Дело, безусловно, важное, и старшая княгиня Чу не могла отказаться. Она велела проводить гостей.
Лю Мянь Тан редко видела пятого господина Цуй Синди. За всё время, что она находилась в Чжэньчжоу, их встречи можно было пересчитать по пальцам. Из-за болезни он почти всегда оставался в доме и избегал общества.
В округе даже ходили слухи, будто все братья Цуй Синчжоу были убиты по приказу действующего князя, а пятый брат, якобы живой, был оставлен лишь для отвода глаз.
Сейчас Мянь Тан внимательно посмотрела на сидящего в деревянной инвалидной коляске мужчину. Его кожа была болезненно белой от отсутствия солнечного света. В чертах лица угадывалось сходство с Цуй Синчжоу: те же густые брови и прямой нос — наследие их отца.
Однако его ноги, выглядывающие из-под длинной одежды, были тонкими, лишёнными мышц, что указывало на то, что он давно не ходил.
Старшая княгиня, как хозяйка, формально исполнявшая роль матери для Цуй Синди, обратилась к нему с вопросами о здоровье.
Пятый господин отвечал ей вежливо и спокойно, как подобает образованному человеку.
После нескольких формальных фраз старшая княгиня перешла к делу:
— Мне доложили, что вы хотите обсудить ваш брак. Кто же та девушка, которую вы выбрали?
Госпожа Цинь, бросив короткий взгляд на сына, поспешно опустилась на колени:
— Виновата, что не сумела воспитать сына как следует. Он… он питает чувства к девушке из семьи Лян…
Такие слова раньше могли бы показаться чистым безумием. Даже после того, как князь Хуайян расторг помолвку с Лян Силань, её положение не давало повода для сомнений в выгодной партии.
Но теперь, после всех скандалов, связанных с её семьёй, Лян Силань страдала от нервного расстройства, её честь была запятнана, а здоровье подорвано. Какой уважающий себя дом согласился бы взять её в невестки?
Семья Лян тем временем возлагала все надежды на дворец князя. Они считали, что, если Лян Силань всё же войдёт в его ворота, это вернёт ей доброе имя.
Если сам князь Хуайян отказывается взять её в жёны, то роль супруга мог бы взять на себя пятый господин. Такой исход устроил бы всех.
Старшая княгиня не ожидала, что столь удачное решение найдётся само по себе. Её глаза загорелись, и она с радостью посмотрела на Лю Мянь Тан.
Но Мянь Тан подняла взгляд на пятого господина.
Даже будучи незаконнорожденным, он, нося имя княжеского рода, мог бы без труда жениться на скромной, но красивой девушке из бедной семьи. Неужели он не знал, в каком состоянии сейчас находилась Лян Силань?
Цуй Синди, казалось, понял её недоумение и тихо сказал:
— Лян Силань всегда была утончённой и мудрой, её доброта вызывает восхищение. Но я, калека, не смел мечтать о ней. Я был готов провести жизнь в одиночестве. Сейчас, когда её репутация разрушена, а здоровье подорвано, я могу предложить лишь свою искреннюю заботу. Прошу вас, госпожа, разрешите этот брак.
Эти слова звучали весьма двусмысленно. Получалось, что пятый господин Цуй Синди давно питал чувства к бывшей невесте своего девятого брата, но из-за своей неуверенности не осмеливался признаться.
Теперь, когда Лян Силань оказалась в бедственном положении, он, собравшись с духом, заставил мать обратиться к старшей княгине с просьбой о браке.
Старшая княгиня Чу, услышав это, только порадовалась: хромой и безумная — вполне подходящая пара. Раз семья Лян требовала, чтобы княжеский дворец обеспечил их дочь, пусть получат, что заслуживают.
Таким образом, Цинь и её сын неожиданно стали для княжеского дворца спасением от раздражающих претензий, и старшая княгиня взглянула на скромную госпожу Цинь куда благосклоннее.
Старшая княгиня Чу с улыбкой похвалила Цуй Синди за его искренность, отметив, что его преданность достойна восхищения. Затем она пообещала, что как только вернётся девятый господин, он поможет всё уладить с семьёй Лян.
Однако у Цуй Синчжоу не было времени заниматься этим. Мянь Тан, как невеста, тоже не могла вмешиваться. В итоге князь поручил старейшине из рода отправиться к Лян и предложить брак.
Лю Мянь Тан заранее предвидела, что это вызовет скандал, поэтому распорядилась, чтобы ворота дворца были тщательно закрыты. Новые двери не должны были пострадать.
И действительно, уже к вечеру глава семьи Лян, Лян Ханьшан, вместе с сыном ворвались во дворец. Оба выглядели крайне раздражёнными и потребовали встретиться с князем.
Цуй Синчжоу был в тот день дома и вежливо пригласил дядю и кузена в свой кабинет.
Спустя час оба покинули дворец, выглядя так, словно побывали на собственных похоронах.
За ужином Цуй Синчжоу, старшая княгиня и Лю Мянь Тан собрались за одним столом. Чу не удержалась и сразу же спросила о результатах переговоров.
Цуй Синчжоу, укладывая кусочки рыбы в тарелку Мянь Тан, спокойно ответил:
— Пятый брат редко чего-то просит, так что я, как младший, должен был исполнить его желание. Но если семья Лян не хочет этого брака, я не могу их заставить. Я подробно объяснил все возможные последствия — теперь выбор за ними.
Мянь Тан сразу поняла смысл этих слов. Если Лян Силань станет женой пятого брата, то, несмотря на её нынешнее положение, это будет воспринято как сохранение семейных связей.
Но если семья Лян решит, что это унижение, они лишатся поддержки княжеского дома. Все отношения будут разорваны, и больше никто из рода Цуй не поможет им.
По правде говоря, Цуй Синчжоу явно надеялся, что они выберут второй вариант.
После ужина он предложил Мянь Тан прогуляться к недавно отреставрированному озеру в саду. Под лунным светом они любовались цветущими лотосами, вокруг которых, среди пурпурных цветов, порхали светлячки.
Князь, держа в руках тонкое сито, поймал несколько светлячков и поместил их в два крошечных стеклянных шара. Согнувшись, он закрепил их на золотых крючках, сделав серьги для Мянь Тан.
Подвески мягко мерцали у её белоснежных мочек, создавая необычный эффект. Мянь Тан взяла зеркальце, поданное служанкой Хуань Сюэ, посмотрела на своё отражение и не удержалась от смеха:
— Забавные детские игрушки, а ты решил их на меня надеть!
0 Комментарии