Мянь Тан не стала спорить с Цуй Фу, что немного успокоило последнюю.
Старшая дочь вдовствующей княгини Чу подумала, что, несмотря на скромное происхождение, Мянь Тан отличается мягким характером. Она вспомнила, как та рисковала собой, спасая её мать во время нападения на княжеский дом. Это показало добродушие девушки. Пусть у неё и есть недостатки, например, любовь к деньгам, но они не такие уж и серьёзные.
Эти размышления помогли Цуй Фу ослабить своё недовольство по поводу выбора брата.
Мянь Тан, в свою очередь, прекрасно понимала, что Цуй Фу намеренно демонстрирует превосходство, пытаясь поставить её на место. Её нападки не трогали Мянь Тан. Она давно поняла, что не обязана переживать из-за таких мелочей.
На следующий день, когда Хуайянский князь вернулся и навестил мать, та упомянула планы Цуй Фу переехать ближе к ним в столице, чтобы помочь Мянь Тан в управлении домом. Цуй Синчжоу фыркнул:
– Её собственный дом в беспорядке, чему она может научить Мянь Тан? Как принимать наложниц или воспитывать детей от наложниц?
Старашая княгиня Чу вздохнула, вспомнив нелёгкую жизнь дочери, и мягко сказала:
– Я и сама не хотела её отправлять в далёкий брак, но твой отец настоял. В доме её мужа ей пришлось нелегко, и она изменилась. Ты, как брат, должен быть снисходительнее и не обижать её словами.
Цуй Синчжоу встал и отозвался твёрдо:
– Она вышла замуж, и пусть занимается своим домом. Зачем ей вмешиваться в дела нашего? Если она будет так же, как сегодня, высказываться о том, что Мянь Тан не умеет управлять, как прислуга сможет её уважать? Хозяйкой княжеского дома будет Мянь Тан, а не жена какого-то чиновника из семьи Цуй.
С этими словами он вернулся в свои покои.
Мянь Тан в это время примеряла новые платья, которые принесли из мастерской. Скоро её положение потребует свободной одежды, и она с интересом рассматривала в зеркале широкие юбки с изящной вышивкой на воротниках и манжетах. Увидев Цуй Синчжоу, она тут же спросила:
– Как тебе эти платья? Красивые?
Цуй Синчжоу, который ожидал, что она будет расстроена из-за слов Цуй Фу, удивился, обнаружив её в хорошем настроении. Он оглядел наряды, а затем усадил её рядом с собой. Не дожидаясь её жалоб, он сам заговорил:
– Не слушай, что говорит сестра. Когда мы будем в столице, никто не будет вмешиваться в дела дома. Даже здесь в Чжэньчжоу хозяйка ты. Зачем было отдавать ей ключи от кладовой?
Мянь Тан с улыбкой ответила:
– Я не обращаю на это внимания. Князю не стоит тратить силы на такие мелочи. Если беспокоиться обо всём, то лучше уж не жениться, а жить одному – так и забот меньше.
Его поразило её спокойствие. Это было не похоже на ту Мянь Тан, которую он знал.
– А как у сестры отношения с тётей Лян? – вдруг спросила она.
– Они друг друга недолюбливают, – коротко ответил он.
Мянь Тан хитро улыбнулась.
– Вот и отлично. Если в свадебных делах тётушки Лян допустит промахи, мне, как невестке, неудобно вмешиваться. Но сестра точно не потерпит и что-нибудь да скажет. Это гораздо эффективнее, чем если бы я сама разбиралась.
Цуй Синчжоу понял её замысел. Это была тактика «зло против зла».
Он ожидал, что девушка из простой семьи растеряется в сложных семейных делах княжеского дома. Вместо этого Мянь Тан действовала с уверенностью и точностью, и это успокоило его.
Цуй Фу с радостью взялась за управление мелкими делами в княжеском доме, и Мянь Тан только приветствовала это. Теперь у неё появилась возможность заняться более важными вещами.
С тех пор как Цуй Синчжоу решил отправиться в столицу, вокруг его имени начали сгущаться тучи. В последнее время в императорском дворе раздавались многочисленные обвинения против дел, связанных с Чжэньчжоу. Цель этих нападок заключалась в том, чтобы найти любые изъяны и подорвать репутацию Цуй Синчжоу, заработанную на полях сражений в Северо-Западных провинциях, и помешать ему получить пост великого военачальника.
В то же время репутация князя Суэй из Хуэйчжоу стремительно росла. Его называли достойным представителем императорской семьи, и его приезд в столицу стал бы шагом к укреплению власти нового Императора, который пока не смог завоевать полного доверия двора.
Цуй Синчжоу ещё не выехал в столицу, но борьба за влияние уже началась.
Тем временем в столичном монастыре Хуанэнь во время поклонения богам наложница Юнь воспользовалась случаем, чтобы передать записку монаху, связанному с князем Суй.
Если кто-то в мире и мог понять Лю Мянь Тан, то это была Юнь Нян.
С самого начала, когда они встретились на Яньшане, Юнь Нян всегда сравнивали с Лю Мянь Тан. На её фоне Юнь Нян теряла своё сияние. Это заставило её внимательно следить за каждым шагом Мянь Тан и собирать о ней любую информацию.
0 Комментарии