Мо Жу, будучи человеком сообразительным, сразу понял намерения князя. Он поспешил к хвосту колонны, отправил прочь патрульных всадников, оставив лишь несколько надёжных телохранителей, которым велел не выдавать себя.
Цуй Синчжоу, идя по короткой дороге, ощущал смешанные эмоции. Его охватили удивление и, к его собственному удивлению, едва заметное чувство радости.
Но, в то же время, он был раздосадован упрямством Лю Мянь Тан: следовать за войском, отправляющимся на западный фронт, — что за выходка!
Он поклялся, что при встрече непременно отчитается её за этот поступок.
Однако, когда он наконец увидел её, сидящую у костра на камне, в мужской одежде, с растрёпанной причёской и усталым видом, все слова упрёков вылетели из его головы.
Она выглядела утомлённой. Видимо, путь был нелёгким. Хоть у неё и была повозка, её простые тканевые туфли были в грязи, а лицо, не тронутое косметикой, выглядело бледным и измождённым.
Цуй Синчжоу замер, чувствуя странное волнение, глядя на неё.
Лю Мянь Тан, увидев его, сначала выглядела озадаченной. Постепенно её глаза заблестели, и она, медленно поднявшись с земли, вдруг бросилась к нему, почти спотыкаясь на ходу.
Её порыв был так искренен, что сердце Цуй Синчжоу невольно дрогнуло. Он протянул руки, готовясь принять её в объятия.
Но совершенно неожиданно, когда она приблизилась, её тонкая рука взметнулась в воздух, и она с силой ударила его по щеке!
Удар оказался таким резким, что лицо князя заметно отклонилось в сторону.
Мо Жу, ошеломлённый этим, прикрыл рот рукой и посмотрел на стражников, которые сами не знали, бросаться ли на помощь князю.
Цуй Синчжоу был потрясён до глубины души. Он медленно повернулся к ней, не веря своим глазам.
«Она, наверное, обозлилась на меня за развод?» — подумал он. — «И специально пришла, чтобы высказать всё, что накопилось».
Но Лю Мянь Тан явно не чувствовала его гнева.
Эти несколько дней тянулись для неё, как годы.
Её одежда оказалась недостаточно тёплой для северного пути, и она мерзла в повозке. Ей пришлось завернуться в одеяла вместе с горничными. Несколько часов назад один из солдат, заметив, как они дрожат от холода, помог им развести костёр.
В пламени костра она увидела приближающегося мужчину в военной форме. Его широкие плечи, стройный стан, уверенная поступь — всё говорило о его силе и решимости.
Сначала она не узнала его. Этот суровый и величественный воин не мог быть её мужем. Но, когда он приблизился, черты его лица — гордая линия бровей, прямой нос, тонкие губы — подтвердили, что перед ней стоял её муж.
Все обиды, которые она держала в себе, нахлынули как бурный поток, ломая ледяную преграду в её душе. Она даже не осознавала, как её рука с силой ударила его.
После удара она, не сдерживая эмоций, закричала:
— Ты возомнил себя князем Хуайян? Тот пишет бракоразводное письмо ради славы, чтобы прославиться как праведный человек! Ну, так пусть он занимается этим! Но зачем ты, обычный человек, решил ему подражать? Уходишь в армию, бросаешь жену, оставляешь семью без средств. Кто похвалит тебя за это? Может, ты слишком увлёкся священными текстами и совсем потерял разум?
Её громкий голос разносился над лагерем. Лю Мянь Тан выглядела так, словно не собиралась уступать в этом споре.
Ли-мама, осознав, что дело принимает опасный оборот, попыталась вмешаться:
— Ой, ну это же грех! — проворчала она, пытаясь увести Лю Мянь Тан, чтобы та не наделала ещё глупостей.
Но Цуй Синчжоу строго поднял руку, жестом остановив Ли-маму.
Лю Мянь Тан вытащила из-за пазухи письмо о разводе, разорвала его на мелкие клочки и бросила ему под ноги:
— Живой я принадлежу семье Цуй, и умерев, стану её духом. Раз я не совершила ничего, за что меня можно прогнать, с какой стати ты меня бросаешь?
Цуй Синчжоу, никогда в жизни не испытывавший такого унижения, неожиданно рассмеялся:
— Ты вошла в мой дом и не родила наследников. Воспитанием и скромностью ты тоже похвастаться не можешь. А теперь ещё и осмелилась поднять на меня руку. По-твоему, этого недостаточно для развода? Да и как ты смеешь идти за армией? Ты должна немедленно вернуться домой с Мо Жу!
Её глаза наполнились слезами. Подумав о его словах, она признала, что действительно была далеко не идеальной женой. Она не дала ему наследников, но позволила отправиться на фронт, не заботясь о его роде. Её слёзы, которые она сдерживала все эти дни, теперь полились безудержно.
— Иди на войну, если хочешь, но не указывай мне, куда идти! Я останусь за твоей спиной. Если ты умрёшь, а я останусь жива, я смогу забрать тебя домой… — с этими словами она разрыдалась, как ребёнок, будто уже оплакивала его смерть.
Цуй Синчжоу уже не чувствовал жгучей боли от пощёчины, когда заметил, как крупные слёзы катятся из её покрасневших глаз, разбиваясь в его сердце. Каждая капля причиняла ему щемящую боль.
Он, забыв о присутствии других, резко притянул Мянь Тан к себе и крепко обнял её. Почувствовав холод её рук, он укутал её своей накидкой и тихо сказал:
— Это моя вина, я не должен был оставлять тебя одну… Не плачь больше. Здесь холодный ветер, ты можешь обморозить лицо.
Мянь Тан обхватила его за талию, чувствуя, как напряжение и страх, терзавшие её последние дни, наконец отступили.
Когда она впервые получила письмо о разводе, это было словно гром среди ясного неба. Она не могла понять, правда ли это или с её мужем случилось что-то, что заставило его так поступить.
0 Комментарии