Но одно вдовствующая императрица не могла понять — его личная ненависть к Цуй Синчжоу. Старые и новые обиды сделали устранение этого человека едва ли не главной целью его жизни.
Увы, удача Цуй Синчжоу была просто невероятной. Когда корабль приближался к Ляньцзян, он неожиданно сошёл на берег, выбрав сухопутный маршрут.
Официально это объясняли заботой о беременной жене и сестре, но Суэй был уверен, что он каким-то образом узнал о грозящей опасности.
От этой мысли у него только сильнее сжимались кулаки.
«Цуй Синчжоу, раз уж ты добрался до столицы, посмотрим, как долго ты сможешь продержаться в политических интригах! Ты думаешь, что поле боя и дворцовые залы одинаковы? Поиграем…» — мысленно ухмыльнулся князь Суэй.
Тем временем прибытие Цуй Синчжоу в столицу затянулось из-за задержки в пути. Бывший тайвэй уже ушёл в отставку по болезни и вернулся на родину, а обязанности по передаче дел легли на плечи низших чиновников.
Ситуацию осложнила проверка отчётов о состоянии армии. Все чиновники в военном министерстве с головой погрузились в подсчёты, чтобы успеть завершить подготовку бюджета на следующий год.
Один из офицеров встретил Цуй Синчжоу словами извинения:
— Если мы не завершим подсчёты, поставки продовольствия и выплат армии будут сорваны. Это слишком большая ответственность. Прошу тайвэя немного подождать, пока мы завершим эту работу.
Так что новый тайвэй, придя в военное министерство, не получил ни чаепития, ни тёплого приёма. Все важные дела продолжали докладывать его предшественнику, министру Ма.
Цуй Синчжоу весь первый день провёл за чашкой чая, наблюдая за общим хаосом.
Если бы он был моложе, то, вероятно, устроил бы показательную выволочку для всех присутствующих. Но годы и влияние жены сделали своё дело. Он вспомнил, как перед отъездом Мянь Тан с улыбкой на устах предостерегла его:
— Князь, мы прибыли в столицу, а здесь храмов много, как и божеств. Пусть вас ничто не пугает, но спешить не нужно. Сначала разберитесь в обстановке, а уже потом принимайтесь за дело. Бывает, что бездействие — лучший поступок, а попытка действовать только усложнит положение.
Мянь Тан всегда была такой в управлении домом. Она передала большинство хлопот Цуй Фу, а сама осталась в тени.
Тогда Цуй Синчжоу посмеялся над её словами:
— Ты хочешь, чтобы я принёс в министерство ваши семейные методы управления?
Но теперь он начал понимать, что её советы не лишены мудрости.
Когда Цуй Синчжоу сидел в кабинете тайвэя в военном министерстве, наблюдая за пустым столом, он неспешно налил себе чашку чая. Его мысли вернулись к словам Мянь Тан, и он внезапно осознал, что в её рассуждениях была доля истины. Если кто-то намеренно пытается холодно его игнорировать, то нет смысла спешить. Пусть он пока получает своё жалованье, а там видно будет.
С этими мыслями он встал и обратился к Мо Жу, который сидел в углу, скучающе глядя перед собой:
— Сегодня солнечно. Принеси скамейку, пойдём на солнце.
Мо Жу от неожиданности вымолвил лишь:
— А? —
Только через мгновение он сообразил, что делать, и поспешно достал скамейку, последовав за князем.
Так прошёл первый день на службе. Цуй Синчжоу вернулся домой непривычно рано.
Мянь Тан в это время разбирала багаж, который доставили после кораблекрушения. Многое не удалось спасти, и теперь нужно было докупить всё необходимое. В доме царил беспорядок, требующий времени и усилий для восстановления.
Она не ожидала, что князь вернётся так рано. Встретив его, она поспешно подошла и сняла с него чиновничью шапку:
— Князь, вы, наверное, голодны? На кухне ещё не зажгли огонь… Сейчас я распоряжусь!
Цуй Синчжоу улыбнулся и мягко ответил:
— Не суетись, я не голоден.
С этими словами он отправился в кабинет.
Мянь Тан заметила, что он выглядит не в духе, и обратилась к Мо Жу, пытаясь выяснить, как прошёл первый рабочий день князя:
— Всё ли прошло гладко?
Мо Жу, понизив голос, неуверенно ответил:
— Да как сказать… Сегодня князь ничего не делал. Всё время сидел в сторожке у ворот и грыз семечки.
Мянь Тан удивлённо посмотрела на него и переспросила:
— Что ты сказал?
Мо Жу решился рассказать всё:
— Как вы когда-то на Северной улице сидели и шили подошвы, так и князь сегодня. Сидел с привратниками и извозчиками, грелся на солнце, болтал о всяком. Целый день вот так.
Мянь Тан медленно закрыла рот и спокойно повернулась к Би Цао:
— Семечки не утоляют голод. Пойди, скажи на кухне, чтобы приготовили ужин.
Она и без слов Мо Жу понимала, что новому чиновнику, переведённому в столицу, не избежать трудностей и неприязни со стороны коллег.
В Циньчжоу он был князем, чья власть не оспаривалась. Но в столице множество чиновников, чей ранг значительно выше.
Сколько бы у тебя ни было солдат в провинции, в столичной канцелярии невозможно решить всё угрозами и грубой силой. На столичной арене его прежние преимущества исчезли.
Теперь, чтобы добиться признания, ему придётся подчиняться новым правилам, шаг за шагом завоёвывая позиции.
Мысленно сочувствуя мужу, Мянь Тан взяла чашу сладкого супа и отправилась к его кабинету. Подойдя к двери, она мягко постучала.
Цуй Синчжоу, заметив через окно, кто стучится, с лёгкой улыбкой сказал:
— Входи. Теперь, значит, знаешь, как полагается стучать.
Мянь Тан, ступая мягко, подошла к столу. Она увидела, что Цуй Синчжоу занят каллиграфией. Его сильные движения кисти, словно у дракона, прорезали бумагу так глубоко, что казалось, будто линии выгравированы.
Однако, присмотревшись к написанному, она едва сдержала улыбку.
— Что это ты пишешь? — слегка склонив голову, спросила она.
Судя по всему, на листе были записаны какие-то сплетни, напоминавшие пересуды соседей о том, кто у кого и что делает.
0 Комментарии