Реклама

Скрытое очарование – Глава 74


С тех пор эти двое скрывающихся наследников стали тайным страхом ныне правящей Императорской матери, бывшей наложницы И.

Дядя Мэн, переживший три царствования, хотя и находился в самом расцвете, покинул двор из-за своего несогласия с политикой коррумпированного окружения. Отношения между ним и Цуй Синчжоу всегда были прочными, а теперь старец возлагал на него надежды и откровенно делился с ним тайными мыслями.

При прощании Мэн с искренней заботой сказал ему:

— Хотя я не могу видеть всё ясно, царские небеса затуманены, малые люди ведут танцы, и это не путь для благополучного государства. Береги силы, Цуй, и когда наступят перемены, поддержи страну и народы на дальних просторах.

Цуй Синчжоу с поклоном поблагодарил учителя за наставление и отправился в путь.

В архивах Циньчжоу он действительно нашёл следы интриг, но в некоторых документах явно не хватало страниц, что наводило на мысль о чьей-то скрытности.

Когда он вернулся в Линцюань, небо было усыпано звёздами. Возвратившись в дом на Северной улице, он собирался позвать Ли-маму, чтобы попросить что-нибудь перекусить.

Но тут Мянь Тан, прикрываясь наспех накинутым халатом, подошла и сказала:

— Ли-маме с утра нездоровится, кажется, она вчера съела слишком холодного арбуза. К ней уже приходил лекарь, она выпила настой и отдыхает. Что бы вы хотели поесть, муженёк? Я сама приготовлю.

Цуй Синчжоу, заметив, что вечер прохладен, не хотел, чтобы Мянь Тан выходила на улицу и простудилась. Он спросил:

— А где новые служанки? Пусть они приготовят.

Мянь Тан с улыбкой покачала головой:

— Фан Се и Би Цао довольно старательны, но Ли-мама слишком строго их учит. Даже простое наливание воды заняло у них весь день, и бедные девочки натрудили себе запястья. Я подумала, раз Ли-мама болеет, пусть они хотя бы отдохнут этой ночью. Завтра их ждут новые наставления.

На самом деле, дом Цуй не был таким уж большим, но Ли-мама придерживалась строгих правил. Учения были сложными, и даже воду следовало наливать бесшумно и аккуратно, соблюдая правила осанки и положения рук.

Сначала Мянь Тан пыталась остановить Ли-маму, чтобы та не была так строга, но, увидев, как сильно её беспокоит поведение служанок, она уступила, позволив ей тренировать девочек, что принесло гармонию в доме и обеспечило регулярное трёхразовое питание.

Теперь же Ли-мама спала, а девочек было жаль. К тому же Цуй Синчжоу был слишком брезглив, чтобы есть еду, приготовленную кем-то, кроме неё. Поэтому Мянь Тан решила сама позаботиться о его ужине.

Цуй Синчжоу знал, что её кулинарные способности не так уж совершенны. Лишь некоторые блюда у неё получались достойно, а остальные требовали помощи. Он, полулежа на мягкой софе, спросил:

— И что ты хочешь мне приготовить?

Мянь Тан, вспомнив, что у неё есть корзина речных креветок, предложила:

— Как насчёт жареных креветок? Я училась у Ли-мамы, жарю их до хруста, с добавлением перца и соли. Это замечательное блюдо с рисом.

Цуй Синчжоу, чувствуя голод, кивнул в знак согласия.

Увидев его согласие, Мянь Тан радостно заколола волосы, накрыв их платком, и, усадив мужа за стол у окна, зажгла свечу и принялась готовить.

Муж писал изумительно красивые иероглифы, и Мянь Тан в последние дни уговаривала его сделать для неё набор прописи, чтобы она могла копировать их в свободное время.

Усадив его за стол, она надела фартук и устроилась на маленькой скамейке под навесом у окна, поставив медный тазик на колени и обрезая усы креветок. Она время от времени поднимала взгляд и наблюдала за мужем, склонившимся над бумагой при свете свечи.

Цуй Синчжоу иногда тоже поднимал голову, смотря на неё сквозь лёгкую голубую оконную занавеску, видя, как она через каждые пару минут отдыхала от утомительного занятия.

Он заметил, что её руки устают — такие дела обычно поручались служанкам. Наблюдая, как она несколько раз утомлённо откладывает ножницы, Цуй Синчжоу наконец отложил кисть, вышел к ней и, взяв скамейку, сел рядом, чтобы помочь ей с креветками.

Мянь Тан особенно любила то, что муж редко говорил о своих чувствах, но каждый жест вызывал у неё теплоту. Глядя, как его изящные пальцы, предназначенные для каллиграфии, заняты тяжёлой работой, она почувствовала стыд, что муж не может прийти домой и сразу получить горячую еду.

Когда креветки были очищены, Мянь Тан взбила яйца и приготовила тесто, чтобы обжарить креветки. Этому блюду она научилась, подглядывая за процессом у Ли-мамы.

Готовое блюдо выглядело великолепно: золотистые креветки с лёгкой солёно-перечной приправой. Они идеально сочетались с рисом, и Цуй Синчжоу, с аппетитом поев, съел две миски риса, сопровождая их креветками и парой маленьких блюд с маринованными закусками. Мянь Тан, радуясь, что смогла порадовать его, усердно подавала еду.

Ли-мама, проходя мимо окон ночью, увидела их силуэты и неожиданно подумала, что эта пара действительно хорошо смотрится вместе. Она покачала головой, смеясь над собой, думая, что желудочные боли затуманили её разум.

С приближением зимы ночи стали прохладнее, и Мянь Тан, привыкшая к южному климату, радовалась теплу мужа рядом. Обняв его за руку, она с удовольствием провела бы больше времени в постели.

Но сегодня было запланировано экстренное собрание торговой гильдии, и в доме семьи Хэ ей передали, что присутствие обязательно.

Наконец, промедлив как могла, Мянь Тан, стиснув зубы, собралась встать.

Цуй Синчжоу, который долго не спал, писав письма, потянул её за руку и, не открывая глаз, сказал:

— Зачем так рано? Полежи ещё немного со мной…

Мянь Тан тоже не хотела покидать его, но заботы ждали. Она нежно успокоила его, и, когда он отпустил её руку, встала, чтобы умыться и переодеться.

Тем временем Ли-мама немного окрепла и распределила дела между служанками: Фан Се поручили помочь госпоже, а Би Цао — заняться кухней.

Оттого, что Ли-мама была на больничном, две молодые служанки почувствовали облегчение, ведь старшая была строгой, и они ещё не привыкли к её правилам. Они боялись своих хозяев, но оказалось, что кроме строгой Ли-мамы, в доме были только добрые хозяева.

Старший хозяин был настолько красив, что служанки не могли оторвать взгляд, а манеры выдавали в нём образованного человека. Он был немногословен и, казалось, не замечал их.

 

Отправить комментарий

0 Комментарии

Реклама