Следующие несколько глав будут выходить чуть медленнее, так как мы потратили много времени с переводчиком на борьбу с людьми, которые украли наши тексты и выставили под своими именами, да ещё и "расписание переводов (кражи)" спланировали. Напоминаем, все тексты на сайте Asian Webnovels – наши авторские. Если вы увидели наши переводы где-то ещё, то можете либо смело жаловаться платформе, на которой они опубликованы, либо написать нам. Если вы надумали скопировать наши переводы, то, пожалуйста, передумайте. Так вы сохраните и себе и нам нервов. Плюс, мы сосредоточимся только на переводе, а не на написании жалоб платформам.
Ли-мама в последние дни чувствовала себя крайне неловко в этом дворе.
Шпионить и работать под прикрытием — дело неблагодарное, и хороший конец ждёт таких редко. Она, Ли-мама, привыкшая быть уважаемой в хозяйстве, где её ценили за умение и в свет выйти, и на кухне справиться, теперь превратилась в обманщицу, что предала доверие девушки.
Поэтому и неудивительно, что Мянь Тан встречала её холодным взглядом.
Но, несмотря на это, за время, проведённое с Мянь Тан, Ли-мама прониклась к ней теплотой. Девушка была проста в общении, а её искренность вызывала симпатию. Теперь, когда между ними возникло напряжение, даже привычная строгость Ли-мамы не могла заглушить её внутреннюю боль.
И вот вдруг Мянь Тан подошла к ней с искренним извинением. Это повергло старую женщину в смущение.
— Госпожа, я недостойна такого обращения! — воскликнула Ли-мама, пытаясь удержать её от столь искренних слов.
Но Мянь Тан ответила с лёгкой улыбкой:
— Не зовите меня госпожой. Мы ведь не женаты с ним. Просто зовите меня мисс Лю.
Ли-мама понимала её, но тяжело вздохнула. Изменить привычку было нелегко. Она молча продолжила помогать Мянь Тан на кухне, занявшись нарезкой мяса.
Когда блюдо было готово, Мянь Тан взяла тарелку и понесла её в дом. К тому моменту Цуй Синчжоу уже сидел за низким столиком с Лу Сянем.
Лу Сянь пил вместо вина горячую воду из-за ран.
Сначала он с недоверием отнёсся к приглашению Цуй Синчжоу. Казалось, тот вновь захочет выведать что-нибудь о событиях в Яньшане. Однако, к его удивлению, разговор не касался ни восстаний, ни контрабанды.
Цуй Синчжоу спрашивал только о местных традициях, еде и обычаях.
Постепенно напряжение ослабло, и разговор перешёл в дружелюбное русло. Лёгкость беседы была необычной, но приятно успокаивающей.
Лу Сянь, который всегда любил умные разговоры, начал вовлекаться. К концу трапезы он подумал: «Как же Мянь Тан и этот человек были бы хороши друг для друга, если бы всё сложилось честно!»
Когда Мянь Тан вошла с очередным блюдом, она с удивлением заметила, как тепло её дядя беседует с Цуй Синчжоу.
Ей было странно видеть, что человек, который редко говорил больше трёх слов с соседями в Линцюане, сейчас так живо общается с контрабандистом.
Она хотела поставить тарелку и уйти, но Цуй Синчжоу, подвинувшись на своём месте, произнёс:
— Дядя не чужой. Садись с нами. Остальные блюда пусть подадут служанки.
Мянь Тан замялась, но ответила:
— Я лучше поем в соседней комнате.
Она понимала, что дядя действительно близкий человек, но Цуй Синчжоу — нет. Она не могла позволить себе оставаться за одним столом с мужчиной, который не является её мужем.
Однако Цуй Синчжоу, казалось, был решительно настроен исправить их отношения. Он крепко взял её за руку, усадил за стол, приказал подать ей приборы и положил на её тарелку её любимое блюдо — тушёные креветки в кисло-сладком соусе.
Эти креветки не могли быть из местных мест — в этих краях их не было. Это блюдо стоило усилий и денег. Его определённо привезли издалека.
Глядя на эти золотистые креветки, Мянь Тан вспомнила, что несмотря на его ложь, он действительно проявлял к ней заботу.
Её мать умерла рано, отец и брат были безразличны к её судьбе. Поэтому она всегда ценила даже малейшие проявления доброты.
Сдерживая эмоции, она молча съела креветку.
Лу Сянь, наблюдая за ними, был удивлён. Ему казалось, что они составляют прекрасную пару.
И хотя Мянь Тан была готова уйти и забыть обо всём, он не мог принять этого.
Подняв стакан, Лу Сянь обратился к Цуй Синчжоу:
— Моя племянница многим обязана вам. Вы спасли её жизнь. Мы, семья Лу, будем вечно вам благодарны. Позвольте мне поднять этот бокал за вас.
Цуй Синчжоу с лёгкой улыбкой ответил жестом и пригубил свою чашу.
Лу Сянь опустил чашу с водой и, слегка напрягшись, задал вопрос:
— Однако Мянь Тан провела с вами целый год без свадебного обряда и посредников. Это может породить разговоры. Каковы ваши намерения, господин?
Цуй Синчжоу давно обдумал этот момент. Ему было легче разговаривать с рассудительным Лу Сянем, чем с упрямой и вспыльчивой Мянь Тан.
— Это, безусловно, нужно исправить, — спокойно начал он. — Но в условиях войны на северо-западе устроить свадьбу неподобающе. У Мянь Тан нет родных с отцовской стороны, которые могли бы выступить за неё. Когда мы вернёмся в Чжэньчжоу, я прошу вас, дядя, взять на себя подготовку к церемонии. Приданое я обеспечу, чтобы её имя не пострадало.
Лу Сянь затаил дыхание, пока ждал ответа, и, услышав эти слова, облегчённо выдохнул.
0 Комментарии