— Наши отношения — это воздушный замок, пустая иллюзия. Я даже не знаю, сколько правды было в твоих чувствах. Раньше мне было приятно заботиться о тебе, но в княжеском доме такой радости уже не будет. Если ты действительно любишь меня, забудь обо мне. Я не хочу потом жалеть, что пошла за тобой.
Её мысли были глубже, чем можно ожидать от девятнадцатилетней девушки. Жизнь на Северной улице Линцюаня была скорее игрой, чем настоящим бытом.
Цуй Синчжоу мог быть искренним в своём желании, но брак с ним означал бесконечные трудности. Он был человеком, рожденным для великих дел, и ему была нужна жена, соответствующая его положению, а не девушка из простого рода, которую даже его мать не примет.
Её мать тоже когда-то любила её отца, иначе не пошла бы замуж за человека с ребёнком. Но что из этого вышло? Глубокая любовь растворилась в мелочах супружеской жизни, оставив только разочарование.
Вспоминая взгляд матери на смертном одре — полный обиды и горечи, но ни словом не упомянувший отца, — Мянь Тан когда-то дала себе клятву: её мужем станет лишь тот, кто будет уважать её и относиться с искренней заботой.
Её мать всю жизнь терпела унижения и сплетни, слышала упрёки в том, что «вышла замуж ради выгоды». Такие дни Мянь Тан не хотела пережить даже раз.
Теперь, когда Цуй Синчжоу настаивал на своём, она решила откровенно высказать свои мысли. Ей хотелось, чтобы он понял её позицию и принял её выбор. Пусть они расстанутся мирно, а время постепенно сгладит былые чувства.
Цуй Синчжоу молча выслушал её, но, нахмурив брови, решительно ответил:
— Я не твой отец и знаю, кто ты такая. С чего ты решила, что я могу начать тебя презирать? Если в твоём сердце есть место для меня, то что могут значить твои надуманные страхи? Разве кто-то перестаёт есть из-за того, что однажды подавился? Да, я обманул тебя, но ведь и ты наказала меня своим уходом. Если после всего этого ты откажешься от меня, я не соглашусь.
Он вдруг повернул её лицо к себе и, не дав сказать ни слова, поцеловал её с горячей страстью.
Мянь Тан чувствовала себя сбитой с толку. После этого она уже не хотела говорить с ним.
Цуй Синчжоу, наклонившись к её уху, тихо, но настойчиво заговорил:
— Никогда прежде я не видел, чтобы ты так осторожничала. Неужели после того, как я тебя обманул, ты так легко отпустишь меня? Хорошо, если я украл твою честь, тогда укради у меня деньги. Возьми мой выкуп, и если почувствуешь, что что-то не так, просто сбеги с ним.
Мянь Тан невольно рассмеялась:
— Да я же не разбойница, как я могу сбежать с твоим выкупом?
Цуй Синчжоу, заметив её улыбку, снова понизил голос:
— Тогда сегодня останься со мной. Я не мог заснуть прошлой ночью, слишком скучал по тебе…
Её ответ был очевидным отказом, но он уже давно решил остаться в её доме на ночь. Он устал ждать и, как любой страстный мужчина, больше не мог терпеть.
Могла ли она действительно не вспоминать те времена, когда они были близки?
Мянь Тан бросила на него злой взгляд, встала и направилась к двери. Цуй Синчжоу лениво произнёс ей вслед:
— После обеда я пойду в дом Лу. Буду играть в шахматы с твоим дедом. Если задержусь, ужин, скорее всего, съем там.
Она остановилась и резко обернулась:
— Зачем ты снова идёшь к моему деду? Кто тебя приглашал?
Он продолжал смотреть на её чуть припухшие от поцелуя губы и беззаботно ответил:
— Сегодня утром я отправил визитную карточку через Мо Жу. Твой дед пригласил меня и даже предложил остаться на ужин. Ты не беспокойся, занимайся своими делами, а я справлюсь сам.
Мянь Тан чувствовала, что оставлять всё на самотёк нельзя. Что он задумал на этот раз? Какие планы строит?
В конце концов, она пошла следом за князем Хуайян прямо в дом Лу.
Раньше она думала, что её муж — человек холодный и сдержанный. Но теперь она всё чаще замечала, как искусно он управляет своими настроениями, оставаясь то тёплым, то холодным — ровно настолько, насколько это нужно.
Цуй Синчжоу, посетивший дом Лу уже второй раз, явно решил закрепить за собой образ простого и добродушного человека. Он с лёгкостью нашёл общий язык с младшими членами семьи, общаясь с ними словно старший брат. Вместе они смеялись, обсуждали разное и даже провели несколько показательных занятий по приёмам рукопашного боя.
Для молодёжи семьи Лу такие увлекательные уроки оказались ценнее любых подарков, даже жёлтого нефрита. Уже через несколько часов обращение «господин Цуй» сменилось на более тёплое «старший брат Цуй».
Дед, Лу У, почему-то не стал раскрывать настоящую личность гостя, и потому юноши чувствовали себя с ним совершенно свободно.
Пока мужчины упражнялись во дворе, женщины собрались в гостиной, где вторая тётя, госпожа Цюань, обсуждала вчерашнюю церемонию помолвки.
Мянь Тан только сейчас узнала, что список свадебных даров от семьи Су оказался весьма скромным, что вызвало неудовольствие у родных.
Госпожа Цюань оправдывала это традицией семьи Су, которые считали себя приверженцами простой и честной жизни. По её словам, они не одобряли излишней расточительности, даже в таких делах, как свадьбы.
Однако в душе она была недовольна. Хоть госпожа Цюань и пыталась подражать знатным семействам, когда дело касалось её дочери, её жадность брала верх. Такой ничтожный свадебный выкуп, который, как она говорила, «можно ветром унести», унижал её.
.jpg)
.jpg)
.jpg)
0 Комментарии