Эти защитные артефакты были разными: заколки, браслеты, серьги, наплечники, и даже огромная броня XXXL размера. Ляо Тинъянь сомневалась, что она вообще сможет это носить.
Но броня была не самым странным выбором. Сыма Цзяо достал огромный щит, который походил на черепаховый панцирь.
«Он что, пытается превратить меня в крепость?»
Она наблюдала, как он поднимает тяжёлое кольцо, явно предназначенное для быка, и взвешивает его в руках. Сыма Цзяо оказался будто доволен.
— Этот носовой обруч нам не нужен, — сказала Ляо Тинъянь, осторожно остановив его. — Если ты нацепишь его на меня, мой нос не выдержит!
— Хм? Это носовой обруч? — удивлённо переспросил Сыма Цзяо.
— Ну конечно! Наверное, он для быков. Слишком уж громоздкий, давай оставим его, — настаивала она.
— Мне он кажется подходящим, — спокойно сказал Сыма Цзяо.
«Что ж, дорогой, мне он точно не подойдёт!»
Пройдя мимо Ляо Тинъянь, он взял крупное наплечье, усеянное острыми шипами. Судя по его размеру, его мог бы носить только крепкий человек с внушительными мышцами. Судя по его выражению лица, наплечье ему явно понравилось.
Ляо Тинъянь никак не могла понять, как у него могла быть такая дикая любовь к подобным вещам. Её лицо стало отражением её изумления. Сыма Цзяо явно видел это и едва сдерживал смех.
Не сдаваясь, Ляо Тинъянь спросила, потянув его за рукав:
— Ты правда хочешь, чтобы я носила всё это?
— Конечно, всё для тебя, — беззаботно ответил он.
Тогда Ляо Тинъянь решила прибегнуть к самому мощному оружию — жалобному тону:
— Но мне не нравится это, может, не будем? — с лёгким капризом в голосе попросила она.
Сыма Цзяо слегка усмехнулся, услышав, как она в мыслях обзывает его. Он взял красивое ожерелье с камнями и показал ей:
— А это тебе нравится?
Ожерелье было украшено фигурками нефритовых ласточек и облаками, с изящными золотыми узорами и красными камнями, подвешенными на тонких цепочках. Оно выглядело потрясающе.
— О, конечно, это просто великолепно! — воскликнула Ляо Тинъянь.
Когда он нормальный, у него и вкус хороший.
Но Сыма Цзяо бросил ожерелье в сторону со звоном.
— Жаль, что это не защитный артефакт. Значит, не берём.
«Да чтоб тебя!
Этот человек действительно меня любит? Что за фальшивое чувство привязанности!»
Ши Юйсян в своём городе Фэнхуа была настоящей хозяйкой. Её окружали люди, которые ей подчинялись, а рядом были лишь красивые, но маломощные мужчины, которых она держала при себе. Ляо Тинъянь, оказавшись здесь, чувствовала себя ещё свободнее, чем в академии. Теперь у неё не было ни занятий, ни строгого распорядка, словно начались каникулы.
Место, где жила Ши Юйсян, было ещё роскошнее, чем её жильё в академии, а по уровню комфорта оно почти не уступало дворцу Байлу. Казалось, что у рода Ши действительно особенные привилегии. Ляо Тинъянь видела столько дворцов и сокровищ, что начала относиться к ним как к чему-то обыденному.
Теперь она жила в самом роскошном дворце, спала рядом с самым диким наставником... и носила самые уродливые защитные артефакты.
Когда они вернулись в комнату, Ляо Тинъянь отказалась надевать эти артефакты и с облегчением плюхнулась в огромную мягкую кровать, укрывшись цветочными одеялами. Она не двигалась, выражая своё негодование молчанием.
Сыма Цзяо даже не посмотрел в её сторону и ушёл с артефактами в другое место. Не услышав от него никаких звуков, Ляо Тинъянь поднялась и начала его искать, но никого не нашла.
Ляо Тинъянь: «Предок точно что-то замышляет».
Ей казалось, что Сыма Цзяо просто развлекался, дразня её. Ему ведь уже несколько сотен лет, а иногда ведёт себя, как ребёнок. Не зря её племянник, который ходит в начальную школу, казался ей куда более зрелым. Тот хотя бы дарил цветы девочке, которая ему нравилась, и приносил ей молоко по утрам.
Ляо Тинъянь закатила глаза и, найдя удобное место, присела. Она вытащила бутылочку с пилюлями и съела две. Эти пилюли она нашла в сокровищнице. Ей понравилась упаковка. Сыма Цзяо мельком взглянул на них и сказал, что они успокаивают нервы, и Ляо Тинъянь решила взять их с собой.
С тех пор, как она очнулась после лихорадки, в её душе поселилось беспокойство. Она чувствовала, будто не может найти покоя. Приняв пилюли, она ощутила, как её разум прояснился, и внутри воцарилась тишина.
«Я даже молиться захотела», — подумала Ляо Тинъянь.
Тем временем, Сыма Цзяо ушёл в тихую комнату, чтобы заняться кузнечным делом. Те защитные артефакты, которые они нашли в сокровищнице, были свалены в кучу. Он разбирал их по очереди, анализировал, а затем переплавлял, превращая их в различные шарики и украшения.
Наконец он взял то самое ожерелье с камнями, которое когда-то демонстративно выбросил при Ляо Тинъянь, и принялся вплавлять в него защитные артефакты.
Когда Ляо Тинъянь очнулась от состояния покоя, она обнаружила, что Сыма Цзяо развалился на её троне, а её заставил лежать прямо на его коленях.
Она поднялась и сразу ощутила что-то тяжёлое на груди. Опустив взгляд, она увидела то самое ожерелье.
Оно и раньше было красивым, а теперь, с добавлением мелких бусин и цветков, стало ещё изящнее. Ляо Тинъянь не могла оторвать глаз и мысленно усмехнулась: «Предок притворялся, что выбросил его, а теперь вот вернул».
Она изучила артефакт и вдруг поняла, что с ним что-то не так. Раньше это было просто ожерелье для хранения, что не очень нужно культиваторам её уровня, ведь у них уже есть свои пространственные мешки. Но теперь оно стало защитным артефактом с функцией хранения.
Пытаясь разобраться в его использовании, она не могла не восхититься: «Что за удивительное создание этот Сыма Цзяо? Он и кузнечное дело освоил?»
Сыма Цзяо открыл глаза и посмотрел на неё. Ляо Тинъянь подняла ожерелье и спросила:
— Ты это сам сделал?
Он хмыкнул, что означало утвердительный ответ.
— А где ты научился кузнечному делу? — поинтересовалась она.
Её учителя рассказывали, что кузнечное искусство очень сложное, и научиться этому могут далеко не все. Это как математика или физика в современных школах: без таланта не разберёшься.
Она и сама пыталась изучать азы кузнечного ремесла, но быстро сдалась, поняв, что это не для неё.
— Это настолько просто, что разве этому нужно учиться? — ответил он с лёгкой насмешкой.
0 Комментарии