Господин Чжан, едва не рассмеявшись от наглости чиновника, сурово ответил:
— Разве я недостаточно ясно выразился? Беглый преступник Лю Чжаньпэн прячется в вашей тюрьме уже несколько дней, но вы ни слова об этом не сообщили. Это не сокрытие — что же тогда? А в причинах разберёмся, когда я побеседую с князем Хуайян. Тогда всё станет предельно ясно.
Глаза господина Юя, и без того небольшие, становились всё шире по мере того, как он слушал, пока, наконец, он не рассмеялся:
— Господин Чжан, простите мою неосведомлённость, но позвольте спросить: если этот беглец действительно оказался в уезде Чжао, какое отношение он имеет к князю Хуайян?
Господин Чжан, рассерженный подобным легкомыслием, мрачно ответил:
— Разве господин уездный помощник действительно ничего не знает? Этот Лю Чжаньпэн — родной брат жены князя Хуайян.
Улыбка с лица господина Юя моментально исчезла, и он с удивлением спросил:
— А сколько лет этому Лю Чжаньпэну?
Господин Чжан, хорошо изучивший материалы дела, не колеблясь, произнёс:
— Ему тридцать лет. Однако вместо того чтобы жить честно, он снова и снова совершает преступления. Князь Хуайян, покрывая такого неисправимого злодея, только подрывает свою репутацию!
На это господин Юй, казалось, ничего не мог возразить. Он лишь повернулся к своим подчинённым и приказал:
— Приведите сюда этого Лю Чжаньпэна!
Услышав это, генерал У расправил плечи и ощутил удовлетворение. Он был уверен, что оправдает доверие князя Суэй и успешно выполнит задание.
Господин Чжан, в свою очередь, с видом глубокой скорби обдумывал, как будет допрашивать князя Хуайян и докладывать во дворец о его содействии беглому убийце.
Однако вскоре снаружи послышался лязг цепей. В зал ввели закованного в кандалы старика, с седыми волосами и бородой, лицо которого покрывали глубокие морщины. Он, не успев подойти, воскликнул:
— О, милостивые господа! Меня подставили! Я невиновен!
И господин Чжан, и генерал У застыли в изумлении. Генерал первым пришёл в себя и громко возмутился:
— Господин Юй, кого это вы привели, чтобы обмануть господина Чжана?
Но господин Юй спокойно достал из-за пазухи чайник из глины, неспешно отпил глоток и ответил:
— Это и есть наш заключённый Лю Чжаньпэн. Он родом из Хуэйчжоу, что в Хуайси. Когда-то владел десятью му (площадь земли) бедных полей. Его семья жила скромно, но счастливо, пока племянник князя Суэй не решил устроить охотничьи угодья и не отнял их землю. Лю Чжаньпэн, не найдя защиты в Хуэйчжоу, был обвинён в краже помощи, предназначенной для северо-западных земель. В результате вся его семья, кроме младенца, оставшегося на грудном вскармливании, оказалась в тюрьме. Его жена умерла в заключении. После того как я вступил в должность, я пересмотрел старые дела и нашёл след этой семьи в местном расследовании о краже. Я отправил запрос в Хуайси, чтобы передать Лю Чжаньпэна сюда для помощи в расследовании. Однако по ходу допросов стало ясно, что это дело — ошибка. В знак сочувствия к его утрате я велел кормить его остатками с моего стола. Как так получилось, что теперь меня обвиняют в сокрытии убийцы, я просто не понимаю.
Генерал У округлил глаза и рявкнул:
— Дерзость! Ты, пёс-чиновник, осмеливаешься оклеветать князя Суэй?
Уездный помощник тяжело опустил в руках чайник из глины и холодно рассмеялся:
— Даже если моя смелость велика, я не рискнул бы представить дряхлого старика родным братом жены князя Хуайян! А вот вы, генерал У, с первого слова оклеветали князя Хуайян в укрывательстве убийцы. Кто же из нас смелее?
Тем временем в управе уезда Чжао царил полный хаос. Подчинённые господина Чжана, усердно просматривая архивы и проверяя старые дела, обнаружили, что этот старик действительно носит имя «Лю Чжаньпэн». Совпадение с именем разыскиваемого беглеца оказалось случайным.
Дальнейшие расследования подтвердили слова уездного помощника: старик ранее был зажиточным фермером, а дело против него действительно содержало множество ошибок. Более того, вскоре выяснилось, что это было возмутительное дело о несправедливости.
Семью бедного фермера, оговорённого ради чужой выгоды, смели, как муравейник под чьими-то сапогами. Никто не заботился о подобной мелочи, а племянник князя Суэй, который начал весь этот беспредел, вероятно, давно забыл о существовании этой семьи.
Однако теперь, когда уездный помощник представил дело перед самим господином Чжаном, старейшиной трёх династий, тот, несмотря на неловкость ситуации, не мог оставить его без внимания. Репутация обязывала его довести расследование до конца.
Пока в управе чиновники ломали головы и бегали с архивами, в княжеском доме раздавались тихие разговоры.
Мянь Тан пила чай в гостиной вместе со своей свекровью и золовкой.
Цуй Фу, вернувшись от семьи Лян, не могла скрыть своего раздражения. Едва сев, она начала жаловаться матери:
— Матушка, ваша сестра, не иначе как перевоплощённая самка сома! Её язык длиннее, чем у змеи! Думает, что её дочь, потерявшая всякую репутацию, стоит, как золото? Да сколько она за неё выручила-то?
Мянь Тан, сидя рядом, послушно подлила чай в чашку золовки и сказала:
— Сестрёнка, успокойтесь. Тётя Лян всегда была с высокими запросами и любила держать лицо. Это можно понять. У нас в доме хватает средств. Что она ни попросит, дайте ей, и всё.
Цуй Фу возмущённо уставилась на неё:
— Вот уж нет! Ты и раньше позволяла ей обижать нашу матушку. Как невестка, ты совсем не различаешь, где свои, а где чужие?
Мянь Тан смущённо потупила взгляд и тихо ответила:
— Сестра, вы правы. Но мне просто трудно вести себя жестко.
Сидящая рядом вдовствующая княгиня Чу слушала это с изумлением. Ведь совсем недавно, когда Мянь Тан приставила нож к горлу тёти Лян, никакой застенчивости за ней не замечалось!
0 Комментарии