Так Ляо Тинъянь, неожиданно для себя, стала самой важной женщиной в гареме Сыма Цзяо. Учитывая, что императрицы у него не было, она теперь представляла собой высшую власть в гареме.
Сыма Цзяо, по всей видимости, обладал врождённой склонностью быстро повышать людей в званиях.
Он не только повысил, но ещё и поселил Ляо Тинъянь в Дзыцюаньском дворце — покоях Императрицы.
Император всегда был своевольным, никто не мог ему перечить. Раз он так решил, никто и не осмелился возразить, ведь кровь у ворот дворца ещё не успели отмыть.
Ляо Тинъянь переехала в Дзыцюаньский дворец, думая, что хорошо, что она не будет жить с Сыма Цзяо. По крайней мере, она сможет вечером вызвать своих подчинённых для обсуждения дел и поручить Хунло отправиться в Демоническую область для проверки ситуации.
Хотя во дворце она была единственной хозяйкой, людей в нём было множество. Слуги постоянно ходили туда-сюда, создавая оживлённую атмосферу в огромных залах.
Её окружали десятки придворных дам, которые занимались буквально всем: заботой о волосах, украшениями, одеждой, благовониями, обувью... Даже покраска её ногтей была поручена отдельной служанке.
Кроме того, за неё отвечали люди, управляющие её финансами. Также были люди, которые занимались чаем, питанием, льдом летом и углем зимой, садом, освещением, уборкой дворца... Все эти должности были уже заняты и распределены, так что Ляо Тинъянь едва успевала всех запомнить.
Жизнь у смертного Императора, казалось, была куда более роскошной и развратной, чем у бессмертных. Конечно, когда Сыма Цзяо был бессмертным, он не любил, чтобы вокруг было много людей. Чрезмерная чувствительность мешала ему сосредоточиться и раздражала его. Многие дела тогда можно было легко решить с помощью магии. Теперь же жизнь смертного Императора выглядела совершенно абсурдной в сравнении.
Ляо Тинъянь, как будто буддийское божество, была торжественно уложена на широкое ложе. Когда в покоях зажгли благовония и опустили занавеси, служанки покинули комнату.
Она перевернулась на другой бок, решив заснуть, но среди ночи её разбудил шум. Тот, кто мог подойти к ней так близко и не разбудить, был только он — Сыма Цзяо.
«Что ты снова делаешь посреди ночи?» — подумала Ляо Тинъянь, увидев темный силуэт у края кровати.
Она уже не удивлялась его внезапным появлениям. Его привычка бродить по ночам, похоже, была заложена в его характере, как и нелюбовь к еде.
Она вспомнила один эпизод из прошлого, когда, проснувшись ночью в Гэнчэньском дворце, увидела, как её учитель в чёрных одеждах бродил среди странных цветов и убил одну красивую девушку. Цветы были редкими лунными орхидеями, а вот кем была та девушка, она не помнила. Кажется, это была какая-то несчастная участница турнира, которую не допустили до финала.
В те годы, когда его не было рядом, она часто вспоминала множество вещей. За последние дни ей особенно часто приходили на ум обрывочные воспоминания, которые казались ей одновременно новыми и вызывающими множество эмоций. Она думала: «Неужели раньше у меня был какой-то помутнённый рассудок, если я встречалась с таким человеком, у которого полно отвратительных привычек?»
Сыма Цзяо сидел на краю кровати и смотрел на неё, не зажигая свет и не говоря ни слова. Если бы на её месте был бы другой, обычный человек, то он бы наверняка испугался. Но Ляо Тинъянь не боялась. Она взглянула на Императора с лёгкими кругами под глазами и протянула к нему руку, спросив:
— Ваше Величество, хотите спать вместе?
Сыма Цзяо давно понял, что эта женщина его не боится, но на её вопрос всё равно слегка замер.
— Ты ведь ранее боялась, что я причиню тебе вред, не так ли? Почему теперь передумала?
Ляо Тинъянь промолчала.
«Нет, я скорее боюсь, что сама причиню тебе вред».
— Ты собираешься спать или нет? Уже поздно, неужели не хочешь отдохнуть? — продолжила она.
Обычные люди не только круги под глазами получают от недосыпа, но у них ещё и волосы выпадают, и с почками проблемы начинаются. Она машинально провела рукой по своим густым чёрным волосам и подумала, что, конечно, жизнь бессмертных во многом лучше.
Сыма Цзяо не стал отвечать ей. Он упёрся рукой в подушку и, глядя на неё сверху вниз, спросил:
— Кто ты?
Он пристально смотрел на Ляо Тинъянь и наклонился ещё ближе, словно пытался увидеть её насквозь.
Его лицо оказалось слишком близко, их дыхание почти смешалось. Ляо Тинъянь внезапно захотелось засмеяться. Она слегка приподнялась и поцеловала его в щёку.
— Чмок, — сказала она.
Сыма Цзяо: «...»
Он медленно выпрямился.
Спустя некоторое время он, наконец, произнёс:
— Ты демоница? Собираешься завладеть мною и разрушить моё государство?
Ляо Тинъянь подумала: «Что за бред? Ты зачем мне такие странные роли приписываешь?»
— Я не демоница, — сказала она, — ты чего несёшь?
0 Комментарии