Мянь Тан совсем не понимала, о какой книге учета идет речь, но, подчиняясь инстинкту, ответила:
— Пока не сообщайте господину, я сама разберусь с расчетами…
После этого она склонилась над столом и начала по новой проверять счета, строчку за строчкой. Каким-то непостижимым образом Мянь Тан знала, что проводит фиктивные операции, создавая поддельные книги учета. В результате тяжелые груды серебра словно превратились в бесчисленные ручейки, которые постепенно распределялись с общего счета...
Затем она увидела, как перед ней один за другим проезжают повозки. Хотя Мянь Тан не могла видеть содержимое ящиков, ей было известно, что каждый из них полон серебра и серебряных купюр…
Когда Мянь Тан очнулась от острой головной боли, ощущая усталость, оставшуюся от суеты в этом сне, ей показалось, что сон был чересчур абсурдным. Даже если бы она продала все магазины своей семьи, как могло бы накопиться столько богатства? И как она сама, словно чиновник-коррупционер, подделывала бы счета и присваивала деньги... Может быть, слова того бандита сбили ее с толку, и она погрузилась в хаотичный, странный сон?
Однако сон казался настолько реальным, что ей было трудно сразу выйти из этого состояния…
Мянь Тан медленно открыла глаза и, пребывая в некотором оцепенении, уставилась на потолочную балку.
— Ты проснулась, хочешь воды? — спросил Цуй Синчжоу, сидевший рядом, отложив книгу.
Ночь уже наступила; свеча на столе едва светила, излучая слабый свет.
Мянь Тан безвольно повернула голову к нему, в некотором замешательстве, как будто вернулась в те дни, когда впервые пришла в себя после долгой болезни, ощущая незнакомое расстояние между ними. Она попробовала приподняться, но сил не было, и, слабо и бессильно, спросила:
— Как я потеряла сознание?
Цуй Синчжоу спокойно ответил:
— Бандит, которого ты оглушила, очнулся и напал на тебя… Как ты себя чувствуешь? Вспоминаешь что-нибудь?
Мянь Тан смотрела на лицо своего мужа — красивое и элегантное. В сердце мелькнула тень сомнения, но она отбросила эту мысль, считая, что сама придумала. Как можно было вообще подумать, что муж мог бы лично её оглушить?
Подобная мысль казалась настолько нелепой, что она сглотнула её, не выразив вслух, и только прохрипела:
— Голова сильно болит… Кто были те люди? Как им хватило наглости открыто требовать у меня серебро?
Цуй Синчжоу, услышав её вопрос, вспомнил, что недавно тёмные стражи докладывали о допросе бандитов.
Эти люди оказались настоящими головорезами. Девять из десяти предпочли умереть, чем говорить, но одного все же удалось заставить заговорить после жестоких пыток.
Согласно его словам, когда Мянь Тан покидала Яньшань, она лично провела фиктивный учёт, присвоив значительную сумму. Благодаря тщательно подделанным документам и тому, что доходы банды приходили со всех сторон, до сих пор никто не замечал пропажи. Лишь недавно заменившая её женщина по имени Юнь Нянь обнаружила недостачу и отправила их на поиски Мянь Тан.
Когда стражи пытались выяснить, кто такая Юнь Нянь и какова роль их господина, а также каким образом Мянь Тан смогла получить доступ к столь значительным счетам, один из бандитов со стоном произнёс:
— Наш господин — …
Но он не успел договорить, так как другой, из последних сил подняв голову, выплюнул спрятанную ядовитую иглу и мгновенно убил того, кто собирался рассказать правду. Оставшиеся взглянули друг на друга и покончили с собой, прокусив языки.
Стражи не ожидали, что эта группа горных разбойников будет настолько дисциплинирована, как закалённые бойцы. Никаких живых свидетелей не осталось.
Цуй Синчжоу выслушал этот отчёт с хмурым выражением лица, но смог сложить общую картину.
Этот Лу Вэнь и впрямь был странным человеком, раз позволил женщине вести свои счета. Ещё более удивительным оказалось, что у этих разбойников были крупные капиталы и собственные владения по разным местам... Видимо, их амбиции были немалы, так как они столь легко покорились власти. Но кто же такой этот Лу Вэнь на самом деле?
Что до того, что Мянь Тан увезла с собой большую сумму денег, Цуй Синчжоу не сомневался в этом: по её нынешним поступкам было ясно, что она обладала нужными смелостью и умением. Пожалуй, не удивительно, что ей когда-то перерезали сухожилия на руках и ногах...
Но сейчас Мянь Тан ничего не помнила о своём прошлом в логове разбойников, хотя те, кто её искали, об этом не знали. Если бы они поймали её, ей определенно пришлось бы несладко.
С тех пор как Лу Вэнь подчинился, Цуй Синчжоу всё думал закрыть дом на Северной улице. Однако он отложил это, решив понаблюдать за обстановкой. Кто бы мог подумать, что это откроет такую страшную тайну?
0 Комментарии