Чжоу не ожидала такого ответа от простого «работника» аптеки. В её голосе чувствовались растерянность и страх.
Когда Мянь Тан приказала связать слуг и передать их властям, госпожа Чжоу взвизгнула:
– Я всего лишь пришла за лекарством! Хотела поговорить, а вы взяли и скрутили моих людей! Они не солдаты, а обычные слуги. Немедленно отпустите их!
Мянь Тан, заметив, что её оппонентка утратила прежнюю уверенность, велела Фань Ху разорвать путы. Те ушли, сгорбившись, а Чжоу всё ещё бросала злобные взгляды, полные угрозы.
После этого Мянь Тан вернулась в аптеку и пошла к Линь Сиюэ. Та, к её удивлению, уже паковала вещи и укутывала младенца в одеяла.
– Что ты делаешь? – нахмурилась Мянь Тан.
– Я не могу больше оставаться здесь, – тихо ответила Линь Сиюэ. – Этот переполох произошёл из-за нас с ребёнком. Если та женщина обвинит меня в шпионаже, вас это тоже затронет.
Мянь Тан понимала, что опасения Линь Сиюэ не лишены оснований. Если Чжоу решит использовать её чужеземное происхождение, это может обернуться неприятностями не только для самой Линь Сиюэ, но и для семьи Мянь Тан.
Однако она не могла позволить женщине с грудным ребёнком уйти одной. На улице стояли холодные ветры, а Линь Сиюэ не имела ни родных, ни защитников.
После недолгих раздумий Мянь Тан решила отправить её за пределы границы под охраной Фань Ху.
На следующий день, воспользовавшись сменой дежурств в Золотых Вратах, Линь Сиюэ покинула город.
Она отправилась в одно из недавно освобождённых поселений за границей, где жили как ханьцы, так и варвары. Там она не будет выделяться, а Мянь Тан обеспечила её всем необходимым для начала новой жизни: деньгами, одеждой и едой. Даже одеяла для младенца были сделаны Мянь Тан собственноручно.
Когда вещи погрузили на телегу, Линь Сиюэ, видя это, тихо сказала:
– У нас, в степных племенах, есть правило: не благодарить за великие благодеяния словами. Но я помню вашу доброту и обязательно отплачу вам. У нас принято давать детям обет приёмной матери. Госпожа, согласитесь стать приёмной матерью моего сына?
Мянь Тан, услышав это, засмеялась:
– Я и не жду от тебя ничего взамен. Если ты сможешь вырастить этого малыша здоровым и счастливым, это будет лучшей благодарностью. Ну а приёмной матерью быть – я согласна!
В знак принятия она сняла с шеи нефритовый кулон и повесила его на шею младенца.
Линь Сиюэ улыбнулась и, обняв сына, села в телегу, которая вскоре скрылась за воротами.
Мянь Тан долго стояла у аптеки, провожая взглядом уезжающий экипаж.
В этот момент к аптекам подъехал верхом Цуй Синчжоу.
Мянь Тан обернулась и, увидев его в соломенной шляпе, радостно улыбнулась. Она знала: муж не любит привлекать внимания своим лицом, поэтому всегда закрывается.
– Супруг, ты приехал, чтобы забрать меня домой? – весело спросила она, подбегая к нему.
Цуй Синчжоу, смотря на её лицо, озарённое солнечными лучами, нежно поправил выбившуюся прядь и тихо ответил:
– Мои люди сообщили, что рядом с городом видели подозрительных людей. Я решил проверить, всё ли в порядке.
Мянь Тан кивнула, заметив патрулирующих солдат. Она сказала:
– Раз ты здесь, зайди, выпей чаю, согрейся.
Он с лёгкой улыбкой взял её за руку и вошёл внутрь.
Мянь Тан была так поглощена присутствием мужа, что не заметила, как с противоположной стороны улицы на неё смотрел мужчина в тёплом шарфе. Его глаза были полны удивления.
Когда она скрылась за дверями, он повернулся и быстро покинул город.
Мужчина не отошёл далеко, а, выбравшись за стены города, направился к старому храму.
Внутри, на циновке, отдыхали трое мужчин. Один из них, лежавший с закрытыми глазами, казался главным.
– Господин… – с запинкой начал пришедший. – Я… я только что в городе увидел госпожу Лю…
Мужчину звали Лу Сянь. Его нога была ранена, и он не мог подняться. Полулёжа на циновке, он, услышав сказанное, резко приподнялся и широко раскрыл глаза:
– Что ты сказал? Кого ты видел?
Старший охранник из «Шэнь Вэй», Лю Кунь, тяжело перевёл дух, отдышавшись, ответил:
– Я видел дочь вашей сестры — Лю Мянь Тан.
Лу Сянь, услышав это, застыл. Его глаза широко раскрылись от удивления и он сказал:
– Не может быть! В последнем письме из Яньшаня говорилось, что Мянь Тан упала в реку и… умерла.
Лю Кунь взволнованно возразил:
– Я тоже боялся ошибиться, но разглядывал её долго и даже ущипнул себя за бедро, чтобы убедиться, что не сплю. Мянь Тан – девушка так похожа на вашу сестру, будто её отражение. Разве на свете есть много людей с такой же яркой и выдающейся внешностью?
Лу Сянь, услышав это, не смог сдержать слёз. Его голос дрожал, пока он восклицал:
– Сестрёнка, слышишь ли ты с небес? Твоя дочь Мянь Тан жива! Она не умерла!
Пытаясь подняться, он снова попытался встать, но боль в ноге не дала ему этого сделать. В отчаянии он громко спросил:
– Почему ты не подошёл к Мянь Тан? Почему не привёл её сюда?
Лю Кунь тяжело вздохнул и, опустив голову, ответил:
– Сегодня в Унингуане полно солдат. Не знаю, не они ли охотятся за нами. Кроме того, я видел, как мисс Лю держалась за руку с каким-то тысячником. Я… я просто не решился подойти.
Лу Сянь, задумавшись, нахмурился:
– Может быть, ты всё-таки ошибся? Мянь Тан была полностью предана господину Цзы Юю. Как она могла так нежно держать за руку другого человека?
Лю Кунь сердито ударил себя по лбу и почти выкрикнул:
– Да как можно было ошибиться? Это была она, точно говорю! Она работает в аптеке в городе. Если вы разрешите, я притворюсь покупателем и передам ей записку, чтобы она узнала, что вы здесь.
Лу Сянь, радуясь тому факту, что его племянница жива, почувствовал, как волнение отодвигает боль. Но он не забывал о необходимости быть осторожным.
– Иди, но будь предельно осторожен. Мы и так на мушке у людей Агу Шаня и шпионов князя Суэй. Не приведи беду на голову Мянь Тан.
Лю Кунь несколько раз кивнул, достал из своей поклажи бумагу, кисть и тушечницу. Приготовив всё необходимое, он на мгновение задумался, а затем быстро написал короткую записку.
0 Комментарии