Мянь Тан вспыхнула:
— Разве я не сказала вам, что никогда не стану наложницей? Что за глупости вы собираетесь говорить? Если вы доведёте моего деда, мне всё равно, что вы князь, я не побоюсь и с вами поссориться!
Цуй Синчжоу с улыбкой посмотрел на её вспышку. Он давно привык к её бесхитростным всплескам эмоций. Спокойно взяв её за руку, он уверенно сказал:
— Я только что вернулся с запада и ещё не обсудил всё с семьёй. Но моя мать всегда поддерживает мои решения, а другие старшие родственники не вмешиваются. Я сначала поговорю с твоим дедом, чтобы обсудить свадьбу, а затем уладим все формальности: сватовство, согласие обеих сторон, обмен свадебными дарами. Ли Гуанцай уже займётся подготовкой брачного договора. После помолвки ты отправишься со мной в Чжэньчжоу, где мы официально уведомим мою мать, а потом устроим свадебную церемонию.
Цуй Синчжоу говорил с таким спокойствием и серьёзностью, что Ли-мама и Мо Жу, стоявшие рядом, просто открыли рты от удивления.
Мянь Тан не смогла скрыть недоумения. Её глаза расширились, и она сдавленно воскликнула:
— Вы… с ума сошли!
Цуй Синчжоу едва заметно улыбнулся:
— Когда ты ушла, действительно немного сошёл. Но в последнее время в голове всё стало яснее. Ладно, времени немного, пора отправляться в путь.
С этими словами он направился к карете, но Мянь Тан схватила его за руку и с отчаянием произнесла:
— Ваша светлость! Я дочь преступника, мой брат всё ещё в ссылке. Это факты, которые невозможно изменить. Вы, защитник страны, великий полководец запада, наследственный князь. Вы не боитесь людской молвы и готовы жениться на женщине с таким прошлым, но ваша семья и родня, они ведь будут стыдиться этой связи! Это принесёт вам только бесконечные неприятности, и даже самая сильная любовь не выдержит такого испытания. Я всё понимаю и не хочу становиться вашей женой. Благодарю за вашу милость, но прошу вас вернуться домой.
Каждое её слово было правдой, и Цуй Синчжоу знал это. Раньше именно эти мысли и заставляли его колебаться. Но услышать это от самой Мянь Тан оказалось для него почти невыносимо.
Для него её происхождение уже не имело значения. Он был человеком, привыкшим встречать вызовы.
Он бросил вызов северо-западным варварам, а значит, сможет взять в жёны женщину, на которой другие не решились бы жениться.
Выслушав её, он ответил с лёгкой усмешкой:
— Я ведь уже сказал: все трудности оставь мне. Обещаю, что ты войдёшь в наш дом достойно и с почётом. Для первой встречи с твоими старшими я подготовил подарки: старый женьшень, настойку из оленьих рогов и пару нефритовых орехов для рук. Двум твоим дядям я тоже привёз дары. Всё ли подойдёт?
Мянь Тан смотрела на него с изумлением, а затем, осознав серьёзность его намерений, обратилась к Ли-маме:
— Ли-мама, ну скажите же что-нибудь своему господину!
Но Ли-мама только опустила голову и сделала вид, что ничего не слышала. Своё место она знала слишком хорошо, чтобы вмешиваться в дела князя.
Цуй Синчжоу заметил её попытки подключить Ли-маму и усмехнулся. Он решительно взял Мянь Тан на руки, поднял её и сел с ней в карету, после чего распорядился кучеру:
— Вперёд, поторапливайся!
Дорога до Сичжоу была не слишком длинной, но и не короткой.
В пути Мянь Тан окончательно поняла, что Цуй Синчжоу действительно решил на ней жениться и уже начал готовить всё для этого.
Цуй Синчжоу, в свою очередь, осознал, что Мянь Тан искренне не хочет становиться его женой. Её обида и разочарование всё ещё терзали её. Она не могла простить его за то, как он обманул её чувства, и не желала связывать с ним всю свою жизнь.
Когда он понял это, в его взгляде закипела сдержанная ярость. Он пристально смотрел на Мянь Тан, а она, сжав губы, отвернулась, не выдерживая его взгляда.
Наконец, когда карета почти въехала в город, Мянь Тан тихо сказала:
— Ваша светлость, прошу вас, дайте мне выйти здесь. А сами возвращайтесь обратно.
Цуй Синчжоу холодно спросил:
— Лю Мянь Тан, что у тебя на уме? Ты уже моя женщина, но отказываешься выходить за меня замуж. Думаешь, мне нужно встать на колени и извиняться?
Мянь Тан, измученная его словами и отсутствием сна прошлой ночью, почувствовала, как усилилась головная боль. Она устало прикрыла глаза и, опершись на стенку кареты, попыталась игнорировать его.
Цуй Синчжоу заметил её состояние и вспомнил, что у неё бывают приступы головной боли — последствия давней потери памяти.
Он быстро подтянул её к себе и, с видимым мастерством, начал массировать точки на её голове длинными пальцами. Эти приёмы он когда-то выучил у Чжао Цюаня, и его умение оказалось весьма кстати. Постепенно боль в голове Мянь Тан начала стихать.
Лишь убедившись, что она немного успокоилась, Цуй Синчжоу заговорил мягче:
— Я понимаю, что ты до сих пор злишься. Но ты ушла так надолго, а я из-за этого потерял покой и сон. Разве этого наказания тебе недостаточно? Хорошо, ты не хочешь выходить замуж, чтобы мне досадить. Но что скажут твои родные? Разве твой дед не мечтает увидеть тебя в свадебном наряде, выходящей замуж с почётом? Ты открыла женский дом и решила никогда не выходить замуж. Ты сказала это своему деду? Думаешь, он это переживёт?
Мянь Тан, хоть и понимала справедливость его слов, всё равно не могла ему доверять.
Разве Цуй Синчжоу — это человек, которому можно доверить свою судьбу? Его слова слишком часто оказывались ложью. Если он обманул её, то сможет обмануть и её семью. Она не хотела, чтобы старики были введены в заблуждение этим влиятельным, но бесстыдным человеком.
Впереди уже показались городские ворота. Мянь Тан понимала, что ей нужно как можно скорее выйти из кареты. Если родные увидят, что она едет с мужчиной в одном транспортном средстве, это вызовет ненужные разговоры, которые потом будет сложно опровергнуть.
0 Комментарии