Ли-мама подумала, что Мянь Тан снова придирается, и тихо ответила:
— Вы сами сказали, что любите рис пожёстче. Поэтому воды добавила, как вчера.
Мянь Тан промолчала, несколько раз обошла кухню, а затем взяла маленький глиняный горшочек, насыпала в него немного риса и одну большую ложку жёлтого проса. Добавив воды, она поставила горшочек на маленькую плиту варить кашу.
Ли-мама не стала ничего говорить, но, обернувшись, невольно улыбнулась с лёгким вздохом.
— Ах, барышня наша, — пробормотала она про себя, — язык у неё острый, а сердце мягкое. Наверняка услышала мои слова про желудок князя и решила, что твёрдый рис ему повредит, поэтому кашу начала варить.
Она тихо покачала головой.
— Жаль, что это не просто обычная пара. Князю бы такая жена, которая о нём искренне заботится…
Мянь Тан накрыла горшочек крышкой, оставила его на плите и вышла из кухни. По дороге, проходя мимо своей комнаты, она услышала изнутри тихий храп. Остановившись, она поняла, что Цуй Синчжоу заснул.
После ранений и долгого пути он был измучен. Попав в её дом, князь улёгся на кровать, пропитанную её нежным ароматом, и расслабился настолько, что мгновенно уснул.
Когда Мянь Тан зашла в комнату, она увидела, как он, удобно устроившись, лежал лицом на подушке. Его длинные конечности раскинулись, плечи расправились, а черты лица во сне казались особенно мягкими.
Цуй Синчжоу всегда был красивым, но сейчас его слегка загорелая кожа, полученная под палящим солнцем Запада, только подчёркивала его мужественность и силу.
Мянь Тан, успокоившись, позволила себе рассмотреть его чуть дольше.
Она не могла отрицать: из всех мужчин, которых она встречала, никто не был красивее. Его черты лица, фигура — всё соответствовало её вкусам. Если бы только не его раздражающие поступки… Если смотреть только на его спящее лицо, то она могла бы любоваться им весь день.
Вспомнив о его больном желудке, Мянь Тан аккуратно натянула на него одеяло, затем достала из сундука другую постель и ушла в соседнюю комнату для служанок, решив провести ночь там.
Цуй Синчжоу спал непробудно после многих бессонных ночей. Когда он проснулся, было уже за полночь. Открыв глаза, он заметил, что в комнате больше никого нет.
Ли-мама, дежурившая у двери, услышала, что князь проснулся, и принесла ему заранее приготовленный ужин.
Он, голодный, сел за стол. Цуй Синчжоу быстро начал есть, но всё же спросил:
— А где хозяйка?
Ли-мама честно ответила:
— После ужина она ушла в соседнюю комнату. Завтра в доме Лу состоится помолвка дочери госпожи второй ветви. Барышня сказала, что должна рано лечь, чтобы успеть туда.
Ли-мама, сказав это, тихо напомнила князю: не стоит посреди ночи тревожить Лю Мянь Тан. Эта девушка, обычно такая сдержанная и спокойная, каждый раз после его визитов казалась ей подавленной и грустной, что вызывало у старушки искреннюю жалость.
Однако Цуй Синчжоу не собирался беспокоить Мянь Тан. Он твёрдо решил жениться на ней и понимал, что для этого нужно сначала заручиться согласием её семьи. Завтра в доме Лу соберутся все, включая родных, и он намерен пойти вместе с ней.
После ужина он всё же решил проверить, как она. Подойдя к её двери, он обнаружил, что она заперта на засов, и, сколько ни пытался, открыть её не удалось. Боясь разбудить её, Цуй Синчжоу вернулся в спальню.
На следующий день, в первый час рассвета, Мянь Тан проснулась.
Ей нужно было успеть собраться и добраться до дома Лу в Сичжоу, поэтому она приступила к утренним сборам раньше обычного. Понимая, что сегодняшний день — это день помолвки её кузины Лу Цинъинь, она решила не привлекать к себе излишнего внимания.
Мянь Тан надела длинное платье нежного дымчатого оттенка, а волосы собрала в высокий узел, закрепив его двумя простыми шпильками с нефритовыми цветами. Макияж был минимальным: лишь лёгкий слой пудры и едва заметный мазок румян на губах.
Её дядя, человек чванливый и любящий пышность, устроил всё с большим размахом. Зная это, Мянь Тан заранее приготовила щедрый подарок для своей кузины.
Когда она закончила собираться и вышла из дома, её взгляд сразу упал на Цуй Синчжоу. Он тоже был готов: на нём был светлый халат цвета луны с изысканным узором «плывущие облака и бегущая луна» на манжетах, а голову украшала нефритовая корона с ниспадающими золотыми лентами. Его высокая, стройная фигура с широкими плечами и длинными ногами выглядела безукоризненно. Даже трость из нефрита, на которую он опирался, лишь добавляла его облику утончённого благородства.
Мянь Тан крепко сжала губы, чтобы не выдать своих чувств, и, опустив взгляд, сухо спросила:
— Вы собираетесь уезжать? Что ж, пусть путь будет лёгким, ваша светлость...
Цуй Синчжоу нахмурился, услышав её холодные слова. Она говорит, что никогда не выйдет замуж, но стоит ей лишь немного приукрасить себя, и её красота становится ослепительной: губы алые, зубы белые, глаза яркие, лицо светится. Какой мужчина сможет устоять?
Сделав вид, что не заметил её попытки отстраниться, он спокойно сказал:
— Я еду с тобой в дом Лу. Если ты боишься, что твой дед будет возражать, мы поедем разными экипажами. Ты на своём, я следом за тобой.
Мянь Тан в недоумении нахмурилась.
— Князь Хуайян, зачем вы собираетесь ехать со мной?
— Разве я тебе не говорил? — ответил он с невозмутимым видом. — Я решил жениться на тебе. Естественно, должен сделать официальное предложение в доме твоих родственников.
0 Комментарии