Почувствовав её напряжение, Сыма Цзяо прищурился. Его большая рука продолжала лежать на её животе, а пальцы медленно скользили вдоль края раны. Он наклонился и тихо спросил:
— Боишься?
Это был вопрос, на который ответить правдиво означало поставить себя под угрозу. Ляо Тинъянь решила, что раз никакого заклинания правды вокруг нет, значит, предок допускает ложь ради выживания. Она ответила:
— Не боюсь.
— Ты всё ещё не понимаешь, что надо бояться, — спокойно произнёс Сыма Цзяо.
Этот тон был таким холодным и невозмутимым, что Ляо Тинъян испугалась: «Я что, ошиблась с выбором ответа?!»
Сыма Цзяо одной рукой коснулся её лица и провёл пальцами по шраму.
— Тебе нужно наказание.
«…чего?!» — мысленно вскрикнула Ляо Тинъян. — «За что?! Что я сделала такого, что заслужила наказание?»
Неужели он правда собирается мне пробить живот? Но ведь потом ему придётся самому меня лечить! Ляо Тинъянь нервно прикрыла живот руками, но одежду с неё тут же стянули.
На миг её чувства оказались противоречивыми.
«Ах, так вот какое ты имел в виду "наказание". Ну, если бы ты сразу так сказал, не пришлось бы так волноваться».
— Ты не сопротивляешься, — заметил Сыма Цзяо.
— Что? Если хочешь, я могу попробовать, — ответила она.
Она небрежно пошевелилась и добавила:
— Нет, не надо, остановись.
Едва сдерживая улыбку, Сыма Цзяо дёрнул щекой, но всё же удержался. Сжав её лицо, он тихо сказал:
— Не смеши меня.
«Откуда мне знать, что у тебя с чувством юмора не так? Ты вообще трудный человек!»
— Не смей сопротивляться.
Однако, когда он начал целовать её рану на животе, Ляо Тинъянь всё равно невольно дёрнулась. Ощущение было настолько странным, что она попыталась вырваться, но её тело крепко удерживали.
— Ты покраснела, — сказал Сыма Цзяо, вытерев её лицо большим пальцем, прежде чем снова наклониться, чтобы поцеловать её.
Этот жестокий мужчина действовал так мягко, словно его жесты не имели ничего общего с его суровым характером.
Но Ляо Тинъянь понимала, почему он называл это «наказанием».
— Мужчины из рода Сыма всегда так издеваются над своими женщинами?! — не выдержав, она закричала сквозь слёзы, обняв его за шею и с силой дёрнув за волосы.
Её кожа горела огнём, и от боли она ударилась головой о подбородок Сыма Цзяо. Ляо Тинъянь всхлипывала в беспамятстве:
— Я сгорю заживо!
Мужчины из рода Сыма редко вступали в отношения с посторонними, и одной из причин этого была духовная кровь Фэншань, насыщенная элементом огня, которая причиняла чужакам мучительные страдания. Особенно в первый раз, и слово «наказание» здесь вполне уместно. В случае с Сыма Цзяо, обладающим этим пламенем в полной мере, Ляо Тинъянь бы не выдержала, если бы до этого не выпила столько его крови.
Однако Сыма Цзяо переносил эту боль изо дня в день, год за годом.
— Я не хотел, чтобы тебе было так больно, но ты меня разозлила, поэтому в этот раз это твоё наказание, — хрипло произнёс он, поцеловав её в пылающий лоб.
Ляо Тинъянь, мучаясь от боли, крепче обхватила его шею, пытаясь задушить его прямо на себе. Казалось, она не услышала его слов.
Сыма Цзяо вонзил зубы в её а лицо, затем осторожно слизал каплю крови с раны, словно взрослый зверь, утешающий раненного детёныша. Он был не в силах полностью подавить свою жестокость. Ему всегда хотелось причинить ей немного боли.
Он убрал волосы, закрывавшие её лицо, и прижался к её щеке.
Они уже не раз соединялись душами, но теперь это было нечто совершенно иное. Ляо Тинъянь не могла поверить в то, что с ней происходило.
— Не бойся. Пока я здесь, никто тебя не тронет. Такой боли больше не будет. Плачь, не сдерживайся. И не смей больше причинять мне боль.
Сыма Цзяо всегда мстил тем, кто заставлял его страдать. Ляо Тинъянь тоже приносила ему страдания. Однако он не мог её убить, а мог лишь терпеть боль, которую она причиняла.
Это злило его до безумия.
— Если это случится снова, я тебя убью, — сказал он, произнеся угрозу с таким тоном, что это прозвучало, как любовное признание.
Ляо Тинъянь почувствовала, как его мысли проникают в её душу, и задрожала от страха. О боже, он правда это имел в виду.
Однако, вместо страха Ляо Тинъянь почувствовала, как нос защипало от подступивших слёз.
Она вспомнила, как учитель на одном из занятий рассказывал о «последствиях» духовной связи. Чем глубже чувства между двумя людьми, тем сильнее взаимное влияние. Фраза «тебя ранят, а боль ощущаю я» перестаёт быть просто выражением — это реальность. Именно поэтому многие даосские супруги, которые прожили вместе долгие годы, выбирают уйти из жизни после смерти своей половины.
Совместная жизнь и смерть — это не принудительный механизм, а выбор, продиктованный глубокой любовью и нежеланием жить в одиночестве.
Ляо Тинъянь постепенно осознала, как сильно начала зависеть от Сыма Цзяо. Эти чувства были обоюдными, но она не могла точно сказать, кто сильнее влияет на кого — она на Сыма Цзяо или он на неё.
Любовь расцветала в её сердце, как цветок. Каждое духовное единение между ними было подобно дождю, питающему этот цветок, заставляя его расти и раскрывать свои лепестки.
Раньше в её духовной обители было безбрежное голубое небо, но в какой-то момент там появилась целая цветущая лужайка. Когда Сыма Цзяо приходил туда, чтобы отдохнуть, он всегда предпочитал сидеть среди этих цветов.
Духовная обитель Сыма Цзяо, напротив, была выжженной землёй. Но однажды там возник островок чистоты, где не было алого пламени и иссохшей земли. В этом месте росла одна-единственная лужайка с цветами, освещённая слабым лучом солнца.
Когда Ляо Тинъянь погрузилась в сон, Сыма Цзяо провёл рукой по её лбу, чтобы проверить температуру.
Внутри её тела происходили изменения. После этого случая она станет намного сильнее обычных культиваторов и будет восстанавливаться гораздо быстрее.
Интересно, что в клане Сыма, чем сильнее кровь, тем медленнее заживают собственные раны, но они обладают способностью ускорять исцеление других.
Сыма Цзяо снял с клетки, висящей снаружи, пару птиц и, перевернув их, превратил обратно в человеческую форму.
Юн Линчунь и Юн Шицю, брат и сестра, вновь вернулись к своим прежним обликам, не помня ничего из того, что произошло за последнее время. Их воспоминания будут стёрты, а следы пребывания Ляо Тинъянь и Сыма Цзяо тщательно скрыты.
Настало время покинуть это место.
0 Комментарии