С одной стороны, ему нужно было опасаться мятежа со стороны могущественного военачальника. С другой – следовало продемонстрировать великодушие и уважение к герою, чтобы укрепить свою власть и завоевать симпатии народа. Поэтому он решил проявить щедрость, забыв о прошлом. Лю Дань издал указ, открыв главные ворота столицы, и лично, в сопровождении придворных и военачальников, отправился встречать северо-западную армию.
Ещё до рассвета Император занял место на городской стене. Его жест щедрости и великодушия должен был показать народу нового правителя, как мудрого и справедливого.
Однако, когда солнце уже высоко поднялось над горизонтом, а толпа вдоль дороги продолжала расти, армия князя Хуайян только начала подходить к городу.
Длинная, как змея, колонна воинов тянулась бесконечной вереницей. Солдаты в сверкающих серебряных шлемах и доспехах выглядели грозно и собранно. Толпа приветствовала их с восторгом, бросая цветы к ногам победоносных воинов.
В центре общего внимания оказался сам Цуй Синчжоу. В золотых доспехах, с высоким плащом, развевающимся на ветру, он сидел на белом коне. Его мужественное лицо с выразительными бровями и пристальным взглядом придавало ему вид бога войны.
Рядом с ним, на другой белой лошади, ехала девушка. В чёрной охотничьей одежде, с длинными волосами, собранными в высокий хвост, она излучала одновременно изящество и силу. Её стройная фигура подчёркивалась широким поясом, а яркая, ослепительная красота заставляла всех вокруг затаить дыхание. Казалось, что эта девушка – небесная дева, спустившаяся на землю, чтобы быть рядом с князем.
Толпа ахала и гадала, кто она такая. Однако в столь радостный день никто не стал искать ответов – крики «Да здравствует князь Хуайян!» перекрывали любые размышления.
Лю Дань, подготовивший торжественную встречу, стоял на городской стене. Он хотел продемонстрировать своё великодушие и силу.
Но когда процессия приблизилась, его уверенная улыбка начала тускнеть.
До этого момента он никогда не видел князя Хуайян лично и лишь слышал о его достижениях. Теперь же, глядя на приближающегося полководца, он узнал его.
Этот мужчина в золотых доспехах, так уверенно возвышающийся над тысячами солдат, был ему знаком. Это был тот самый человек, которого он встретил у ворот академии. Тогда он считал его обычным торговцем – Цуй Цзю. Даже играл с ним партию в шахматы и проиграл.
Однако теперь перед ним стоял совсем другой человек. От его прежнего облика, мягкого и утончённого, не осталось и следа. Он превратился в сурового военачальника, чей каждый жест источал силу и решимость.
Но не только он привлёк взгляд Лю Даня. Ещё сильнее его внимание притянула девушка, ехавшая рядом. Её облик, её улыбка – всё это было глубоко запечатлено в его памяти. Она была той самой, чьи черты он хранил в своих мечтах, кто заставлял его каждый раз улыбаться, когда он вспоминал её.
И всё же сейчас её глаза светились не для него. Она смотрела на князя Хуайян, и её взгляд был наполнен той теплотой, которой он никогда не удостаивался.
На мгновение разум Лю Даня охватил хаос. Мысли в его голове бушевали, как шторм. Он не мог понять, как всё дошло до этого.
Рядом стоявшие придворные не догадывались о его внутренней борьбе. Си Икуан, его тесть, тихо напомнил:
– Ваше Величество, князь Хуайян уже прибыл. Вам следует издать указ, чтобы чиновники вышли навстречу.
Си повторил это трижды, прежде чем Лю Дань наконец медленно сказал:
– Всем выйти из города, запустить салюты в честь приезда!
Его шаги были тяжёлыми, но он постепенно спустился с городских ворот.
Под его руководством все чиновники и военачальники столицы вышли встречать армию князя Хуайян. Поздравления и слова восхищения звучали непрерывно.
Когда Цуй Синчжоу подошёл к воротам, он легко спешился и, протянув руку, помог сойти с лошади девушке, ехавшей рядом с ним. Вместе они опустились на колени перед новым императором, громко воскликнув:
– Да здравствует Ваше Величество!
Глаза Лю Даня всё это время не отрывались от девушки в охотничьей одежде. Его кулак, скрытый под широким рукавом драконьей мантии, сжался так крепко, что костяшки побелели. Лишь спустя долгое время он сумел спокойно произнести:
– Князь Хуайян, вставайте.
Однако Цуй Синчжоу остался на коленях и с почтительным поклоном ответил:
– Благодарю за Вашу милость, Ваше Величество, за то, что Вы лично возглавили встречу и собрали весь двор. Ваш слуга недостоин такой великой чести. Но в связи с долгой дорогой нам не удалось привести в порядок свою одежду, что является недостатком в нашем уважении. Прошу простить нас за такую оплошность.
Лю Дань сухо отмахнулся:
– Не беда. Это не первая наша встреча, и, должен сказать, вы сегодня куда почтительнее, чем прежде. Вставайте.
Но Цуй Синчжоу не поднялся, продолжая говорить:
– Моя невеста, Лю Мянь Тан, узнав, что я отправляюсь на запад ради долга перед государством, последовала за мной. Пусть она не смогла быть на передовой, но в тылу она заботилась о раненых и помогала армии травами. Теперь она вернулась вместе со мной. Надеюсь, Ваше Величество поймёте это.
Слова Цуй Синчжоу прозвучали громко, так что все окружающие услышали, что он открыто признал Мянь Тан своей невестой. Это было сделано на глазах у толпы и дворцовых чиновников.
В такой праздничный день Император не мог позволить себе испортить момент резкими словами или упрёками, так как это разрушило бы его репутацию.
Лю Дань понимал, что должен был бы сделать вид, что не узнал Мянь Тан, и спокойно велеть паре встать. Однако ложные слова застряли у него в горле, и он не смог вымолвить ни слова.
Когда-то он смирился с мыслью, что Мянь Тан принадлежала простому торговцу. Он утешал себя тем, что тот человек не достоин её, что это лишь временная оплошность, подобно тому, как драгоценный цветок может временно оказаться в безымянном саду.
Но теперь он понял, что этот «цветок» никогда не был в безвестности. Её давно забрали в личный сад другого, того, кто не только равен ему в достоинствах, но, возможно, превосходит. Зависть нахлынула на Лю Даня, как цунами, не оставляя места для здравых мыслей.
«Как он посмел?!» – проносилось у него в голове.
Си Икуан, заметив, что Император чересчур задумался, тихо напомнил ему о необходимости завершить церемонию.
С трудом сдержав эмоции, Лю Дань, наконец, произнёс:
– Князь, то, что такая добродетельная девушка следует за вами, – настоящая жемчужина Великой Янь. На сегодняшнем пире я хотел бы узнать о вашей истории подробнее.
0 Комментарии