Для него всё было легко. На Трёхсвятой горе, где он долгое время жил, остались древние книги и техники. Хоть он и не собирался учиться, время от времени из-за скуки он их просматривал, и быстро понимал. Да и его преимущество — обладание духовным огнём — тоже помогало.
Блеск его мастерства ослепляет...
— Так значит, мне больше не нужно носить эти огромные наплечники и броню? — спросила Ляо Тинъянь, прижимая к себе красивое ожерелье и чувствуя, как избежала беды.
— Ты действительно думаешь, что я заставил бы тебя это носить? — спокойно ответил Сыма Цзяо.
Хотя с его загадочными подходами, это ещё не факт.
Ляо Тинъянь улыбнулась.
— Конечно, нет! Ты ведь лучший!
— Но в твоей голове явно другое, — заметил он с лёгкой усмешкой.
— Мой разум спокоен, ты не должен слышать, о чём я думаю, — заявила Ляо Тинъянь, но в этот момент Сыма Цзяо внезапно надавил ей на лоб и уложил обратно.
— И не нужно слышать. Я могу угадать, — сказал он с улыбкой.
Ляо Тинъянь не испугалась.
Она снова опустила взгляд на ожерелье, чтобы рассмотреть, сколько защитных заклинаний было встроено в него. Помимо того, что Сыма Цзяо использовал уже существующие защитные артефакты, он ещё создал новые. Предок уменьшил их и встроил в ожерелье, сохранив его функции хранения.
Чем больше она смотрела, тем больше терялась в подсчётах.
— Всё? — спросил Сыма Цзяо.
— Я не могу сосчитать их. Их так много, и мне кажется, что я даже не использую все.
— Очень скоро они тебе пригодятся, — с усмешкой ответил он.
— Что? — удивлённо переспросила Ляо Тинъянь, повернувшись к нему.
Но Сыма Цзяо уже закрыл глаза.
— Через пару дней сама всё узнаешь.
Он никогда не любил объяснять свои планы. И если он что-то задумал, то это происходило внезапно. Ляо Тинъянь уже привыкла к этому. Он был сложным человеком, но её это особо не волновало. Её любопытство редко длилось дольше десяти минут, так что она решила не задавать лишних вопросов и дождаться, когда всё само собой разрешится.
Последние дни Ляо Тинъянь чувствовала себя крайне раздражённой. Она не понимала, что происходит. Девушка даже спала плохо. Сыма Цзяо оставался абсолютно спокойным и иногда с любопытством наблюдал за её приступами раздражения, как будто он был готов аплодировать, если бы она решила устроить ещё одну истерику.
«Как же хочется что-нибудь для успокоения, как Тайтайский сироп для душевного равновесия...»
Ночью разразилась гроза, и грохот молний разносился по небу, словно удары прямо над головой. Ляо Тинъянь вдруг ощутила страх и слабость. Впервые за долгое время её разбудил не Сыма Цзяо, а гром.
«Что со мной не так? Неужели я сделала что-то такое, что теперь боюсь грозы?» — думала она, сидя на кровати и пытаясь разобраться. Очередная молния ударила, и её сердце забилось с такой силой, что она начала трясти Сыма Цзяо.
Тот не спал, а просто лежал с закрытыми глазами. Ляо Тинъянь продолжила трясти его, но он не открыл глаз. Зато уголки его губ поднимались всё выше.
Ляо Тинъянь замерла и, не думая долго, нажала рукой на одно весьма уязвимое место.
Сыма Цзяо наконец открыл глаза.
Ляо Тинъянь с серьёзным выражением лица спросила:
— Мне кажется, что гром меня беспокоит, у меня какое-то беспокойство на душе. Как думаешь, почему так? Раньше такого не было.
— Убери руку, иначе скоро тебя молния ударит, — холодно ответил Сыма Цзяо.
Ляо Тинъянь бросила взгляд на его тело и с насмешкой спросила:
«И что это за связь такая? Неужели у вас там что-то такое, что может молнией ударить?» — Она специально кричала в мыслях с преувеличенной эмоциональностью, чтобы подразнить его.
Сыма Цзяо перевернулся на другой бок и засмеялся. Её вопрос снова попал прямо в его странное чувство юмора.
Насмеявшись, он обнял её, притянув за затылок к себе на грудь:
— Ты скоро совершишь прорыв, вот и чувствуешь себя так. Будет грозовой удар.
Ляо Тинъянь наконец осознала, что он прав.
— Ах да! — вдруг вспомнила она. — Действительно, я уже скоро прорыв сделаю.
Она вздохнула, поняв, почему это её не беспокоило раньше: до этого момента она не сталкивалась с грозовыми ударами из-за того, что её культивация поднималась благодаря цветку Фэншань. Всё шло слишком гладко, без каких-либо трудностей.
Недавние занятия с Сыма Цзяо ещё больше ускорили её прогресс. Его слова означали, что если бы они снова занялись двойным совершенствованием, её прорыв произошёл бы моментально, и тогда молнии ударили бы прямо здесь.
Ляо Тинъянь вздохнула с облегчением и потерла руки, осознав, что чуть не попала в беду.
Но почему это состояние перед прорывом так похоже на симптомы ранней менопаузы?
Кроме того, теперь стало понятно, зачем Сыма Цзяо подготовил столько защитных артефактов — для того, чтобы она пережила грозовой удар, а не из-за её предыдущих неприятностей.
Ляо Тинъянь поразмышляла и с некоторой тревогой спросила:
— А вдруг я стану первым культиватором на стадии формирования духа, которого убьёт грозовой удар? Всё-таки я использовала сокращённый путь, это немного пугает.
Сыма Цзяо, оставаясь в своём стиле, уверенно сказал:
— Пока я рядом, ты не умрёшь.
«О да, ты самый крутой», — мысленно вздохнула Ляо Тинъянь.
На следующий день Ляо Тинъянь убедилась, что предок действительно невероятен.
— Знаешь, почему я выбрал Ши Юйсян? — спросил Сыма Цзяо, поднимая белую мышь, в которую была превращена Ши Юйсян. — Потому что она тоже на стадии формирования духа и скоро совершит прорыв.
Род Ши пользовался особыми привилегиями. Им позволяли отправляться в секретное место Божественного Дворца Гэнчэнь для совершения прорыва — Громовое Ущелье. Естественный барьер в этом месте мог поглощать большую часть ударов молний, и даже самые слабые ученики рода Ши могли спокойно пережить свои грозовые удары.
Кроме того, это место скрывало тайну: те, кто совершал прорыв в Громовом Ущелье, могли в течение нескольких дней улучшить свой уровень культивации. Чем дальше культиватор продвигается, тем труднее ему совершенствоваться, и продвижение на одну ступень могло занять десятки или даже сотни лет.
Сыма Цзяо намеревался отправить Ляо Тинъянь под видом Ши Юйсян, чтобы она совершила прорыв в Громовом Ущелье.
0 Комментарии