Хуапинь и Янчи, увидев это, ринулись к Мянь Тан, чтобы остановить её. Но подоспевшие Фан Се и Би Цао, две служанки со стороны Мянь Тан, оказались непростыми.
Когда-то Цуй Синчжоу специально велел подобрать таких девушек, которые, в случае необходимости, могли бы защитить свою госпожу. Поэтому он выбрал тех, кто был физически крепок и обучен боевым навыкам.
Сейчас его дальновидность оправдалась. Девушки заметили, что слуги Юнь Нян пытаются вмешаться в драку, и, не раздумывая, бросились на них. Одна за другой, они яростно дёргали противников за волосы и кусали их за уши, сражаясь, как дикие кошки.
Эти деревенские девушки знали, как драться не на шутку. Хуапинь и Янчи, забыв о преданности, ввязались в отчаянную борьбу с яростными девицами.
А Мянь Тан, хоть и не обладала особой физической силой, но благодаря навыкам, которые она когда-то освоила, сумела с лёгкостью справиться с хрупкой Юнь Нян. Несколькими движениями она синила ей пол-лица и продолжала дёргать её за волосы, выкручивая кожу на лице.
Однако, почувствовав усталость из-за недавней травмы, Мянь Тан вскоре ослабела. Би Цао, уложив Хуапинь в воду, поспешила к госпоже и помогла ей сесть:
— Госпожа, отдохните, я сама справлюсь! — сказала она, снова хватая Юнь Нян за ворот.
Мянь Тан уже качалась от усталости, но в этот момент её подхватил Цуй Синчжоу.
На самом деле, Цуй Синчжоу никогда прежде не видел, чтобы женщины дрались так яростно.
Хотя во дворце его отца было немало женщин, но они предпочитали наносить скрытые удары, а здесь он наблюдал настоящий бой. Ему это было в новинку.
Он понимал, что Мянь Тан считает Юнь Нян зачинщицей всего беспорядка, и пока это так, его планы оставались в тайне.
Поддерживая обессиленную супругу, он, заметив её потный лоб, мягко сказал:
— Драться на улице? Это неподобающее поведение.
Тогда стражники, не выдержав, решили вмешаться и попытались разнять девушек, но Цуй Синчжоу, опередив их, подошёл к растрёпанной Юнь Нян и сказал:
— Ты, без всякой причины порочившая честь моей супруги, пройдём в местное управление и решим всё по справедливости.
Юнь Нян понимала, что её замыслы рухнули. После того как её отец покинул столицу, она хоть и пережила трудные времена, но позднее привыкла жить в почёте. На Яньшане никто не смел обращаться с ней без уважения, даже Цзы Юй относился к ней учтиво.
Но сегодня её, словно собаку, избили на улице слуги Мянь Тан, и это было сильным ударом по её самолюбию!
Когда стражники, наконец, смогли разнять служанок и подхватили её, она с ненавистью оттолкнула их руки, не сказав ни слова этому притворщику. Поддерживаемая так же растрёпанной Хуапинь, она ушла прочь.
Тем временем у чайной снова собралась толпа зевак. Стражники вывели её сквозь этот плотный круг любопытных.
Цуй Синчжоу не спешил преследовать их. Пока шла потасовка, он велел своим тайным охранникам окружить район, чтобы уже ночью арестовать Юнь Нян для допроса.
В этот момент он заметил, как его супруга тихо застонала.
Недавний бой отнял у Мянь Тан последние силы, а старая травма на запястье снова дала о себе знать.
Не выдержав, она облокотилась на мужа, но, увидев, как Юнь Нян пытается скрыться, насторожилась:
— Милый, не отпускай её! Спроси, какие коварные замыслы у неё на уме!
Мо Жу, смекнув, что господин не хочет, чтобы Мянь Тан допрашивала Юнь Нян, предложил:
— Госпожа, её людей так много. Если бы они все вмешались, нашему господину не справиться! Все эти разбойники уже в управлении, и там уж разберутся. К тому же магазин пострадал — нужно вернуться и подсчитать убытки.
Эти слова пришлись Мянь Тан по душе. Разбойники разрушили много ценных товаров, и нужно было тщательно всё проверить и потребовать компенсацию.
Забыв о боли в запястье, она поспешила вернуться, чтобы привести в порядок лавку.
Среди толпы зевак было немало соседей с Северной улицы. Уже давно они слышали о пылкости Мянь Тан, и сегодня, увидев её в деле, не могли не восхититься. Многие не преминули помочь ей с уборкой, громко проклиная негодяев.
После этой суматохи Цуй Синчжоу тоже не мог просто уйти. Он поручил Мо Жу остаться, чтобы помочь работникам с уборкой, а сам отправился с Мянь Тан и служанкой Фан Се обратно на Северную улицу.
Когда Мянь Тан слишком сильно схватила Юнь Нян, один из её ногтей сломался, порезав кожу на пальце, и пошла кровь.
Ли-мама, которая не видела происшествия, сначала удивилась, увидев, как госпожа Лю, которая вышла вполне бодрой, теперь вернулась в сопровождении господина, едва передвигая ноги. Когда Фан Се рассказала ей, что произошло, Ли-мама только тяжело вздохнула и про себя повторяла: «Грехи, грехи…»
Цуй Синчжоу велел Ли-маме подготовить тёплую воду, чтобы приложить к ушибам Мянь Тан, и поставил мазь, которой она должна была облегчить боль, на горячую крышку кастрюли, чтобы та немного нагрелась, прежде чем обработать раны.
Видимо, из-за того, что Мянь Тан приложила слишком много усилий, оба её запястья немного опухли, а изящные белоснежные руки теперь были заметно повреждены.
Синчжоу нахмурился, увидев это, и укоризненно произнёс:
— Сцепиться на улице с кем-то... Ты вообще понимаешь, как это выглядит? Разве ты не знаешь, что тебе нельзя прилагать усилия из-за рук?
0 Комментарии