Цинь тихо кивнул. После инцидента с коррупцией на Яньшане Лю Юй стал более осторожным.
Он всегда дорожил старыми связями и был благодарен за помощь, оказанную в юности, и не мог думать о своих союзниках плохо.
Но сейчас он понял, что времена меняются, и даже самые верные слуги порой могут действовать в своих интересах.
Мянь Тан уже давно предупреждала его об истинной сущности Суэйского князя и предостерегала от союза с генералом Гунсунем.
Однако её осторожные взгляды показались ему слишком нерешительными — как тогда можно будет отомстить за пролитую кровь?
Лю Юй знал, что у Мянь Тан не было особых амбиций и что она осталась с ним только ради его дела.
Сейчас, когда Мянь Тан ушла, Лю Юй больше не чувствовал необходимости её убеждать. Он обдумал все за и против и, наконец, решился рискнуть.
Его жажда победы была велика: первая половина его жизни была омрачена страданиями, и теперь, чтобы вернуть своё наследие — и вернуть Мянь Тан, — он был готов идти до конца.
Сжав кулаки, он осознал, что перед ним — путь, полный шипов, а за ним — бушующее пламя. Оглянуться назад он уже не мог и должен был идти вперёд.
Суэйский князь же, наблюдая за своим больным и ослабленным племянником, проводил его взглядом с лёгкой усмешкой.
— С такой слабостью вряд ли он выдержит слишком много счастья, — усмехнулся князь.
Его мать, принадлежащая к могущественному клану Гун из Великой Янь, обладала высочайшим положением и носила титул Великой императрицы. Она никогда не потерпела бы произвола клана У, хотя Си, ставшая наложницей, была её невесткой.
Семья Гун надеялась, что с падением клана У на сцену выйдет сам Лю Пэй, и теперь вся их сила и надежды сосредоточены на нём.
Однако, как говорила его мать, момент для решающего удара ещё не настал. Клан У ещё мог какое-то время держаться, пока не навлечёт на себя всеобщую ненависть. И только тогда, когда недовольство достигнет апогея, Лю Пэй вернётся в столицу.
Пока же он предпочитал выжидать и копить силы. И Лю Юй, и Хуайянский князь были его разменными монетами в игре против клана У, а спешить он не собирался.
Но и свободное время требовало приятного занятия. Неожиданно перед его взором возник образ нежного, словно фарфорового, лица Мянь Тан.
Потерявшая память, утратившая боевые навыки, эта красавица, возглавлявшая шайку бандитов… теперь её хрупкая, нежная внешность только добавляла ей привлекательности.
По пути обратно князь заехал в Линцюань, чтобы снова увидеть эту девушку.
Но за прилавком в магазине его встретил не кто иной, как старик с растрёпанной бородой. Князю сказали, что хозяйка не пришла — её снова замучила старая болезнь, и хозяин слишком заботится о ней, чтобы выпускать её в лавку.
Лю Пэй только слегка приподнял бровь, но не обратил на это большого внимания. «Так и быть», — подумал он, — «удача временно на стороне этого купца, которому повезло заполучить прелестную находку».
Конечно, как член императорской семьи, князь не стал бы прибегать к грубым методам вроде похищения — это слишком недостойно и подорвало бы его репутацию. Зато он мог найти способ сместить этого купца: направить его в Хуэйчжоу под предлогом делового предложения, а потом найти причину посадить его в тюрьму.
А потом — пусть эта милая госпожа сама ищет пути его освободить. И уж если она захочет обратиться к Суэйскому князю за помощью, он милостиво приоткроет заднюю калитку, чтобы принять её и поговорить более… подробно.
Тем временем Мянь Тан и не подозревала, что кто-то строит планы против неё. Она наслаждалась чайной церемонией в доме Хэ, обсуждая с дамами различные редкие ткани, которые привёз старший господин Хэ из столицы.
Линцюань, хоть и превосходил отдалённые деревни, не мог сравниться со столицей, и такие вещи, как дорогие ткани и благовония, были здесь большой редкостью.
По случаю приезда старшего господина Хэ он привёз целую партию этих дорогих товаров, чтобы угостить и побаловать домашних дам, а также почтенных женщин, с которыми семья вела дела.
Благодаря дружбе с Хэ Чжэнь её подруги могли получить от неё небольшие подарки — редкие ткани и косметические средства.
В знак благодарности за поддержку Хэ Чжэнь, почувствовав особую симпатию к Мянь Тан, выбрала для неё отрез ткани с плавным переходом оттенков и протянула его, чтобы сначала порадовать свою подругу.
Но эта ткань привлекла внимание других дам ещё раньше, и, заметив, что отрез сначала передали Мянь Тан, они почувствовали себя ущемлёнными.
0 Комментарии