Но если продолжать молчать, разве можно скрывать такое всю жизнь?
После долгих раздумий разум подсказывал ей лучшее решение: найти предлог для разрыва помолвки с Цуем. Так она сможет сохранить тайну своего прошлого и избавиться от страха, который постоянно её мучил.
Когда-то она злилась на Цуя за его ложь, но теперь понимала, что сама оказалась куда большей обманщицей. Её разум знал, что делать, но сердце повторяло только три слова: “Не могу оставить”.
В итоге она предпочла не думать о будущем. Она словно пустила всё на самотёк, позволив Цую вести её вперёд, не сопротивляясь.
Но четырём братьям её бездействие не давало покоя. Они не позволяли ей забыться, снова и снова напоминая, что между ней и Цуем лежит пропасть ненависти и вражды.
Если бы было возможно, Лю Мянь Тан нашла бы уединённое место, чтобы выплакать душу или ударилась бы головой, лишь бы забыть, что она когда-то была Лу Вэнь.
Именно в этот момент подошёл стражник. Бросив настороженный взгляд на четверых мужчин, он обратился к ней:
— Госпожа, всё ли в порядке?
Мянь Тан потерла виски и спокойно ответила:
— Всё в порядке. Это работники из фарфоровой лавки, пришли обсудить дела. Отойди.
Дождавшись, пока стражник удалится, она резко обратилась к своим спутникам:
— Раз вы знаете, что я не помню прошлого, зачем снова поднимаете эту тему? Надеетесь, что я снова поведу вас в горы, чтобы заниматься разбоем? Тогда я была молода и глупа, совершала ошибки, за которые беру на себя ответственность. Но хватит жить прошлым. Цзы Юй уже стал Императором, а всё, что связано с Яньшань, давно утратило значение.
Четверо мужчин сжалились, услышав её слова, и их глаза наполнились обидой. Но Лу Цюань, всегда говоривший то, что думал, не выдержал и выпалил:
— Госпожа, вы просто ослеплены мужской красотой и очарованы его сладкими речами. Но может ли такой человек, как он, достойный женитьбы, быть надёжным спутником? Когда вы состаритесь и потеряете свою красоту, он приведёт в дом наложниц, и как вы тогда будете жить? Если вы любите красивых мужчин, мы найдём для вас лучших! У вас достаточно денег, чтобы уединиться в горах, построить усадьбу и жить в полном счастье!
Мянь Тан тяжело вздохнула, понимая, что спор с ними бессмысленен. Она закатила глаза и с раздражением сказала:
— Возвращайтесь обратно. Я навещу вас через несколько дней. Все вы уже взрослые люди, научитесь чему-то полезному у хозяина лавки и перестаньте устраивать драки!
Сказав это, она развернулась, села в карету и приказала кучеру отправляться в княжеский дворец.
Четверо братьев проводили её взглядом. Лу И первым нарушил молчание, бросив злой взгляд на младшего:
— Ты хоть понимаешь, что сказал?!
Лу Цюань задумался и, не найдя в своих словах ничего плохого, упрямо ответил:
— Но ведь госпожа всегда любила красивых мужчин. Не говорила ли она, что ты самый красивый из всех в Яньшане?
Взгляд Лу И был настолько грозным, что Лу Цюань замолчал, поняв, что спорить опасно.
Честно говоря, Мянь Тан действительно ценила мужскую красоту. Но даже её вкус изменился — сейчас Цуй Синчжоу своим обликом затмевал не только прошлую любовь госпожи, Цзы Юя, но и любого из её прежних товарищей. Найти мужчину, который мог бы сравниться с Цуем, было задачей почти невыполнимой.
Тем временем Лю Мянь Тан, в смятении и с тяжёлым сердцем, прибыла в дворец. Сойдя с кареты, она тут же выслушала доклады мастеров, отвечающих за ремонт.
Работы шли быстро. Стены дворов были практически восстановлены, оставалось только покрыть их наружным слоем. Особое внимание уделяли покоям князя, которые не только расширили, но и добавили туда кабинет для Мянь Тан, где она могла бы вести записи и управлять финансами.
Одну из комнат специально оборудовали как детскую: в ней установили тёплый пол, паркет из красного дерева, привезённого из южных земель, а все углы обили мягким материалом. Мастера рассказали, что это было сделано по распоряжению князя, который надеялся, что зимой Мянь Тан уже будет ждать ребёнка, и малыш сможет свободно ползать по тёплой комнате.
Каждая деталь в этой комнате говорила о заботе и любви.
Если бы она не была Лу Вэнь, то смогла бы с нетерпением ожидать будущей свадьбы и счастливой жизни с Цуем. Какой это был бы сладкий сон!
Вернувшись в дом хозяина, Мянь Тан заметила, что в доме царит необычная суета. На её вопросы служанка объяснила, что семья Лян вернулась в город, и старшая княгиня Чу, узнав об этом, приказала подготовить карету, чтобы навестить сестру, которая якобы получила ранения.
Но Мянь Тан не пошла с ними. Её раздражали Лян Чу и её болтливая дочь. Она не видела смысла в этой показной вежливости. Для старшей княгини Чу семья Лян была близкими родственниками, но для неё — ничем, кроме раздражающих гостей.
Когда Цуй Синчжоу вернулся с пира, Мянь Тан узнала от него, каким образом семье Лян удалось вернуться в город.
Оказалось, князь Суэй выплатил несколько крупных “выкупов”, чтобы Цуй Синчжоу согласился отпустить семью князя. Но условия освобождения оказались унизительными. Когда княгиня Суэй вышла из кареты в центре города, её волосы были растрёпаны, а одежда в беспорядке, что сразу же дало повод для пересудов.
Дело в том, что князь Суэй и князь Хуайян заранее договорились об условиях передачи пленных. Оба, словно соревнуясь, решили испортить репутацию друг друга.
Члены семьи Лян были буквально выброшены людьми Суэя из кареты на оживлённой площади.
Мужчины с ранами на лицах, а женщины в разорванных платьях выглядели жалко. Особое внимание привлекла Лян Силань: её взгляд был затуманен, одежда в беспорядке. Встав с земли, она начала смеяться, а затем, увидев прохожих, с одержимостью стала называть себя невестой князя Хуайян, упорно повторяя, что он её жених.
0 Комментарии