст.
Ляо Тинъянь смотрела на это некоторое время, пока Сыма Цзяо не открыл глаза и не бросил на неё взгляд.
Затем он притянул её к себе, обнял за талию и снова закрыл глаза.
— Я ведь не это имела в виду, — с недоумением произнесла Ляо Тинъянь.
— Я всё слышал, — ответил Сыма Цзяо.
— Что ты услышал? — удивилась она. — Я сама не знаю, о чём думала, а ты уже знаешь?
* * *
Прошло три дня с тех пор, как Сыма Цзяо ушёл. Вечер выдался неспокойным. Ляо Тинъянь, сидя у окна в ночной рубашке, смотрела трансляцию танца. В кадре красивые девушки кружились, а их юбки, как распускающиеся цветы, развевались при каждом движении.
Из двора соседнего дома доносились весёлые голоса — видимо, кто-то устроил пиршество. Было довольно шумно.
Ляо Тинъянь перевела взгляд от экрана на ночное небо. Прошло немного времени, и шум снаружи стих. Вероятно, празднование закончилась. В зеркале трансляции девушки давно уже перестали танцевать. Они теперь сидели с гостями, болтали и пили вино. Повсюду витали флирт и шутки.
Она переключила канал, но нигде не нашла ничего интересного. На кухне, где обычно готовили, теперь было темно, а на шумном рынке не осталось ни души. Даже птица, чей взгляд они видели в трансляции, не двигалась из своего гнезда. Судя по всему, это была одинокая птица без семьи.
Ляо Тинъянь протянула руку за окно и положила голову на согнутую в локте руку. Её пальцы начали бездумно двигаться в воздухе.
Неожиданно её руки коснулась ледяная рука, словно внезапно упал снежный хлопок.
Она подняла голову и увидела Сыма Цзяо, который уже вернулся и держал её за руку.
— Почему не спишь? — спросил он.
Это был скорее риторический вопрос, потому что в его голосе не было настоящего любопытства, а, скорее, даже немного самодовольства, как у ребёнка.
«Ну и чем ты тут доволен?» — подумала Ляо Тинъянь, встретившись с ним взглядом через окно.
— Я не ждала тебя, — заявила она.
Сыма Цзяо наклонился и поцеловал её.
В тусклом свете она заметила, что его губы потеряли свою привычную яркость, и стали бледнее. Однако в его тоне и манере ничего не изменилось, как будто всё было по-прежнему.
После этого он целых полмесяца не выходил из дома, став похожим на безработного. Каждый день Сыма Цзяо валялся рядом с Ляо Тинъянь, время от времени трогая её живот, из-за чего она начала подозревать, что однажды может потерять девственность.
— Ты больше не уходишь? Всё закончил? — наконец не выдержала она.
— Нет, просто решил дать им пожить чуть дольше, — ответил он.
Ляо Тинъянь вдруг почувствовала себя виноватой, как будто из-за неё Император перестал заниматься делами государства. Но она не могла его подгонять, потому что знала, что это приведёт к гибели людей, поэтому предпочла молчать.
Почему он решил «дать им пожить подольше», Ляо Тинъянь не спросила, а Сыма Цзяо не стал объяснять. Вместо этого он спросил:
— Тебе нравится веселье?
— В принципе, да, — ответила она, подумав, что он, возможно, собирается пригласить её на свидание в какое-нибудь оживлённое место.
От такой мысли в её сердце мелькнуло небольшое волнение, и она даже начала с нетерпением ждать.
Но Сыма Цзяо лишь добавил:
— В скором времени в академии Гэнчэнь будет очень весело. Я отведу тебя посмотреть на самое оживлённое событие за многие тысячи лет. — Его голос был полон смеха, и этот смех был зловещим. Очевидно, это как-то было связано с его последними делами.
Ляо Тинъянь мысленно вздохнула. Все её ожидания рассыпались, как разбившееся сердце.
Внезапно Сыма Цзяо громко рассмеялся, его плечи задрожали, и это испугало маленькую чёрную змею, которая тут же подняла голову и стала осматриваться по сторонам.
Ляо Тинъянь наконец поняла. Он опять использовал свою невероятную способность читать мысли. Он явно услышал, как в её голове разбился маленький стеклянный оленёнок, иначе не смеялся бы так заразительно, как будто у него приступ.
— Мы же договаривались, что ты можешь слышать мои мысли только когда я действительно сильно взволнована! — возмущённо воскликнула Ляо Тинъянь.
— А ты думаешь, что сейчас не была взволнована? У тебя сердце колотилось быстрее обычного, — ответил Сыма Цзяо.
Ляо Тинъянь уже не могла на него смотреть. Она взяла зеркало и включила трансляцию. Но первым, что она увидела, были двое влюблённых, которые решили повеселиться на Трёхсвятой Горе, устроив ей живую весёлую сцену.
Она поспешно выбросила зеркало, которое тут же вернула маленькая чёрная змея. Сыма Цзяо, глядя на Ляо Тинъянь, лежащую с руками на животе в полном бессилии, взял зеркало и спросил:
— Ты не хочешь больше смотреть?
— Привет, я уснула. Оставьте сообщение после звукового сигнала, — пробормотала она.
— Пи-и-и! — с наигранной серьёзностью произнёс Сыма Цзяо, а затем снова рассмеялся.
У него действительно очень низкий порог для смеха.
Ляо Тинъянь два дня изображала из себя хладнокровную красавицу, но прямолинейный Сыма Цзяо, кажется, совершенно не замечал её скрытых попыток показать недовольство.
Но однажды он неожиданно активировал свою способность и спросил:
— Что тебе больше всего нравится делать?
Ляо Тинъянь растерялась. Она не успела даже осознать вопрос, как её разум уже выдал чёткий и уверенный ответ:
— Моё любимое дело — отлынивать от работы.
Как настоящая офисная работница, она понимала, что нет ничего приятнее, чем делать перерывы на работе. Если этого нет, то какая вообще радость от труда?
Но Сыма Цзяо не понял шутки. Получив ответ, он тут же привёл её к охраняемому белому озеру с необычным ландшафтом и насыщенной духовной энергией.
Указав на голубых полупрозрачных рыбок, он сказал:
— Лови.
Ляо Тинъянь была в шоке: «Ты что, считаешь меня покемоном?»
0 Комментарии